"Первая аналитика", обнимающая теорию  заключений,  "Вторая  аналитика",
содержащая теорию научного доказательства, "О доказательствах софистов",
тесно связанная с предыдущей, и "Топика",  рассматривающая  вероятнейшие
заключения в ненаучной области мнения. Подлинность первой из  этих  книг
сомнительна. Весь "Органон" издан Вайцем (2 т.,  Ганнов.,  1844  -  46),
переведен Целлем (7 т., Штутг., 1836 - 41); "Категории" изданы  Ценкером
(Лейпциг, 1846) и Беккером  (Берл.,  1843),  "Категории"  и  "Аналитики"
переведены  Кирхманном  (Лейпциг,  1876   -   79).   Из   сочинении   по
теоретической  философии  -  "Метафизику  или  первую  философы"  издали
Швеглер (4 т., Тюбинг., 1847
   - 48), Бониц (2 т., Бонн, 1848 - 49); "Физику" - Беккер (Берл., 1843)
и Прантль  (Лейпциг,  1879),  в  немец.  перев.  Вейзе  (Лейпц.,  1829);
"Историю животных"  с  переводом  -  Ауберт  и  Виммер  (Лейпц..  1860);
"Метеорологию" - Иделер (2 т.,  Берл.,  1834);  "Три  книги  о  душе"  -
Тренделенбург (2 изд., Берл., 1877) и Торстрик (Берл., 1862),  в  перев.
Кирхман  (Лейпц.,  1872).  Из  сочинений  по  практической  философии  -
"Никомахову этику" издали Целль (2 т., Гейдельб., 1820), Мишеле  (Берл.,
1829 - 35), Беккер (3  изд.,  Берл.,  1861),  Рамзауер  (Лейпц.,  1878);
"Политику" Г„ттлинг  (Йена,  1824),  Беккер  (Берл.,  1855)  и  Зуземиль
(Лейпц., 1872), на немец. яз. Гарве (2  части,  Бресл.,  1794  -  1802),
Линдау (‚льс, 1843)и Бернейс (Берл., 1872); "Поэтику" издали: Г. Германн
(Лейпц., 1802), Вален (Берл., 1874), Христ  (Лейпц.,  1878);  "Риторику"
Шпенгель (Лейпц., 1844), оба сочинения вместе - Беккер (Берл., 1859);  в
нем. пер. первое из них - Зуземиль (2 изд., Лейпц.,  1874)  и  М.  Шмидт
(Йена, 1865), второе Штар (Штутг., 1862), оба вместе - Кнебель  (Штутг.,
1840). -  На  русском  языке  превосходное  изложение  философии  А.,  в
особенности его научных трудов, дает книга П. Л. Лаврова: "Очерк истории
физико-математических наук". "Этика и политика А."  у  Неволина,  в  его
"Энциклопедии законоведения", т. I. Ср.  также  Редкин,  "Из  лекций  по
истории философии" (С.-Петербург, 1880); Д. Г. Льюис, "История философии
в жизнеописаниях" (перевод с последнего английского изд.,  2  т.,  Спб.,
1885); Э.  Целлера,  "Очерк  истории  греческой  философии"  (перев.  М.
Некрасова, Спб., 1886); Ланге, "История Материализма. Древняя философия"
(т. I, Спб.); "Поэтика Аристотеля" (пер. В. И. Захарова, Варшава, 1885);
Д.  Ст.  Блеки,  "Четыре  фазиса  нравственности:  Сократ,   Аристотель,
Христианство и утилитаризм" (перев. на русск, яз., Москва, 1878, in 8ё);
д-ра Альб. Швеглера, "История философии" (перев. с 5-го немец. изд.  под
ред. П. Д. Юркевича. Вып. I. "Древн.  философия",  II  "Нов.  философия"
(Москва, 1864); Н. Скворцова, "Политика Аристотеля" (перев. с  греч.,  с
примечаниями, критическим исследованием и с двумя экскурсами, содержащая
в себе учение о  праве  и  воспитании,  Москва,  1865);  Д.  Г.  Льюиса,
"История философии от начала  ее  в  Греции  до  наших  времен.  Древняя
философия" (пер. под ред. Спасовича и Неведомского, Спб., 1866).
   Аристофан - величайший драматический писатель Греции и древнего Мира,
сын Филиппа; род. около 444 до Р. Х. и  умер  между  387  -  380  гг.  в
Афинах. Первую свою комедию он поставил в 427, но еще под чужим  именем.
Когда, год спустя (426), он осмеял в своих "Вавилонянах" могущественного
демагога, кожевника Клеона, последний обвинил его перед советом  в  том,
будто он в присутствии уполномоченных от союзных  государств  порицал  и
выставил в смешном виде политику Афин. Позднее Клеон поднял против  него
довольно обычное в  Афинах  обвинение  в  незаконном  присвоении  звания
афинского гражданина. А., как говорят,  защищался  перед  судом  стихами
Гомера:
   Моя мать, та говорит: он мой отец;
   сам же я
   Этого не знаю, ибо кто же может сам
   знать кто его произвел?
   А. отомстил Клеону, жестоко напав на него в комедии "Всадники". Страх
перед сильным демагогом будто был так велик, что  актеры  отказались  от
этой роли, никто не соглашался даже сделать маску, походящую на Клеона и
А. сам играл эту роль, раскрасив себе лицо. Но этот  рассказ,  вероятно,
выдуман на основании некоторых непонятых стихов комедии. Вот почти  все,
что известно о жизни А.; древние называли его попросту комиком,  подобно
тому, как Гомер был известен у них под  именем  поэта.  Из  44  комедий,
написанных А., до нас дошли только 11: "Ахарнейцы", "Всадники", "Облака"
(в позднейшей неоконченной поэтом переработке), "Осы",  "Мир",  "Птицы",
"Лисистрата", "Женщины на празднике Тесмофорий", "Лягушки",  "Женщины  в
народном  собрании"  и  "Плутос"  (тоже   во   второй,   но   оконченной
переработке, в которой она была поставлена на сцену). Все  эти  комедии,
несомненно, принадлежат к лучшим произведениям античной сцены. Но, чтобы
понять их, нужно быть близко знакомым с жизнью и событиями того времени.
Только такой читатель в  состоянии  будет  достойно  оценить  остроумные
намеки, тонкий сарказм, "аттическую соль", мастерство и глубину  замысла
и исполнения, равно как другие красоты  формы,  доставившие  А.  великую
славу  художника  слова.  Его  остроумие   и   шутливость   столько   же
неиссякаемы, сколько безгранична  его  смелость.  Греки  были  очарованы
прелестью и обаятельностью его  пьес.  Приписываемая  Платону  эпиграмма
говорит, что "музы устроили себе в нем приют".  Г„те  отзывается  о  нем
несколько иначе, он называет его "неблаговоспитанным любимцем муз", и  с
точки зрения европейского читателя  это  совершенно  верно.  Остроты  А.
слишком часто кажутся нам грубыми и  неблагопристойными,  его  выражения
слишком обнажены и нечистоплотны, чтобы современный человек, с его тонко
развитым  чувством  изящного  и  не  подкупленный  красотою  языка,  мог
находить  в  них  художественное  наслаждение.  Правда,   эта   грубость
принадлежала не лично А., а всей  тогдашней  эпохе,  привыкшей  называть
вещи их настоящим именем, ничем не стесняясь. Но зато  комедии  А.  дают
неоценимый  материал  для  изучения  современной  ему  жизни.  По  своим
политическим и нравственным  убеждениям  А.  был  приверженцем  старины,
суровым защитником старых верований, старых обычаев, науки и  искусства.
Отсюда  его  язвительные  насмешки  над  Сократом   или,   вернее,   над
умствованиями софистов в "Облаках", его беспощадные нападки на  Еврипида
в "Лягушках" и других комедиях. Свобода древней комедии  давала  широкий
простор  личной  сатире,  а  смелость  и  фантазия  А.   сделала   такое
безграничное применение  из  этой  свободы,  что  он  ни  перед  чем  не
останавливался, если предмет  заслуживал  осмеяния.  Он  не  щадил  даже
афинский  демос,  смело  бросал  ему  в  лицо  обвинения  в   малодушии,
легкомыслии,  в  падкости  до  льстивых  речей,   глупой   доверчивости,
заставляющей его вечно питать  надежды  и  вечно  разочаровываться.  Эта
безграничная свобода слова составляла  вообще  характеристическую  черту
древней  комедии,  в  которой  долгое  время  видели  один  из   оплотов