Сергей Кравченко.
   Кривая Империя. Книга 1: Князья и Цари

---------------------------------------------------------------
     © Copyright Сергей Кравченко
     Email: stat@novoch.ru
     WWW: http://home.novoch.ru/~artstory/Lib/Emp/index.html  Ў http://home.novoch.ru/~artstory/Lib/Emp/index.html
     Date: 20 Jun 2000
---------------------------------------------------------------


        Книга I. Князья и Цари



        Предисловие

     Мы говорим о нелегкой судьбе России и русского народа.
     Мы пытаемся найти причины русских бед и неустройств.
     Мы ищем врагов, ссылаемся  на природные условия, на военные напасти, на
превратности истории.
     Мы остаемся в привычных рамках самооправдания.
     Мы по-прежнему не хотим заглянуть внутрь себя...
     А ведь  есть,  есть  у  нас  темы,  которые  неудобно  обсуждать.  Есть
очевидные  обобщения,  которые  мы опасаемся  сделать.  Есть  документальные
факты,  которые  мы   до  сих   пор  комментируем   извращенно,   подчиняясь
традиционному мнению и твердой правительственной указке.
     Нам  легко  грешить против истины --  мы  ее  почти не  знаем. Поэтому,
отчеканивая в диссертациях, что "...князь Игорь был далек от чаяний простого
народа...",  мы  оправдываем себя  тем, что  сами половецких  плясок  вокруг
пленного  Игоря  не плясали.  И кажется нам,  что предки наши  -- не люди, а
почти инопланетяне, и  понять их уже нельзя.  Так  и не  судим,  и не судимы
будем, а в диссертациях с чистой совестью напишем -- что кому задано.
     Оглядываясь на прошедшие века и тысячелетия, мы обнаруживаем там другие
одежды  и технику,  другую музыку и другой уровень  коммунальных удобств. Но
людей  мы там встречаем все тех  же - наших, знакомых  с детства руководящих
дураков  и  придурков,  обиженных  умных  и  честных,  ограбленных  работяг,
прославленных негодяев и забытых героев.  Все,  как сейчас. Человек меняется
очень медленно!
     Так  наберемся же  духу  объяснить  Историю  страны  нашей  простыми  и
понятными причинами. Вглядимся в лица и дела героев былых времен. Попытаемся
понять их мотивы, -- они не всегда были так уж величественны: под кольчугами
и  латами, под царскими мантиями и  архиерейскими ризами трепетали такие  же
слабые,  уязвимые сердца, пульсировали  такие  же чувствительные части тела,
как и у нас с вами, дорогие читатели. Не будем судить их строго, -- они жили
и умирали в страшные времена. Не будем завидовать им, -- не все так блестяще
отражалось в лужах  и болотах древнего  быта. Но не  будем  и  унижать  себя
преклонением перед  сомнительными персонами  старого  времени, -- правдами и
неправдами добились они величальных записей на бересте, пергаменте и бумаге.
     В нашем повествовании иногда будут появляться еще два автора -- Писец и
Историк.
     Первого летописца звали  вроде бы Нестор, хотя многие считают,  что это
образ   собирательный,  так  сказать  --  союз  писателей,  составленный  из
грамотных и полуграмотных монахов. Задача у него была тяжкая  и  неприятная.
Он должен был описывать события по горячим следам, под пристальным княжеским
оком (вернее сказать -- ухом: ни писать,  ни читать, ни считать князь обычно
не  умел,  и  приходилось  летописцу  вслух пересказывать  новые  летописные
повести  о том, как он,  батюшка, намедни за народ потно потрудился и славно
попировал). Труды летописца пошли прахом. Не сохранилось ни одного оригинала
"первоначальной  летописи", четко датированных хроник. Только в  18 веке (!)
при  Петре Великом в прусской  столице Кенигсберге был найден так называемый
Радзивиллов   список  с  "Повести  временных  лет",  заботливо   сохраненный
педантичными немцами.  Вообще, почти все, что удалось найти, -- это  списки,
копии или цитаты и упоминания...
     Еще более важную, хоть и черную работу, выполнял младший брат летописца
--  писец. На нем лежала обязанность ездить с князем, а также с кем попало и
куда   пошлют,  вести  всю  государственную   документацию,  горбить  вместо
типографий, заменять  собой  все  нынешние  телеграфные  аппараты,  печатные
машинки  и  компьютеры.  С  развитием государства  на  сутулые  плечи  писца
обрушилась тяжкая бумажная лавина, и он кряхтел, но тянул. В мелких писцовых
бумажках  дошла  до нас  не меньшая часть живой Истории, чем  в подцензурных
официальных   летописях.   Так  что,   собирательный   первоисточник   нашиз
пролетарской солидарности будет у нас называться в честь скромного труженика
гусиного пера. Короче -- Писец.
     Второй  наш  соавтор  -- это великий  русский историк Сергей Михайлович
Соловьев,  оставивший нам  многотомный  академический  труд,  в котором чего
только нет.  Тут и  библиография, и дипломатическая  переписка,  и  забавные
случаи из придворного и народного быта. Историку нашему работать было легче.
Ездить  по  полю брани ему не приходилось  -- он только читал и  читал труды
Писца. И зашел он издали, от основания Руси, и честно писал обо всем подряд,
не забывая, правда, что  живет  в  Империи, служит Императору и  многолюдной
Императорской фамилии, что Москва -- праведный  центр вселенной, и нет греха
большего, чем  в  этой  праведности  и  вселенском  достоинстве  усомниться.
Рюриковичи у власти уже не стояли, поэтому подробности их быта освещать было
легко, -- лишь бы не обижать каких-нибудь сильных потомков,  не  разоблачать
церковных легенд  и,  самое  главное, -- случайно  не опорочить  в  передаче
древних  событий  великую  идею  строительства  Империи. Но чем  ближе  дело
подходило  к  Романовым,  тем  скучнее и теснее становилось нашему Историку.
Поэтому с какого-то момента придется нам его дополнить другими писателями, и
он у нас тоже станет коллективным автором и собирательным персонажем.





         


        Предки наши