лондонским, к великому огорчению М.  не  щадившего  слов  для  выражения
своего недовольства. В  1827  г.  подписан  был  лондонский  трактат,  к
которому присоединилась Франция,  и  Греция  объявлена  была  автономным
государством. То был первый удар, нанесенный политике М.  Вторым  ударом
была  июльская  революция  1830   г.   М.   был   уверен,   что   своими
насильственными  мерами  он  искореняет  дух  недовольства  и   навсегда
подавляет его;  оказалось,  однако,  что  оно  ждет  только  возможности
свободно высказаться. Революционное  движение  коснулось  и  Германии  и
вызвало сильные смуты, главным образом в южной Германии.  Нa  этот  раз,
однако, М. удалось справиться с движением и провести на сейме декрет  об
учреждении комиссии для надзора за политическими процессами в  Германии.
Около 2000 человек было предано суду. В 1883 г. в Мюнхенгреце союз между
тремя восточными державами был  вновь  подтвержден  и  послано  в  Париж
заявление о праве вмешательства их в дела остальных держав, для борьбы с
революцией. В самой Австрии М. правил  неограниченно.  Новый  император,
Фердинанд  I,  сохранил  за  ним  прежнюю  роль  первого   советника   и
руководителя во всех делах. В 1840 г.  восточный  вопрос  чуть  было  не
привел к разрыву между Францией и Англией, к великому  удовольствию  М.;
но затем, убедившись,  что  вытекавшая  из  этого  разрыва  война  могла
принять благоприятный для России оборот, он первый предложил в 1841 году
свое посредничество для поддержания мира. В 1846  году  испанские  браки
привели к недоразумениям между Англией и Францией; последняя  сблизилась
с венским двором, но в следующем же году между ними произошло охлаждение
из-за швейцарских дел. Восшествие на папский престол Пия IX послужило  в
Италии  сигналом  для  либеральных  и  национальных   движений,   вскоре
перешедших в Beнгрию и Богемию. М.  тщетно  старался  бороться  с  ними,
когда провозглашение французской республики привело к новым осложнениям.
Давно  уже  в  австрийских  областях,  находившихся  в  непосредственном
соседстве со столицей, возникло враждебное, скептическое отношение к М.,
с течением времени все усиливавшееся.  Устарелый  формализм  М.  и  всей
системы, олицетворенной в нем, делали правительство  предметом  всеобщих
насмешек, а иногда и глубокого презрения.  По  мере  того,  как  столица
становилась более культурной и более развитой  в  умственном  отношении,
гнет опеки, направленной против независимости мысли, делался все более и
более нестерпимым. В 1848 г. не было недостатка в военной силе,  которая
могла бы держать столицу  в  подчинении;  но  правительству  не  хватило
прозорливости  и  энергии,  чтобы  выдержать  первый  взрыв   революции,
вспыхнувшей 13 марта. Одна депутация за другой требовали уступок. М., не
придававший сначала серьезного значения восстанию, согласился,  наконец,
на некоторые реформы и вышел в соседнюю комнату, для  составления  указа
об  уничтожении  цензуры.  Во  время  его  отсутствия  среди  депутаций,
толпившихся в зале совета, раздался крик: "Долой М. "! Старик  вернулся,
увидел, что товарищи покинули его, и удалился, чтобы вручить  императору
свою отставку.  Имя  М.  было  так  тесно  связано  с  правительственной
системой в Австрии, что при первом известии  об  его  отставке  волнение
мигом успокоилось. С помощью оставшегося ему верным секретаря он  выехал
из города в  ночь  на  14  марта,  скрывался  несколько  дней  и  затем,
перебравшись через саксонскую границу, отправился  в  Великобританию.  В
1852 г. он вернулся в Вену и занял  свое  прежнее  высокое  положение  в
обществе. Император часто обращался к нему за советом, но  не  приглашал
его принять активное участие в управлении, что очень  огорчало  старика.
Во время крымской войны он написал не мало  проектов;  даже  при  начале
войны 1859 г. он все еще работал пером. Собрание писем, автобиография  и
пр.,   составленные   М.,   изданы   его    семьей,    под    заглавием:
"Denkwurdigkeiten". Издание появилось на франц. (1879), нем. (В. 1880  -
84) и английском языках. Дополнением к  мемуарам  М.  и  пояснением  его
деятельности могут служить переписка  Генца  и  Кестльри,  а  также  ряд
сочинений немецких писателей:  Oncken  (переговоры  1813  г.),  Weicker,
Aegidi, Nauwerk (для эпохи  1819  г.),  Gervinus  ("Geschichte  des  XIX
Jahrh.") и др.
   Л.
   Мефистофель (Mophistopheles, Mephisto) - взятое из народных  сказаний
название дьявола или злого, всеотрицающего начала.  Старые  формы  этого
имени  неустойчивы.  Шекспир  в  "Виндзорских   кумушках",   говорит   о
Mephiostophilus, а Марло, в "Фаусте"
   -  о  Mephistophilis.   Формы   Mephostophilus   или   Mephostophiles
напоминает  греческое  mephostophiles,  "не  любящий  света";  форма  же
Меphistophiles  может  быть  производима  от   латинского   mephitis   и
греческого philos (в сложности -  "любящий  адский  серный  запах").  По
толкованию проф. Slydel'я, слово М. получилось от слияния двух еврейских
причастий: mephiz (разрушитель) и tophel (лжец).  М.  у  Г„те  не  имеет
ничего  или  почти  ничего  общего  с  дьяволом  народных  сказаний.   В
особенности в так  называемом  "первоначальном  Фаусте"  (Urfaust)  и  в
"Отрывках  Фауста"  (Faust-Fragment)  1190  г.  М.  является  совершенно
индивидуальной  личностью,  которая  лишь  настолько  удерживает   черты
средневекового народного дьявола, на сколько это совместно с человечески
возможной   индивидуальностью:   М.   постоянно    думает    о    грубой
действительности и с  цинической  иронией  относится  к  Фаусту,  с  его
порывами к небу и излияниями. Только в более  позднем  продолжении  и  в
переработки первого юношеского очерка дерзко юмористическая личность  М.
сделалась метафизически глубже; только здесь он является как  "ein  Teil
von jener Kraft, die stets das Bose will und stets  das  Gute  schafft",
как "der Geist, der stets verneint" или, говоря словами русского  поэта,
как  "дух  отрицания  и  сомнения",  который  все  в  мире  ненавидит  и
презирает.
   Механика - наука о движении.  Изучая  движение,  механика  необходимо
должна изучать и причины, производящие и изменяющие движения, называемые
силами; силы же могут и уравновешивать друг друга,  и  равновесие  может
быть рассматриваемо как частный случай  движения.  Поэтому  и  учение  о
равновесии тоже составляет  предмет  механики,  и,  даже  еще  в  весьма
недавнее время, механику подразделяли на учение о равновесии, называемое
статикой, и учение о движении, называемое динамикой. Надо полагать,  что
некоторые понятия  о  законах  движения  и  равновесия  были  достоянием
народов еще глубокой древности, потому что  постройки  древних  индусов,
ассирян и  египтян  требовали  весьма  сильных  машин  для  поднятия  на
значительную высоту массивных камней,  из  которых  они  созидались,  но
никаких точных сведений о состоянии М. в эти отдаленный  времена  мы  не
имеем; правильный теоретические рассуждения впервые встречаются только у
Архимеда, и в тех его сочинениях, которые дошли до  настоящего  времени,
исследуются  только  вопросы,  относящиеся  к  статике:  теория  рычага,