--  Не  расстраивайтесь,  тезка, --  вмешался  Историк,  --  он  хоть и
грамотный, но сам грек! -- Пришлось мне рассерженно замолчать.
     Осенью 912 года,  в  грустную поэтическую погоду  пошел  Олег проведать
своего покойного коня, кости которого валялись  в  поле.  Ну,  и  дальше все
вышло по Пушкину...
     43 года прокняжил Олег, протомил Игоря Рюриковича...
     Здесь Историк стал покашливать, елозить в кресле и как-то подозрительно
поглядывать на Писца.
     -- Понимаете, -- начал  он, --  тут  в  летописи  содержится  неувязка,
которую отечественная история никак  развязать не может.  Записано, что Олег
стал править сразу  после Рюрика, то есть с 869 года, и правил 33(?!)  года,
Игоря женил на  Ольге  в 903 году. Убийство Аскольда и Дира Игорь наблюдал с
рук -- еще ходить не умел. Получается,  что либо Олег  правил с 879, а не  с
869  года, либо правил 43, а  не  33 года.  Вот и  Вы пишете  --  43! Вы как
изволили считать?
     -- Я  изволил считать на калькуляторе CITIZEN-411. От 912  отнял 869. А
Вы как изволили?
     -- А я не считал, я у него прочел, -- кивнул Историк  на притихшего под
иконостасом Писца.
     -- А, ну с ним мы сейчас разберемся! -- страшно обернулся я.
     -- Молви, брат Гусиное Перо, какой матери промыслом на этот раз  ты нам
исказил факты по делу?
     -- Не матери, не матери, -- стал отпираться и заискивать Писец.
     -- Когда скончался от  змия поганого  батюшка Олег, был великий стон  в
Земле русской, на небесах ходили сполохи...
     -- Ты покороче давай, не задерживай следствие, писатель...
     -- Ну,  в  общем, по  Олегу все  цифры правильные. А как стали мы в 903
году   матушку  нашу  святую  честную  деву  Ольгу   за  Игоря  сватать,  то
засумлевалась она,  не  стар  ли  Игорь.  А  было  ему  36  годков. И  тогда
переписали мы еще  раз сватью  грамоту во Псков.  "Пиши:  ...  а  молодцу-то
нашему -- 26-я весна!" --  велел мне  князь  великий, светлый,  сияющий  аки
диамант небесный и....
     -- Понятно, -- успокоились мы с Историком, -- втерли очки девке!



        Игорь

     Игорь воспитывался Олегом неправильно. Жес-
     токостям всяким его обучили, а доблести и чести
     преподать не собрались. Во время похода на  Царьград Олег Игоря оставил
на хозяйстве с молодой женой Ольгой (четыре года как женаты).
     -- Оля  эта, --  раньше  времени  стал  нашептывать  Писец, --  была не
подарок!..
     Но вот досталась Игорю Русь.
     -- Давайте  объяснимся наперед,  -- предложил Историк, -- Игорь  мог бы
ничего  и не получить, если  бы от Олега, Рюрика и даже Синеуса или  Трувора
остался хоть кто-нибудь старше Игоря.
     Тогда, поначалу,  Русь  наследовал старший  в  роду,  а  не старший сын
правящего князя. Поэтому и Олег заступил на княжество. И это правильно, - не
пришлось  дружине  возиться  с  ползунками. Этот  старый  закон наследования
происходил,  видимо, от того, что бродячая жизнь варяжских шаек  не очень-то
располагала к законному размножению. Кто был чей сын, вспоминалось с трудом.
Зато и правили  всем родом. Каждому Рюриковичу старались хоть на время, хоть
захудалый какой городок, а дать. С последующим возвратом в  общий котел  для
новой дележки...
     Засел  Игорь  в Киеве на  33 года. Правил  дурно,  с  Писцом не  ладил,
значения ему не придавал, хоть и был за невесту должен.  Поэтому и  записали
про Игоря в летописях только пять раз  за треть  века, да  и то с незаметной
тогда издевкой.  Славяне  стали от  Игоря  ховаться  в  ковыли,  от  налогов
отлынивать.  С  подвигами тоже как-то  не заладилось. Двинул  было  Игорь по
проторенному пути  на  Царьград,  да греки перехватили его  малую  шайку  по
доносу  болгарских побратимов и  попалили  лодки прямо  в море  греческим же
огнем --  ракетами  "корабль-корабль". Под  конец  бесславной  карьеры Игорь
набрал   смешанное   огромное  войско   из   печенегов,   славян,   варягов,
дополнительно  приглашенных  на грабеж, и "покрыл все море кораблями". Греки
сосчитали все  это и выслали Игорю встречное  предложение:  дань по-старому,
Олеговы договора  -- в силе, миру --  мир, дружба навек. Жадный,  трусливый,
неприятный Писцу,  Игорь  суетливо,  не по-рыцарски согласился.  Деньги взял
тайно   от   дружины.  Наемников  отпустил  грабить  Болгарию,  позволил  им
поживиться хоть за счет неверных другарей.
     Пока он  так бесславно гулял, наши в ковылях совсем разболтались, уже и
забыли, как дань платить. Пришлось Игорю с дружиной лично заниматься грязным
делом.  Пошел он к  древлянам сразу после войны, в 946 году. Собрал  дань. И
тут дружинники, не солоно похлебавшие черноморской водички, напомнили князю,
что с дружиной  принято  делиться чуть  ли не  поровну! Ох,  как не хотелось
Игорю  делиться,  а  пришлось -- лес  кругом!  Тут Чувство и вскипело. Пошел
Игорь назад к древлянам нашим почти  в  одиночку,  с несколькими  совсем  уж
приближенными шестерками по новой  дань собирать. Наши  древляне были  люди,
конечно, забитые. Но все-таки до нас им было  еще 1 000 лет унижаться, и они
Игоря убили. Не со зла, а по справедливости.
     -- Здесь, братие, -- темна записана весть, -- молвил Писец...
     -- Ну что опять такое? -- насторожились мы с Историком.
     -- Уж вы сочли, что Игорь явился на свет Божий лета ...э ...867-го,  --
с трудом  перевел наш архивариус привычное исчисление от  сотворения мира на
дату от Рождества.
     -- Считайте, сударь, -- косясь на калькулятор, понял Историк.
     -- 946 -- 867 = 79!
     -- Верно,  верно! Стар был батюшка.  На  коня всходил по отрокам  -- по
спинам, плечам, головам. Потому и доли требовать посмели. Потому и почил  от
малой древлянской грубости.
     -- Потому и Ольга при таком муже бешеная была, -- заключил я.




        Святая Ольга

     И вот осталась, значит, Ольга вдовой, что-то около 58 лет от роду.
     По идее, ей никакой власти не светило. Но был у