громовые раскаты. Долго оставалось  неясным,  кто  из  них  наделен  большей
мощью. Иногда брал верх Элдол и поддавался назад Хенгист, иногда  поддавался
назад Элдол и брал верх Хенгист. И вот в разгар их борьбы появился наместник
Корнубии Горлой, гнавшийся во  главе  боевого  порядка  за  отрядом  врагов.
Увидев его, Элдол стал увереннее в себе и схватил Хенгиста за носовой выступ
шлема и, приложив всю свою силу, втащил  сакса  в  гущу  своих.  Возликовав,
Элдол воскликнул во весь голос: "Господь осуществил  мои  упования;  разите,
мужи, разите окружающих вас амбронов! Победа в ваших руках  -  вы  победили,
раз  побежден  Хенгист!"  Тем  временем  бритты  не   перестают   истреблять
язычников, все чаще и чаще на них нападают, а отходя порою  назад,  обретают
снова отвагу и упорно сопротивляются. И они не успокоились, пока не одержали
решительную победу. Саксы бежали кого куда несли ноги: кто в города,  кто  в
поросшие лесом горы, а кто и на корабли. Сын  Хенгиста  Окта  со  множеством
беглецов добрался до Эборака, а его родич Эоза укрепил этот город, приведя с
собой бесчисленных вооруженных воинов.
     125. Итак, Аврелий  разгромил  неприятеля,  взял  вышеупомянутый  город
Конана и в нем пробыл три дня. Здесь он приказал предать погребению  павших,
оказать помощь раненым, а также, чтобы все как следует отдохнули и насколько
возможно  восстановили  силы  после  перенесенных   тягот.   Затем,   созвав
военачальников,  он  предложил  им  высказаться,  как  следует  поступить  с
Хенгистом. Присутствовал тут и Элдад, епископ Клавдиоцестрии и брат  Элдола,
муж величайшего разума и такой же набожности. Увидев стоявшего перед королем
Хенгиста и потребовав, чтобы  все  умолкли,  он  возгласил:  "Когда  бы  все
настаивали на освобождении этого человека, я  бы  все-таки  изрубил  его  на
куски. И в этом поступил бы не иначе, чем пророк Самуил, который, захватив в
свои руки Агага, царя амаликитян, изрубил того на куски,  сказав:  "Как  меч
твой жен лишал детей, так мать твоя между женами пусть  лишена  будет  сына.
Соответственно поступите и с тем, кто есть второй Агаг". Итак, Элдол обнажил
меч, вывел  Хенгиста  из  города  и,  снеся  ему  голову,  отправил  того  в
преисподнюю. А Аврелий, проявляя во всем умеренность,  повелел  предать  его
труп земле и насыпать над ним, как принято у язычников, намогильный холм.
     126. Затем Аврелий повел свое войско к городу Эбораку, дабы  разгромить
в нем сына Хенгиста Окту. Хотя тот и засел в названном городе,  его  все  же
одолевали сомнения, стоит ли сопротивляться и защищать  крепость  от  такого
сонма врагов. Приняв, наконец, решение, Окта вместе  с  сопровождавшими  его
наиболее знатными приближенными вышел за городские стены с цепью в руке и  с
головою, посыпанной пеплом, и, представ пред королем,  произнес:  "Мои  боги
повержены, и я убежден, что властитель мира - твой  Бог,  принудивший  столь
многих знатных прийти к тебе и заявить о своей покорности. Итак, прими нас и
вместе с нами вот эту цепь и, буде не подаришь нам милосердия, заключи  нас,
готовых безропотно претерпеть какую угодно казнь, в  оковы".  Тронутый  этой
покорностью, Аврелий повелел высказаться о том,  как  следует  поступить  со
сдавшимися врагами. И вот, когда один предлагал одно,  а  другой  -  другое,
поднялся епископ Элдад и изложил свое мнение в следующей речи: "Гаваони  ты,
придя по доброй воле к сынам Израиля, воззвали к  ним  о  милосердии  и  его
добились.  Ужели  мы,  христиане,  окажемся  кровожаднее  иудеев  и  откажем
взывающим о милосердии: да будет явлено им милосердие!  Остров  Британия  во
многих местах  пустынен.  Дозволим  же  им,  как  будущим  нашим  союзникам,
поселиться хотя бы в пустошах, и пусть они служат  нам  вечно  и  преданно".
Король согласился с Эддадом и подарил воззвавшим к нему прощение. По приказу
Окты явились  к  королю  Эоза  и  прочие  беглецы,  которые  также  добились
прощения. Аврелий предоставил им земли близ Скоттии и заключил с ними союз.
     127.  Сокрушив  неприятеля,  он   созвал   в   Эборак   наместников   и
военачальников королевства и предписал им восстановить  разрушенные  саксами
церкви; сам же принялся отстраивать архиепископство этого города и остальные
епископства области.  По  прошествии  пятнадцати  дней,  разослав  различных
работников по различным местам, он отправился в Лондон,  которого  также  не
пощадило  вражеское  нашествие.  Скорбя  о  разорении  Лондона,  он  призвал
отовсюду  его  уцелевших  граждан  и  приступил  к  восстановлению   города.
Оставаясь там же, он правит своим государством, пробуждает погруженные в сон
законы и раздает внукам поместья, утраченные еще их дедами. Что касается тех
земель, притязать на которые  было  некому  из-за  гибели  посреди  стольких
бедствий законных наследников, то он пожаловал ими своих соратников. Все его
помыслы  были  сосредоточены  на  возрождении  королевства,   восстановлении
церквей, укреплении мира  и  законности,  соблюдении  правосудия.  Некоторое
время спустя он отбыл в Винтонию, чтобы отстроить, подобно другим городам, и
ее. Уладив все, что требовалось  для  ее  восстановления,  он  по  настоянию
епископа Элдада прибыл в монастырь близ Каеркарадока, что  ныне  прозывается
Салесберией, где  покоились  наместники  и  военачальники,  которых  коварно
перебил нечестивец Хенгист.  Там  на  горе  Амбрия  существовала  обитель  с
тремястами братьями, которую, как говорят, основал  некогда  Амбрий.  Увидев
место,  где  были  погребены  усопшие,  Аврелий,  движимый  состраданием   к
убиенным,  пролил  обильные  слезы.  Представшее  перед   ним   навело   его
впоследствии на размышления  всякого  рода,  и  он  стал  обдумывать,  каким
образом подобает отметить это скорбное место; ведь он считал,  что  поросшая
дерном земля, в которой сокрыты останки стольких именитых людей,  павших  за
родину, безусловно достойна этого.
     128. И вот, созвав отовсюду  искусных  в  своем  ремесле  каменщиков  и
плотников, он повелел им хорошенько подумать  и  измыслить  новое  и  доселе
невиданное сооружение, которым он бы увековечил память столь  многих  мужей.
Но все они, как один, не доверяя своим дарованиям, отказались выполнить  его
повеление. Пред королем, однако, предстал  архиепископ  Города  Легионов  по
имени Треморин и сказал: "Если  существует  кто-либо  способный  взяться  за
приказанное тобой, то это прорицатель Вортегирна  Мерлин.  Полагаю,  что  во
всем  королевстве  твоем  нет  никого,  чей  ум  был  бы  проницательнее   и
прозорливее как в предсказаниях будущего, так и  в  придумывании  хитроумных
орудий. Прикажи доставить его к тебе. Пусть  он  покажет  свои  дарования  и
соорудит то, чего ты так страстно желаешь". Расспросив о  Мерлине  и  немало
узнав о нем, Аврелий разослал гонцов в различные области государства,  чтобы
те его разыскали и привезли к  нему.  Объездив  многие  земли,  гонцы  нашли
Мерлина в краю гевиссеев у галабского источника, который он имел обыкновение
посещать. Рассказав ему, чего от него хотят, они привезли  его  к  государю.
Тот  с  радостью  принял  Мерлина  и  повелел  ему   предсказать   грядущее,
рассчитывая услышать нечто поразительное.  На  это  Мерлин  ответил:  "Тайны
этого  рода  не  подлежат  раскрытию,  если  того   не   потребует   крайняя
необходимость. Ибо,  если  бы  я  изложил  их  ради  забавы  или  теша  свое
тщеславие, во мне бы умолк просвещающий меня дух, и, буде в нем  явилась  бы
надобность, он бы меня покинул". Сообщив Мерлину об  отказе  всех  выполнить
его, Аврелия, повеление, он не стал настаивать  на  прорицаниях  будущего  и
рассказал ему о сооружении, которое он задумал. На это Мерлин заметил: "Если