буллою Иннокентия Х "Cum occasione" (1653). Против  буллы  янсенисты  не
решались спорить, но они стали доказывать, что осужденные пять положений
либо вовсе не находятся  в  "Августине"  Янсения,  либо  не  имеют  того
смысла, который навлек на них осуждение; исходя из этого, они  находили,
что доктрина Янсения не осуждена.  Доказательство  вел  главным  образом
Николь, с помощью тонких аргументов, вроде  различия  вопросов  права  и
факта по отношению к церковным решениям. Папа Александр  VII  подтвердил
постановление Иннокения  X,  и  очень  определенно  указал  на  то,  что
осужденные положения находятся у Янсения  и  имеют  у  него  именно  тот
смысл, который им приписан буллою 1653 г. (булла "Ad sacram",  1656).  В
промежутке между обеими буллами между Иезуитами и янсенистами спор шел и
по другим вопросам. Особенно много  шуму  наделал  инцидент  с  герцогом
Лианкуром. Герцог был одним из самых близких янсенистам  людей,  хотя  и
поддерживал связь с господствующей церковью.  Влиятельный  вельможа,  он
всячески   оказывал   покровительство   янсенистам,   укрывал   у   себя
преследуемых, помогал нуждающимся; он даже отдал в пор-рояльскую женскую
школу одну из своих внучек. Иезуиты ждали только случая, чтобы отомстить
Лианкуру. Случай представился,  когда  герцог  явился  в  аббатство  св.
Сульпиция на  исповедь.  Исповедывавший  его  иезуит  в  конце  исповеди
упрекнул его в том, что он не указал  самого  главного  своего  греха  -
своих близких связей с янсенистами, и потребовал, чтобы  он  покаялся  в
том, и притом всенародно. Герцог рассердился  и  ушел  из  церкви;  Арно
подверг  резкой  критике  учение  о  всенародном   покаянии;   открылась
памфлетная полемика. Иезуиты,  чувствуя,  что  янсенисты  их  одолевают,
снова перенесли дело на суд Сорбонны. Два месяца (дек. 1655 и янв. 1656)
тянулись в Сорбонне бурные диспуты. За иезуитов стояли  все  расчетливые
богословы; на стороне  янсенистов  было  сильное  меньшинство.  В  конце
концов иезуиты взяли верх:  Арно,  в  качестве  доктора  Сорбонны  лично
защищавший свои тезисы, был лишен  своей  ученой  степени  и  изгнан  из
университета. Этот случай послужил непосредственным поводом для  первого
из "Провинциальных писем" Паскаля, самого убийственного памфлета  против
Иезуитской догмы и Иезуитской морали, который когда-либо печатался  (1-е
письмо в январе 1656, последнее в марте 1657). Иезуиты пришли в  ярость,
начались обыски, но Паскаль остался невредим. Книга его, повергнутая  на
суд  четырех  епископов  и  девяти  докторов  Сорбонны,  была  осуждена.
Коммиссия нашла, что "Письма" наполнены ересью Янсения и  оскорбляют  не
только докторов богословия и некоторые монашеские ордена, но и  папу,  и
епископов. Постановление комиссии было сообщено государственному совету,
который  приговорил  книгу  к  сожжению  рукою  палача  (1660).  Страсти
несколько улеглись, но спустя семь  лет  (1667)  Иезуиты  вновь  подняли
дело. Папа  Александр  VII  по  их  просьбе  разослал  по  всей  Франции
"формуляр веры", который должен был  быть  подписан  всеми  правоверными
чинами духовенства. По просьбе архиепископа  парижского,  Боссюэт  повез
его к отшельницам Пор-Рояля, которые отказались  его  подписать.  Четыре
епископа нашли рассылку формуляра  незаконной  и  также  отказались  его
подписать. Их готовы были сместить, но Александр умер,  а  его  преемник
Климент IX потушил дело (1668). Это называется перемирием  Климента  IX.
Оно было перемирием лишь отчасти, Иезуиты не переставали пускать  в  ход
все возможные средства, чтобы искоренить янсенизм.  Янсенистов  теснили,
преследовали; их становилось меньше. Паскаль умер  в  1662  г.;  Арно  и
Николь в семидесятых годах бежали в Нидерланды. В 1694 г.  Арно  умер  в
Брюсселе и во главе  общины  стал  ораторианец  Пасхазий  Кенель,  автор
книги: "Новый Завет с моральными размышлениями". Книга за год до  смерти
Арно вышла уже третьим изданием, которое получило  одобрение  шалонского
епископа Ноайля.  Даже  после  того,  как  Кенель  стал  открыто  главою
янсенистов, Ноайль не отказал  в  одобрении  четвертому  изданию  (1697)
книги, а только потребовал некоторых исправлений.  В  1702  г.,  умирая,
один священник  признался,  что  подписал  "формуляр  веры",  не  будучи
убежден в  непогрешимости  церкви  в  этих  делах,  а  только  чтобы  не
противиться папе. Духовник его спрашивал, можно ли отпустить  священнику
такой   грех.   Сорок   сорбонских   богословов   немедленно    отвечали
положительно; против  них  ополчились  правоверные,  и  спор  разгорелся
вновь. Теперь в него вмешался лично Людовик XIV, который к этому времени
уже одряхлел и  окончательно  попал  под  влияние  г-жи  Ментенон  и  ее
руководителей - иезуитов. По просьбе короля папа Климент XI издал в 1705
г. буллу  "Vineam  Domini",  которая  подтверждала  буллу  "Ad  sacram".
Однако,  и  булла  не  успокоила  полемики.  Один  из   епископов   стал
полемизировать против ее; монахини Пор-Рояля отказались ее  принять  без
ограничений. За это их в 1709 году раскассировали, по приказанию короля,
по разным монастырям, а в следующем году разрушили  и  самый  Пор-Рояль.
Еще раньше Иезуиты обратили внимание на "Новый Завет" Кенеля и усмотрели
в комментариях автора янсенистскую ересь. Они сейчас же принесли  жалобу
в курию. Климент XI назначил комиссию для рассмотрения книги, состоявшую
не из Иезуитов, а из якобы  более  беспристрастных  доминиканцев.  Книга
была  осуждена,  но  так  как   сделавшийся   кардиналом   и   парижским
архиепископом  Ноайль,  связанный  своим  прежним  решением,   колебался
признать ее еретической, то папа велел  пересмотреть  решение  комиссии.
Новым решением подтверждалось старое. Из книги было выбрано  и  осуждено
101 положение. Это решение и было опубликовано в виде  знаменитой  буллы
"Unigenitus", в 1713 г.  Ноайль  должен  был  запретить  книгу  в  своей
епархии, но снова  вступил  в  спор  с  папою  по  поводу  некоторых  из
осужденных положений книги. Под  влиянием  клики  г-жи  Ментенон  король
велел   парламентам   зарегистрировать   буллу   и   собирался   созвать
национальный собор для обсуждения мер против  ереси,  но  именно  в  это
время (1715) умер. В правление беспутного и беззаботного насчет  религии
герцога Орлеанского дело Я., почти проигранное,  снова,  казалось,  было
близко к торжеству. Три богословских факультета - парижский, реймский  и
нантский,  -  которые  раньше,  под  давлением  свыше,  призвали   буллу
"Unigenitus",  теперь  взяли  свое  решение   назад;   четыре   епископа
апеллировали против буллы к будущему вселенскому собору (1717); кардинал
Ноайль и  сто  докторов  Сорбонны  присоединились  к  ним;  новая  булла
Климента XI "Pastoralis officii", осуждавшая всех несогласных  с  буллой
"Unigenitus", не оказала  никакого  влияния.  Регент,  которому  надоели
поповские споры, попробовал было заставить замолчать обе стороны, но без
успеха. Латеранский собор 1725 г., приказавший верующим  принять  буллу,
также потерпел фиаско. Я. перестал быть чисто  религиозным  движением  и
принял  резко  выраженную  общественную  окраску;  таков  был  результат
вмешательства политической  власти  в  религиозные  дела.  После  смерти
Людовика ХIV оппозиция против абсолютизма свивала себе гнездо всюду, где
была либо корпорация, способная дружно протестовать, либо идея,  во  имя