мамлюками, и многие другие витязя. И хотя конкретные поступки первых
христиан отличались от поступков рыцарей и воинов, доминанта их поведения,
его психологический рисунок принципиально были одинаковы, да и результаты
были те же: создание нового коллектива людей с оригинальной культурой, т.е.
нового этноса, который триста лет спустя, поддержав прокаженного тирана и
убийцу Константина, доставил ему победу и диадему, удовлетворившись только
предоставлением себе права на легальное существование. И тогда, с 313 г.,
новый этнос "христиане-ромеи" стал фактом всемирно-исторического значения.

ПОДЪЕМ ПАССИОНАРНОСТИ

Фаза подъема этногенеза всегда связана с экспансией, подобно тому как
расширяется нагретый газ. Византийские христиане - не исключение. Но не
воины и купцы, а монахи-проповедники вынесли за пределы родной страны свою
несокрушимую энергичность. Египетские отшельники уже в III в. покидали
Фиваиду и шли проповедовать на запад, через языческий Рим и друидическую
Британию, на зеленый остров Эрин, жители которого никогда не знали римского
произвола и цивилизации.

В V в. в Ирландии возникла самостоятельная христианская церковь,
категорически не признававшая ни римского папы, ни западного церковного
календаря, ибо их традиция была принесена с Востока, где возникло новое
образование - Византия.

Византийский этнос не имел предков. Это, конечно, не означает, что люди,
его составлявшие, не произошли от питекантропов, но этнос не поголовье
людей, а динамическая система, возникающая в историческом времени, при
наличии пассионарного толчка как необходимого компонента при; пусковом
моменте этногенеза, процесса, ломающего старую культуру.

В Средиземноморье в древности существовала единая эллинистическая культура,
включившая в себя в процессе развития Лациум и финикийские города. В
этническом аспекте она напоминает западноевропейскую, потому что основное
эллинское ядро не исчерпывает всех вариантов разносторонней эллинистической
культуры. Конечно, Рим, Карфаген, Пелла имели свои локальные особенности и
представляли собой самостоятельные этносы, но в суперэтническом смысле
входили в широкий круг эллинистической культуры. Впрочем, это не ново, но
для нас важно как отправная точка. Римское господство способствовало
этнической нивеляции, а уравнение греческого языка с латинским привело к
тому, что почти все население Средиземноморья слилось в один этнос.

Но в I в. н.э. в Римской империи появились новые люди, образовавшие в
последующие два века новую целостность. Уже в начале своего появления они
противопоставили себя "языцам", т.е. всем остальным, и действительно
выделились из их числа, конечно, не по анатомическим или физиологическим
признакам, но по характеру поведения. Впрочем, он был также чужд иудеям,
которые, отнюдь не сливаясь с римлянами и греками, гонениям за веру не
подвергались[15].

Члены христианских общин составили ядро "византийского" этноса, а каким
образом это им удалось, мы сейчас увидим.

В 330 г. император Константин перенес столицу в маленький город Византию и
превратил ее в роскошный Константинополь. Туда стекались пассионарии
отовсюду. Много готов осело во Фракии под предлогом службы в войсках.
Славяне прорвали Дунайскую линию укреплений и заселили Балканский
полуостров, включая Пелопоннес. Сирийцы распространились от долины реки По
до излучины Хуанхэ. К VI в. создался разноплеменный и разноязычный, но
монолитный этнос, который мы условно именуем византийским. Греческий язык -
наследие древности - был только государственным и общепонятным, а дома все
говорили на родных языках. Очень быстро этот "византийский" этнос стал
суперэтносом, так как его обаянию покорились армяне и грузины, исавры и
славяне, аланы и крымские готы.

История Византии трактовалась либо как продолжение истории Римской империи
(Гиббон), либо как создание христианского "Греческого царства"
(Ф.И.Успенский), либо как восточноевропейский вариант феодальной формации.
Все эти аспекты освещали разные стороны византийской истории, но проблема
оригинальности византийской культуры осталась нерешенной. Наша точка зрения
также не претендует на универсальность, но она заполняет лакуну в
этнической истории Европы.

Будем называть "Византией" явление, возникшее вследствие пассионарного
толчка I-II вв. в Палестине, Сирии и Малой Азии, оформившееся как Церковь,
со всеми ее отклонениями и течениями, и обретшее стереотип взаимоотношений
со светскими властями. Эта целостность была значительно шире границ
Восточной Римской империи и пережила ее на много веков. Можно возражать
против названия, но не стоит, потому что оно удобопонятно и исчерпывает
проблему в той постановке вопроса, которая для дальнейших рассуждений
конструктивна.

ВТОРОЙ РИМ ИЛИ АНТИРИМ?

Если бы мы описывали нисходящую ветвь кривой этногенеза, задача была бы
легка. Мы устанавливали бы прогрессирующее упрощение этносоциальной
системы, снижение ее резистентности и инфильтрацию инородных элементов. Но
когда нам

предстоит описать ветвь восходящую, то это куда сложнее. При растущей
пассионарности доминанту находят не сразу. Возникает несколько направлений
развития, борющихся друг с другом ожесточеннее, нежели со своим
естественным противником - уходящей традицией умирающего суперэтноса.

Однако несмотря на это все соперничающие системы по отношению к прежней
действуют одинаково, даже если берутся ее защищать. Юлиан Отступник
попробовал произвести реставрацию римской веры... и заменил Христа Митрой.
А ведь митраизм был для римлян религией столь же чуждой, как и
христианство, и проникли в Рим эти религии одновременно - при Нероне, и
адептами митраизма были не римские нобили, а иллирийские солдатские
императоры, и посвящение в мигреумах принимали главным образом легионеры,