организации  труда  -  ограничение  свободы  промышленности,  расширение
функций государства и, следовательно, посягательство на великий  принцип
индивидуальной  свободы.  Экономические  отношения  вообще  были  слабой
стороной Т.; не  понимая  истинного  смысла  февральской  революции,  он
защищал теперь ту  самую  буржуазию,  с  которой  боролся  до  сих  пор.
Опасаясь,  чтобы  демократический  поток  не  привел  к  деспотизму,  Т.
настаивал в комиссии, вырабатывавшей конституцию,  на  предохранительных
мерах: двух палатах, ограничении власти президента и  двухстепенном  его
избрании. Его предложения не были приняты. После июньских  дней  Т.  был
представителем Франции на съезде в Брюсселе для улажения  итальян.  дел;
вернувшись, поддерживал кандидатуру Кавеньяка в президенты республики. В
1849 г. он был избран в законодательное собрание и вслед затем  сделался
министром иностр. дел в кабинете Одилона  Барро.  В  этой  должности  Т.
стремился  поддержать  французское  влияние  в  Италии,  не  лишая  папу
независимости, и добиться для  папской  области  необходимых  внутренних
реформ. Письмо президента к Нею (31 октября) вызвало  отставку  кабинета
Барро. К 1850 г. относятся "Souvenirs" Т.,  служащие  важным  источником
для изучения февральской революции; они напечатаны только  недавно,  так
как автор не хотел их  опубликовывать.  "Souvenirs"  представляют  Т.  в
новом свете: из возвышенного  политического  мыслителя  он  превращается
здесь  в  тонкого,  наблюдательного  сатирика.  В  палате  он  продолжал
бороться с  политикой  президента  и  в  1851  г.  представил  доклад  о
пересмотре конституции; но пересмотр не состоялся.  Последовавший  затем
переворот 2 декабря еще раз  оправдал  убеждение  Т.,  что  установление
равенства  среди  народа,  не   привыкшего   пользоваться   политической
свободой, ведет к военному деспотизму. Т. принимал участие  в  последней
легальной попытке сопротивления  в  мэрии  Х  округа  и  был  посажен  в
Венсеннскую тюрьму, но скоро получил свободу. Оторванный от политической
деятельности, он  предался  исключительно  изучению  великой  революции.
Первую попытку в этой области он сделал  еще  в  1836  г.  в  оставшейся
неоконченною статье: "Etat social et politique de  la  France  avant  et
depuis 1789". Переворот 2 декабря, напоминавший 18-е брюмера,  оживил  в
нем интерес к начатой работе. После нескольких лет  архивных  занятий  в
разных местах Франции и даже Германии,  он  издал  в  1856  г.  1-й  том
"L'ancien regime et la revolution". Он замышлял этот труд в 3 томах,  но
смерть застигла его во время работы над вторым томом. - Основным пунктом
миросозерцания Т. является свобода личности. Принадлежа, с этой стороны,
к школе либералов и разделяя даже  ее  веру  в  спасительность  принципа
laissez faire, laissez passer  в  экономических  отношениях,  Т.  видит,
однако, другие ее недостатки  и  понимает,  что  в  обеспечении  свободы
главную роль играет вековое воспитание народа, что одни  конституционные
учреждения по образцу английских еще недостаточны для этой цели. В своей
первой книге он указал те средства, которые могут упрочить и  обеспечить
свободу в государственном строе. Со времени  средних  веков  европейское
общество переживает глубокую и беспрерывную  демократическую  революцию.
Аристократия  падает,   сословные   неравенства   сглаживаются,   классы
уравниваются.  Этот   демократический   поток   идет   неудержимо,   все
усиливаясь; низвергнув уже  аристократию  и  короля,  он,  очевидно,  не
остановится пред буржуазией. Народы стремятся  к  свободе  и  равенству;
полное осуществление  обоих  принципов  -  идеал  демократии.  Но,  любя
свободу, демократические народы лучше понимают  и  выше  ценят  прелести
равенства.  Поэтому  они  иногда  согласны  пожертвовать  свободой   для
сохранения равенства. Между тем равенство, прямо не противореча свободе,
развивает в обществе  наклонности,  грозящие  установлением  деспотизма.
Обособляя людей друг от друга, равенство развивает в них партикуляризм и
эгоизм. Увеличивается страсть к  наживе,  люди  равнодушно  относятся  к
общественным   интересам   и,   устраняясь   от   общественной    жизни,
предоставляют все новые права правительству, лишь  бы  оно  обеспечивало
порядок и спокойствие. Государственная власть  расширяется  и  проникает
все  глубже  в  жизнь  общества;  личность  попадает   все   в   большую
зависимость.   Местное   самоуправление   уничтожается   и    заменяется
административной централизацией. Устанавливается всемогущая,  абсолютная
тирания народного  большинства.  Процесс  этот  идет  еще  скорее,  если
демократии приходится вести войны, которые особенно опасны для  свободы,
так как требуют  сосредоточения  всех  сил  государства.  А  от  тирании
большинства до единоличного деспотизма - один  только  шаг.  Талантливый
полководец всегда может, при помощи армии, захватить  власть,  и  народ,
привыкший повиноваться центральному правительству, охотно  откажется  от
участия в правлении, лишь бы его  новый  господин  обеспечил  порядок  и
покровительствовал обогащению. Таким путем равенство  может  привести  к
деспотизму. Единственное средство,  которое  может  предотвратить  такой
исход - сама свобода: она  отрывает  людей  от  материальных  интересов,
соединяет и сближает их, ослабляет их  эгоизм.  Существенную  помощь  ей
может оказать религия, действующая  в  том  же  направлении.  Но  одного
конституционного устройства,  соединенного,  притом,  с  бюрократической
централизацией, более чем недостаточно; это только "приделывание  головы
свободы к телу раба". Необходима  широкая  децентрализация  власти,  при
сохранении за центральным правительством minimum'a необходимых прав. Для
большого государства, поэтому, лучшая форма - федерация. Бюрократическая
опека  должна  быть  заменена  местным  самоуправлением,   этой   школой
политического воспитания народа. Необходимы полная независимость судов и
подсудность должностных лиц  обыкновенным  судам,  как  гарантия  против
произвола администрации.  Гарантией  против  произвола  законодательства
служит право суда объявлять закон противоречащим конституции.  Необходим
также суд  присяжных,  развивающий  в  народе  правосознание  и  чувство
законности. Наконец, полная свобода печати и свобода ассоциаций является
лучшим  средством  борьбы  с  тиранией  большинства.  Конечно,   главным
условием для поддержания свободы являются не учреждения,  а  привычки  и
нравы; но учреждения, в свою очередь, влияют на развитие соответственных
нравов и обычаев, и  применение  указанных  средств  может  парализовать
вредные наклонности демократии и  способствовать  упрочению  свободы.  -
"Старый порядок" по своей задаче тесно примыкает  к  "Демократии".  Если
там Т. хотел выяснить  условия,  при  которых  возможен  демократический
строй, основанный на свободе и равенстве, то здесь он старается ответить
на вопрос, почему  Франция,  домогаясь  во  время  великой  революции  и
свободы, и равенства, сумела приобрести только последнее. Демократизация
общества с средних веков привела Францию к крушению политической стороны
феодализма и к усилению  королевской  власти.  К  XVIII  в.  установился
"старый порядок" -  соединение  королевского  абсолютизма  с  феодальным
сословным строем. Высшие сословия сохранили все  свои  прежние,  тяжелые