глубокого - задушевного - существа (умопостигаемости характера
   - по Канту), на которое  непререкаемо  указывают  факты  нравственных
кризисов и перерождений. Таким образом и во  внешнем,  и  во  внутреннем
мире провести  определенную  и  постоянную  границу  между  сущностью  и
явлением, а, следовательно,  и  между  предметами  М.  и  полож.  науки,
совершенно невозможно, и  безусловное  их  противоположение  есть  явная
ошибка. Действительное различие между положительной наукой и М. в данном
отношении состоит в том, что  первая  изучает  явления  и  их  ближайшую
сущность с известной  определенной  стороны  (математика  -  со  стороны
количества), или в известной определенной области бытия (напр.  зоология
- животную организацию и жизнь), тогда как М., имея в виду все явления в
совокупности, исследует общую сущность  или  первоосновы  вселенной.  3)
Также ошибочно и противопоставление М., как знания чисто-умозрительного,
положительной науке. как знанию  чисто-опытному.  Понимание,  опыта  как
страдательного восприятия готовой, извне данной  действительности  давно
оставлено серьезными учеными. Действительность,  с  которою  имеет  дело
наука, есть умственное построение,  невидимое  и  неподлежащее  никакому
восприятию. Никто никогда  не  наблюдал  фактического  бытия  физических
молекул или химических  атомов  (не  говоря  уже  про  абсолютные  атомы
материализма, принимаемые некоторыми за научную  реальность,  тогда  как
они на самом деле  суть  лишь  слабый  опыт  метафизического  мышления).
Положительная наука неизбежно становится на тот путь  сверхчувственного,
умозрительного построения вселенной, по которому М. пытается идти  далее
до конца. У М. нет какого-нибудь особого, исключительно ей свойственного
метода; она пользуется всеми способами научного мышления,  отличаясь  от
положительных   наук   лишь   стремлением   дойти   до    окончательного
мировоззрения, из которого можно было бы объяснить все области бытия,  в
их внутренней связи. Это стремление свойственно всякой  М.,  как  такой,
результаты же, к которым  оно  приводить,  т.  е.  самые  метафизические
системы,  представляют  большое  разнообразие,  которое,  однако,  легко
сводится к немногим основным типам. Вообще все  системы  М.  могут  быть
разделены на элементарные и сложные (синтетические). Первые представляют
следующие главные типы. I. По качеству  признаваемого  основного  начала
или всемирной сущности:  1)  материализм,  ищущий  это  начало  или  эту
сущность в том, из чего состоит  или  происходит  все  существующее;  2)
идеализм, для которого эта сущность заключается в  умопостигаемой  форме
или идее, определяющей всякое бытие; 3)  панпсихизм,  видящий  в  основе
всякой реальности производящую  ее  внутренне  одушевленную  силу  и  4)
спиритуализм, понимающий такую силу как самосознательный  разумный  дух.
II. По количественному определению всемирной сущности - также 4 типа М.:
1) монизм, полагающий ее безусловно единой; 2)  дуализм,  принимающий  в
основе  мира  двойственность  самостоятельных  начал;  3)   определенный
плюрализм,  признающий  их  несколько  и  4)  неопределенный   плюрализм
(апейризм), представляющей мировую сущность как  изначала  раздробленную
на безпредельную множественность самостоятельных единиц. III. По способу
бытия системы М. различаются два типа: 1) статический, или М. пребывания
(субстантализм) и 2) динамический, или М. изменения (процессуализм). Так
как при всяком понимании мирового начала (признается ли оно материальным
или духовным и т. д.) вопрос о его определении по числу  и  образу  быта
остается в силе, то всякая элементарная система определяется с этих трех
точек зрения; так, материализм  может  понимать  свою  мировую  сущность
(материю) монистически  -  как  единую  и  нераздельную  (таков,  напр.,
гилозоизм), или дуалистически - различая,  напр.,  весомое  вещество  от
невесомого эфира, или плюралистически -  как  множественность  неделимых
единиц (атомизм - самая распространенная форма материализма);  вместе  с
тем по образу бытия материалистическая М. может быть или статической, не
признающей  связного   и   последовательного   процесса   или   развития
вещественного бытия (таков материализм Демокрита и в новейшей  философия
-  Чольбе),  или  динамической  (большинство   новейших   материалистов,
принимающих принцип эволюции). Подобным  образом  и  спиритуализм  может
полагать в основе мира или  единый  творческий  дух,  или  два  духовных
начала, или  несколько,  или,  наконец,  неопределенную  множественность
единичных умов или духов, а по образу бытия духовное начало (или начала)
понимается здесь или только со стороны своей пребывающей  сущности,  или
же как допускающее в себе и процесс развития. То же  должно  сказать  об
идеализме и панпсихизме, соответственно их особым  началам.  В  системах
сложных или синтетических не только совмещаются типы различных категорий
или  по  различным  точкам  зрения  (что   необходимо   и   в   системах
элементарных), но соединяются между собой типы одной и той же категории,
напр. материальному началу дается место наравне с идеальным и  духовным,
далее принцип единства в целом совмещается с  коренной  множественностью
единичных существ (как, напр., в монадологии Лейбница) и  т.д.  Наиболее
полные системы М. стремятся, исходя из одного основного начала,  связать
с ним внутренней логической связью все другие начала  и  создать,  таким
образом, цельное, всеобъемлющее  и  всестороннее  миросозерцание.  Такая
задача выходит, однако, из пределов собственно М., не только  захватывая
другие философские дисциплины,  но  вызывая  также  вопрос  об  истинном
отношении между философией и религией.
   Вл. С.
   Метафора (греч.  Мetajora,  лат.  Translatio,  перенесение)  -  не  в
собственном, а в переносном смысле употребленное картинное или  образное
выражение; представляет собой как бы концентрированное сравнение, причем
вместо  предмета   сравниваемого   ставится   непосредственно   название
предмета, с которым желают сравнить, например: розы щек - вместо розовые
(т.  е.  розоподобные)  щеки  или  розовый  цвет  щек.  М.  способствует
изяществу, силе и блеску речи; даже в обыденной  жизни,  в  просторечии,
выражения страсти без нее почти никогда не обходятся. В особенности  для
поэтов М. является необходимым вспомогательным средством. Она дает  речи
особую, высшую прозрачность, облекая даже отвлеченное  понятие  в  живые
формы и делая его доступным  созерцанию.  Различают  четыре  вида  М.  В
первом виде одно конкретное (или чувственное) ставится на место другого,
например, лес мачт, алмазы росы; во втором одухотворяются или оживляются
предметы неодушевленные, силам природы приписываются чувства, действия и
состояния, свойственные человеку, напр.,  вьюга  злится,  вьюга  плачет,
третий вид М. облекает мысли, чувства, страсти и проч. в видимые  формы,
напр., столпы государства, яд сомнения; четвертый вид М. соединяет  одно
отвлеченное понятие с другим, например горечь  разлуки.  Если  М.  очень
распространена,  она  переходит  в  аллегорию.   Ср.   Brinkmann,   "Die
Metaphern. Studien uber den Geist der modernen Sprachen" (Бонн, 1878, т.
I).