Даже  удалось  убедить  палачей  отсрочить исполнение смертного
приговора. Ему дали карандаш и увесистую стопку  бумаги,  чтобы
смертник  обстоятельно  изложил все, что знал. А расстреляли на
другой день  после  завершения  исповеди.  Рукопись  немедленно
упрятали,  да  так, что с тех пор ее почти никто не видел. Даже
легенду сочинили: дескать, пропало  все,  когда  в  трагическом
41-м  немцы  подошли  к  Москве  и  пришлось сжечь архивы НКВД.
Верится не очень -- больно уж велика была засекреченная тайна!
     Теперь можно лишь догадываться, что было в  той  пропавшей
рукописи. Но догадаться в общих чертах можно! О многом Барченко
написал  еще в своих дореволюционных романах: пещеры в Гималаях
и на  Русском  Севере,  подземные  хранилища  глубочайших  тайн
мировой    цивилизации,    замурованные   отшельники   и   т.п.
(Беллетристика Барченко была частично переиздана в  1991  г.  в
издательстве  "Современник" его наследниками -- сыном и внуком.
Им обоим выражаю искреннюю  признательность  за  предоставление
фактического  материала  из  семейного архива. -- В.Д.).
Описано все в  полуфантастических  романах  Барченко  так,  как
будто  автор  все видел своими глазами. Впрочем, кто его знает:
видел или нет. Ведь сохранилось в протоколах допроса на Лубянке
глухое признание: в пору дореволюционных скитаний довелось  ему
посетить  не  одну  из  заморских  стран  якобы с коммерческими
целями. А после революции организовал  экспедицию  на  Кольский
полуостров   в   поисках   следов   Прародины  человечества.  И
нашел-таки, проложив маршрут таким  образом,  как  будто  точно
знал, где и что следует искать.
     В  этом  Знании  как  раз  вся-то  и  суть. Ибо Знание сие
тайное, сокровенное, эзотерическое, как говорили в старину,  да
к  тому  же  еще  и  древнее. Таким же знанием владел и Николай
Рерих, когда вместе с женой и сыновьями готовил  экспедицию  на
Алтай  и в Тибет. Собственно, искал Рерих в Центральной Азии то
же   самое,   что   и   Барченко   в   Русской   Лапландии.   И
руководствовались   они,   судя   по  всему,  одним  и  тем  же
источником. Даже личные  контакты  между  ними,  скорее  всего,
были:  в  1926  году  в  Москве,  когда Рерих привозил Послание
махатм  Советскому  правительству  (еще  один  из  таинственных
эпизодов  истории, но уже связанный с семьей Рерихов). Барченко
убедился лишний раз в своих  предположениях,  когда  неожиданно
столкнулся с русским отшельником из глухих костромских лесов --
хранителем древнего тайного знания. Тот сам под видом юродивого
пробрался  в Москву, отыскал Барченко и поведал ученому о вещах
невероятных (этот факт  стал  известен  и  Рериху).  Полученную
информацию  впоследствии предполагалось обсудить с известнейшим
бурятским  этнографом  Цыбиковым,  первым  россиянином,  еще  в
начале   века  проникшим  в  Тибет  под  видом  ламы-паломника.
Переписка   Барченко   с   Цыбиковым   чудом   сохранилась    в
Государственном архиве в Улан-Удэ.

     Из письма А.В.Барченко проф. Г.Ц.Цыбикову 24 марта 1927 г.

     <...> Это убеждение мое [об Универсальном Знании.
-- В.Д.]   нашло  себе  подтверждение,  когда  я  встретился  с
русскими, тайно  хранившими  в  Костромской  губернии  Традицию
[Дюн-Хор].  Эти  люди  значительно  старше  меня по возрасту и,
насколько я могу  оценить,  более  меня  компетентные  в  самой
Универсальной  науке  и  в  оценке  современного международного
положения. Выйдя из костромских лесов в форме простых  юродивых
(нищих),  якобы  безвредных помешанных, они проникли в Москву и
отыскали меня <...> Посланный от  этих  людей  под  видом
сумасшедшего произносил на площадях проповеди, которых никто не
понимал,   и  привлекал  внимание  людей  странным  костюмом  и
идеограммами,  которые  он  с  собой  носил  <...>  Этого
посланного  --  крестьянина  Михаила  Круглова -- несколько раз
арестовывали, сажали в ГПУ, в сумасшедшие дома. Наконец, пришли
к заключению, что он не помешанный,  но  безвредный.  Отпустили
его  на  волю  и  больше  не  преследуют. В конце концов, с его
идеограммами случайно встретился в  Москве  и  я,  который  мог
читать и понимать их значение.
     Таким   образом,   установилась   связь  моя  с  русскими,
владеющими русской ветвью Традиции [Дюн-Хор]. Когда я, опираясь
лишь на общий совет одного южного монгола, <...>  решился
самостоятельно  открыть  перед  наиболее  глубокими  идейными и
бескорыстными государственными деятелями большевизма [имеется в
виду прежде всего Ф.Э.Дзержинский. -- В.Д.] тайну [Дюн-Хор], то
при первой же моей попытке в этом направлении, меня  поддержали
совершенно неизвестные мне до того времени хранители древнейшей
русской  ветви Традиции [Дюн-Хор]. Они постепенно углубляли мои
знания, расширяли мой кругозор. А в нынешнем  году  <...>
формально приняли меня в свою среду <...>
     Поразительные   факты!   Барченко   (и   не   он  один  --
существовало целое сообщество хранителей древнего Знания) имел,
читал и понимал древнейшие тексты, написанные "идеографическим"
письмом. Более того, похоже, что сохранились фотографии  данных
текстов.  Быть  может,  они и есть тот заветный ключик, который
отомкнет двери в такие тайники седой старины, о каких еще вчера
даже не смело мечтать самое необузданное воображение.
     У Барченко была стройная историософская концепция развития
мировой  цивилизации,  "золотой  век"  ее  в  северных  широтах
продолжался  144 000 лет и завершился 9 тысяч лет назад исходом
индоариев на Юг  во  главе  с  предводителем  Рамой  --  героем
великого   индийского   эпоса   "Рамаяна".  Причины  тому  были
космического порядка: при  благоприятных  космических  условиях
происходит  расцвет  цивилизации,  при  неблагоприятных  --  ее
упадок. К тому же космические силы  приводят  к  периодическому
повторению   на   Земле   "потопов",   перекраивающих   сушу  и
перемешивающих расы  и  этносы.  Руководствуясь  этими  идеями,
Барченко  сумел  организовать экспедицию, которая в 1921/23 гг.
обследовала глухие районы Кольского полуострова. Главной  целью
(точнее   --   тайной  подцелью)  были  поиски  следов  древней
Гипербореи. И нашел ведь! И не только гигантскую черную  фигуру