киданьского восьмиплеменного союза не понимали необходимости жертвовать
жизнью и свободой ради величия династии Елюев. Да и в самой царской фамилии
не было единства. После смерти Амбаганя императрица, используя свое влияние
на войско (женщины у киданей занимали чрезвычайно высокое положение и имели
решающий голос во всех делах, кроме военных), возвела на престол своего
любимца - младшего сына Дэгуана [†36], а старший, законный наследник, Дуюй
вынужден был бежать к шато, в империю Позднюю Тан, т.е. искать помощи у
врага своей страны. Но что ему оставалось делать? Дать себя убить, что ли?

Совсем иное дело сложилось у тюрок-шато. Они одержали блестящую победу в
923 г., использовав последние силы кочевников усыхающей Великой степи. Но
на этом степные резервы иссякли, и для того чтобы держать в покорности
многомиллионный народ, приходилось привлекать к делам правления собственно
китайцев. Мы уже видели, что основатель династии Ли Цун-сюй заплатил жизнью
за пристрастие к китайскому театру (актеры становились фаворитами
императора и получали государственные должности) и доверие к
евнухам-чиновникам. Новый император. Ли Сы-юань, неграмотный, но храбрый,
умный и благородный по характеру тюрк, столкнулся не только с той же
проблемой, но и с новой, еще более сложной, даже неразрешимой. Шатоские
офицеры, назначаемые правителями южных областей, волей-неволей оказывались
в китайском окружении и незаметно, мало-помалу начинали себя вести как
китайские чиновники, с той лишь разницей, что они не знали даже простой
грамоты. Одержать победу было легче, чем ее реализовать.

Господство центральной власти над Южным Китаем было чисто номинальным, но
даже таковое было невозможно осуществить. Так, в 927 г. инспектор,
посланный для ревизии в Шу (Сычуань), был казнен правителем области, и
вслед за тем началось приобретение областных правлений путем применения
военной силы, как при феодализме. Воспользовавшись смутой, правитель У
(Юго-Восточный Китай) объявил себя императором. Еще опаснее было восстание
на северо-востоке, где правитель Ван Ду, страшась отставки, отложился и
призвал на помощь киданей, что вызвало открытую войну между шато и
киданями, или между империями Поздняя Тан и Ляо.

Шато победили. Мятежник и его союзники были осаждены в крепости Динчжоу.
Кто-то из горожан открыл ворота, и крепость пала. Ван Ду сгорел в своем
доме, подожженном победителями, а киданьский предводитель сдался, был
привезен в цепях в столицу и казнен.

В 929 г. кидани ответили на поражение вторжением в Шаньси, но, потеряв
много людей убитыми и пленными, отступили. Шато не могли развить успех, так
как снова отпала Шу, где восстали офицеры их собственной армии. Попытка
усмирить их окончилась поражением правительственных войск, и война угасла
только в 931 г., когда причина восстания - неугодный войскам министр был
казнен.

У шато было достаточно денег и людей для обороны, но не для наступления, и
они искали мира с киданями. Поэтому в 931 г. они вернули им всех пленных,
удержав лишь наиболее доблестного офицера по имени Чже Ла. Но кидани,
придравшись к случаю, разгромили северо-восточные области Китая. Тогда
император назначил правителем Хэдуна (территории к востоку от излучины
Хуанхэ) самого способного шатоского полковника Ши Цзинь-тана, но это
обеспокоило губернатора города Ю (Пекин), и он передался вместе с городом и
областью киданям в 932 г.

В 933 г. произошло два несчастья: снова отпала Шу, а правитель ее
провозгласил себя императором, и умер правитель города Сячжоу [Ганьсу, оставив малолетнего сына. Император хотел назначить в Сячжоу нового
правителя, но город его не принял и выдержал осаду регулярной армии. На
помощь к мятежникам из степи пришло 10 тыс. дансянов [†37], которые страшно
опустошили страну, разбили танское войско и гнали его, рубя бегущих, до
полного истребления. Император вынужден был признать мятежника правителем.
Трудно сказать, во что мог вылиться такой невероятный разгром, если бы
кидани, видимо обеспокоенные усилением дансянов, не послали против них
сильную армию [†38], которая хотя и не достигла ощутимых результатов, но
оттянула войска дансянов в степь для защиты своих поселений. Империя
Поздняя Тан была спасена, но, увы, своим смертельным врагом.

Тут даже железное здоровье Ли Сы-юаня не выдержало, но как только он
заболел, его старший сын ввел во дворец войско, чтобы обеспечить себе
престол. На защиту больного выступил его внук Ли Цун-хоу и с помощью верных
войск выгнал мятежника из дворца. Во время схватки мятежный принц был убит,
а император скончался.

Ли Цун-хоу, вступив на престол, попытался упорядочить управление и для
этого перевести некоторых губернаторов на другие посты. Но те привыкли к
насиженным местам и отказались повиноваться. Восстание возглавил приемный
сын Покойного императора, китаец по имени Ван, получивший при усыновлении
имя Ли Цун-кэ. Он имел правление на западной границе, где стояло много
войск, обороняясь от набегов дансянов и тибетцев. С этими войсками Ли
Цун-кэ двинулся на Лоян, не встречая сопротивления. Как это могло
случиться?Прямого ответа или анализа этих событий в истории Китая нет, но
вспомним, что лучшие, шатосские войска были сосредоточены на
северо-восточной границе под командованием шатосца Ши Цзинь-тана,
удерживавшего натиск киданей. А китайские войска видели в претенденте
своего земляка. Вот и все!

В 934 г. законный император был взят в плен и удавлен, а повстанец Ван сел
на престол. Во главе китайской империи наконец оказался китаец, и вся
страна покорилась ему, включая Щи Цзинь-тана и его шатосские войска.

Первое, что сделал новый император, - это было установление слежки за
правителями областей. Китайские губернаторы с этими порядками мирились, так
как каждый из них знал, что, будь он императором, он поступил бы так же. Но
для тюрка такая система казалась противоестественной и невыносимой. Ши
Цзинь-тан уведомил Вана, что не считает усыновление действительным
родством, и предложил передать власть законному наследнику, сыну
удавленного Ли Цун-хоу. Ван в ответ на ультиматум казнил двух сыновей Ши
Цзинь-тана, находившихся при дворе, и двинул войска на Хэдун. Тогда Ши
Цзинь-тан открыл границу и пригласил на помощь киданей, признав киданьского