-- А случилось это, -- запел нам под баян Писец, -- чудесным появлением
у стен Царьграда Богородицы!
     -- Да, да! -- подтвердил Историк.
     --  А  вы  ее  сами видели, или  как?!  --  строго  спросил  я,  и  они
стушевались...
     И стали Аскольд да Дир в Киеве жить-поживать, про Рюрика не вспоминать.
Но так не договаривались. Звали на Русь -- на всю Русь! -- семейство Рюрика.
Никаких Аскольдов и Диров не предусматривалось.
     От досады ли,  от  болезни славянской  или еще почему, но скончался наш
первый батька Рюрик в 869  году  от рождества Христова. Ни про какого Христа
не знаючи. Остался у Рюрика один, маленький совсем сын -- Игорь.



        Вещий Олег

     Править стал Олег, боковой родственник Рюрика.
     Это был тот самый, пушкинский Вещий Олег. Он
     был  крупный полководец.  С  мелкой дружиной  сразу двинул на  юг.  Все
племена,  жившие  без  начальства,  присоединил  к  себе.  По пути  настроил
городов. И даже один из них областного  значения --  Смоленск. Везде посадил
своих  воевод  с малыми оккупационными гарнизончиками. Олег  создал Киевскую
Русь -- огнем и мечом присоединил  те славянские  племена, которые пока  еще
себе начальников не желали...
     -- Ну, почему же -- огнем и мечом? -- заупрямился Историк.
     -- А вы у Писца спросите, записал бы он, что народ радостно выползал из
ковылей  и славил батьку народными песнями, девок ему  предлагал, хлеб-соль?
Записал бы?
     -- Первым  делом бы  записал!  --  гордо  признался  Писец,  и  Историк
отстал...
     Добрался Олег и до Киева. Лодки с  основной дружиной спрятал  в засаде.
Спецназ на нескольких лодках прикрыл брезентом, подогнал к пристани. Послали
за  Аскольдом и Диром: вот,  мол,  приплыли  ваши земляки, гостинцы, приветы
привезли с милого севера в сторону южную. Два лопуха, забыв за собой измену,
наперегонки и без охраны потрусили к реке за гостинцами. Стянули брезент.  И
вот  уже  "родня"  их окружила. Стали разбираться. Олег  напирал  на родовое
право.
     -- Вы, ребята, -- говорил он, -- не княжеского роду, с вами договора на
владение Русью не  было. Я -- другое дело. Да вот у нас на ручках  и Игорек,
Рюриков сын, он тоже имеет право Русь  иметь.  А вам, ребята,  изо всей Руси
остается  только, сами  знаете, сколько  на сколько и сколько в глубину. Чем
отнекивались Аскольд и Дир, неизвестно.
     -- Ты чего не записал? -- спросили мы у Писца.
     -- А чего  тут записывать? -- обычный базар, --  резонно ответил он, --
слова говорились  грубые, все мать, да мать, --  только и  удалось записать,
что присвоил Олег Киеву почетное звание "Мать городов русских"...
     Короче, порубали Аскольда и Дира прямо здесь, на глазах у Игорька. Урок
этот,  как  нам потом  расскажет Писец, пошел  младенцу  впрок. А похоронили
Аскольда и  Дира на бугре, и могила их известна  киевлянам  по сей день,  но
называется почему-то только Аскольдовой. Будете в Киеве, заходите.
     Почти 40  лет провозился Олег со славянами, все их присоединяя да миря.
Организовал  правильное  финансирование своей  варяжской дружины,  установил
четкий контроль Дороги, завел неусыпный догляд в сторону ковылей. В 907 году
решил подумать и о душе -- двинуть на Царьград.  Вызвал Писца,  объяснил ему
историческую важность задачи, игнорировал его христианские мольбы не трогать
оплот православия, строго указал, что  он и своих-то, языческих волхвов  про
смерть от коня не слушает. Ушел Писец в поход собираться  -- перья острить и
чернила квасить, к иронической фразе  "Как  прежде сбирается Вещий  Олег..."
рифму подбирать.  От отеческого  напутствия и  угрозы  цензурой  Писец  стал
писать о походе Олега величественно и условно.
     У Аскольда и Дира было 200  лодок? -- пишем: у Олега -- 2 000. Сажаем в
них...  ну, скажем,  по 40 человек (тогда и  белок  и девок  любили  считать
"сороками"). Итого получается 80 тысяч! Увидев такой флот, греки испугались,
заперлись  в  Царьграде,  вход  в  бухту, проникающую  в город, перегородили
толстой цепью.
     -- Золотой! -- потупившись, вставил Писец.
     Стали   варяги  да   славяне   по   обыкновению  все  деревушки  вокруг
Константинополя грабить и жечь. Потом Олег придумал красивую шутку: поставил
лодки на колеса и под парусами двинул на Царьград!..
     Представим  себе  технику  этого   дела.  Возможно,  Олег  заранее  все
подготовил -- оси, колеса, крепления, рули для колес.  Но это  маловероятно.
Он заранее не знал ни местности, ни погоды. А была бы грязь? -- тут бы он на
своих  парусных  телегах  и приплыл.  Скорее,  придумал  Олег  эту  танковую
операцию на месте. Колеса и оси поснимали с телег  в ограбленных пригородах,
прикинули  ветер  --  с  ветром  повезло.  Рулей  не  было,  толкали  лодки,
подправляли  вручную, тормозили  лаптем.  Картина получилась величественная.
Греки  сразу  капитулировали.  Выслали князю  хлеб-соль, вино.  Отравленные,
конечно. Опытный Олег вино вылил в бухту, хлеб-соль выбросил на дорогу.
     -- Так, -- прижал я Писца, -- где  в этот раз была ваша Богоматерь?  Не
могла  ветра  наслать в бейдевинд?  Даже отравить  дикаря  по-человечески не
захотела!
     -- Милосердна еси... -- залепетал Писец. Заврался, в общем.
     Как бы  то ни было, прибили для страха Олеговы  дружинники свои  старые
щиты на ворота Царьграда,  новых, золоченых  набрали у местных оружейников и
ювелиров. Обложили Византию налогами,  данями, придирками всякими: нам тут и
ездить, и есть, и пить, а паруса нам на обратную дорожку шейте шелковые! Еле
выпроводили Олега восвояси. По рассказу  нашего  Писца, все  лодки сидели по
ватерлинию от золотишка и трофейной мануфактуры.
     --  Поэтому, --  подсказал я, -- славянское  войско обратно  всю дорогу
ковыляло пешком. Возразить против логики наш Нестор не решился, хотя сам при
князе, конечно, плыл под шелковым парусом...
     Олегу удавалось кое-как контролировать Царьград  5 лет.  За это время в
переписке с хитрыми греками он добился заключения целой международной хартии
из  12  пунктов, -- почти все в свою пользу. Греки кряхтели, но  не упустили
случая подползти  к  Олегу змеей:  дескать,  давай,  князь,  мы  тебе  еще и
церковные  дары посылать будем. И со служителями, чтобы объясняли, как этими
дарами пользоваться...
     -- Дары? Дары давайте, -- вяло согласился престарелый Олег.
     --  А  ты куда смотрел, ты же ученый?!  --  полез я на Писца, -- почему
князя от греков не предостерег?