заглавии пьесы. Смерть Иоанна носится над пьесой с первого  же  момента;
всякая мелочь ее подготовляет, настраивая мысль  читателя  и  зрителя  в
одном направлении. Вместе с тем  каждая  сцена  обрисовывает  пред  нами
Иоанна с какойнибудь новой стороны; мы узнаем его и как государственного
человека, и как мужа, и как отца, со всех сторон его  характера,  основу
которого  составляет  крайняя  нервность,  быстрая  смена   впечатлений,
переход от подъема к упадку духа. Нельзя  не  заметить,  однако,  что  в
своем усиленном стремлении к концентрированию  действия  Т.  смешал  две
точки зрения: фантастически-суеверную и реалистическую. Если автор желал
сделать узлом драмы исполнение предсказания волхвов, что царь непременно
умрет в Кириллин день, то незачем было придавать первостепенное значение
стараниям Бориса вызвать в Иоанне гибельное для него волнение,  которое,
как Борис знал  от  врача,  будет  для  царя  смертельно  помимо  всяких
предсказаний волхвов. В третьей части трилогии - "Царе Борисе"  -  автор
как бы совсем забыл о том Борисе, которого вывел в  первых  двух  частях
трилогии, о Борисе косвенном убийце Иоанна и  почти  прямом  -  царевича
Димитрия, хитром,  коварном,  жестоком  правителе  Руси  в  царствование
Феодора, ставившем  выше  всего  свои  личные  интересы.  Теперь,  кроме
немногих моментов, Борис - идеал царя и семьянина. Т. не в состоянии был
отделаться  от  обаяния  образа,   созданного   Пушкиным,   и   впал   в
психологическое противоречие с самим  собою,  при  чем  еще  значительно
усилил  пушкинскую  реабилитацию  Годунова.  Толстовский   Борис   прямо
сентиментален. Чрезмерно сентиментальны и  дети  Бориса:  жених  Ксении,
датский  королевич,  скорее  напоминает   юношу   эпохи   Вертера,   чем
авантюриста, приехавшего в Poccию для выгодной женитьбы. Венцом трилогии
является срединная ее пьеса - "Федор Иоаннович". Ее  мало  заметили  при
появлении, мало читали, мало комментировали.  Но  вот,  в  конце  1890-х
годов, было снято  запрещение  ставить  пьесу  на  сцену.  Ее  поставили
сначала  в   придворно-аристократических   кружках,   затем   на   сцене
петербургского Малого театра; позже пьеса обошла  всю  провинцию.  Успех
был небывалый  в  летописях  русского  театра.  Многие  приписывали  его
удивительной игре актера Орленева, создавшего роль Федора  Иоанновича  -
но и в провинции всюду нашлись  "свои  Орленевы".  Дело,  значит,  не  в
актере, а в  том  замечательно  благодарном  материале,  который  дается
трагедиею. Поскольку исполнению  "ДонЖуана"  помешала  противоположность
между психологиею автора  и  страстным  темпераментом  героя,  постольку
родственность  душевных  настроений  внесла   чрезвычайную   теплоту   в
изображение Федора Иоанновича. Желание отказаться от блеска, уйти в себя
так знакомо было Толстому, бесконечно нежное чувство Федора к Ирине  так
близко напоминает любовь Т. к жене! С полною творческою самобытностью Т.
понял по своему совсем иначе освещенного историею Федора  -  понял,  что
это отнюдь не слабоумный, лишенный духовной жизни  человек,  что  в  нем
были задатки благородной инициативы, могущей дать ослепительные вспышки.
Не только в русской литературе, но и во всемирной мало сцен, равных,  по
потрясающему впечатлению, тому месту трагедии,  когда  Федор  спрашивает
Бориса: "царь я или не царь?" Помимо оригинальности, силы и яркости, эта
сцена до такой степени свободна от условий места  и  времени,  до  такой
степени взята из тайников человеческой души, что может стать  достоянием
всякой литературы. Толстовский Федор Иоаннович - один из мировых  типов,
созданный из непреходящих элементов человеческой психологии.

   Литература. Собрание сочин. Алексея Т. выдержало с 1867 г.  10  изд.;
переписка его напечатана в "Вестн. Европы" (1895, ј 10, II, 12 и  1897,.
ј 4, 5, 6, 7). Ср. о нем:  Тургенев,  соч.;  Анненков,  "Воспоминания  и
литерат. очерки" (т. II); Скабичевский, "Соч. " (т. II);  М.  Стасюлевич
("Вестник Европы". 1875, ј 11); Ор. Миллер (ib., 1875, ј 12); И.  Павлов
("Русский Вестник", 1876, ј 8 и 1878 ј 12); А. Никитин (ib., 1894, ј 2);
Вл. Coловьев ("Вест. Европы", 1895, ј 5); Н. Языков (Шелгунов)  ("Дело",
1876, ј 1); Леонидов ("Рус. Стар. " 1886, ј 6); Д.  Д.  Языков  ("Истор.
Вест.", 1885, ј10 и 11); Нильский (там же, 1894, ј 6);  Бельский  ("Рус.
Обозр." 1894, ј 3); Амон ("Жур. Мин. Нар. Пр.", 1886,  1);  Соколов,  Н.
М., "Иллюзии поэтич. творч." (СПб., 1890); Перцов, "Философские  течения
рус. поэзии"; "Воспоминания М. Ф. Каменской, урожд. гр.  Т."  ("Историч.
Вестн.", 1894, 2). С. Венгеров.
   Толстой (граф Дмитрий Андреевич, 1823-89) - государственный  деятель.
Окончил курс в Царскосельском лицее; с 1848 г. состоял при  департаменте
духовных дел  иностранных  исповеданий  министерства  внутренних  дел  и
занимался  составлением  истории  иностранных  исповеданий;  в  1853  г.
назначен директором канцелярии морского министерства  и  в  этом  звании
принимал  участие   в   составлении   хозяйственного   устава   морского
министерства и нового положения об управлении морским ведомством; в 1861
г. некоторое время управлял департаментом народного  просвещения,  затем
был назначен сенатором; в 1865 г. назначен обер-прокурором св. синода, а
в 1866 г. - министром народного просвещения и занимал оба эти  поста  до
апреля 1880 г., когда был назначен членом государственного совета. В мае
1882 г. Т. занял  пост  министра  внутренних  дел  и  шефа  жандармов  и
оставался на этом посту до самой смерти. В качестве  министра  народного
просвещения,  гр.  Т.  провел  реформу  среднего   образования   (1871),
заключавшуюся  в  значительном  усилении   преподавания   латинского   и
греческого языков в гимназиях, причем только воспитанникам  классических
гимназий  было  предоставлено  право  поступать  в  университет;  бывшие
реальные гимназии  преобразованы  в  реальные  училища  (1872).  При  Т.
открыты:  историко-филологический  институт  в   С.-Петербурге   (1867),
Варшавский  университет  и   сельскохозяйственный   институт   в   Новой
Александрии (1869), русская  филологическая  семинария  в  Лейпциге  для
приготовления  учителей   древних   языков   (1875);   Нежинский   лицей
преобразован в историко-филологический институт, а Ярославский лицей - в
юридический лицей. В 1872 г. издано положение о  городских  училищах,  в
1874 г. - положение о начальных училищах, для надзора за  которыми  были
еще в  1869  г.  учреждены  должности  инспекторов  народных  училищ.  В
духовном ведомстве при гр. Т. произведено преобразование духовно-учебных
заведений (1867-69). Как  министр  внутренних  дел,  Т.  был  поборником
"сильной" власти. Законодательные меры, проведенные и подготовленные при
нем,  были  направлены  к   возвышению   дворянства,   к   регламентации
крестьянского  быта   и   к   преобразованию   местного   управления   и
самоуправления в смысле расширения влияния администрации. Изданы  законы
о  крестьянских  семейных  разделах  и   о   найме   сельских   рабочих,
подготовлены положение о земских начальниках и новое земское  положение.
Свобода печати существенно ограничена временными  правилами  1882  г.  С
1882 г. Т. состоял также президентом академии наук. Он написал  "Историю