101. После того как девушка была выдана за короля, Хенгист  сказал  ему
так: "Отныне я для тебя отец, и подобает, чтобы именно я  был  впредь  твоим
первым советником,  ибо  всех  своих  недругов  ты  сможешь  сломить  только
благодаря доблести моих соотечественников. Итак, давай вызовем  из  Германии
еще моего сына Окту, а также его двоюродного брата Эбиссу  -  ведь  оба  они
выдающиеся воители. Дай им земли в северной  части  Британии  поблизости  от
стены между Дейрой и Скоттией; они будут сдерживать напор чужеземцев,  а  ты
будешь пребывать в нерушимом мире по эту сторону Хумбера". Вортегирн одобрил
совет Хенгиста и повелел саксам вызвать из Германии всех, кто на  их  взгляд
способен быть ему в помощь. Итак, в Германию послали гонцов, и вскоре оттуда
прибыли Окта, Эбисса и Кердих с тремя сотнями кораблей, полных  вооруженными
воинами, которых король принял с отменным радушием и  щедрой  рукой  одарил.
Благодаря им Вортегирн стал одолевать своих недругов и из всех битв выходить
победителем. Хенгист между тем  понемногу  вызывал  из  Германии  все  новые
корабли и с каждым днем увеличивал численность своих  сотоварищей.  Приметив
это и опасаясь, как бы те, набравшись сил, не  захватили  власти  над  ними,
бритты обратились к королю с настоятельной  просьбой  -  изгнать  саксов  из
пределов королевства. Не подобает, говорили они, чтобы язычники  общались  и
перемешивались с христианами, ибо это запрещается христианским законом. Да и
прибыло их такое великое множество, что коренных жителей  это  уже  страшит.
Теперь, право, не распознать, кто язычник, а кто  христианин,  ибо  язычники
сочетались браками с дочерьми и родственницами  христиан.  Приводя  подобные
доводы, они  убеждали  короля  не  удерживать  саксов  в  стране,  чтобы  те
предательским образом не возобладали над  коренным  населением  острова.  Но
Вортегирн колебался следовать  их  совету,  так  как,  страстно  любя  жену,
отдавал саксам предпочтение  перед  всеми  другими  народами.  Когда  бритты
удостоверились  в  этом,  они  покинули  Вортегирна  и,   обуянные   гневом,
единодушно провозгласили своим королем сына его Вортимера, который, во  всем
потворствуя им, принялся изгонять из страны чужестранцев, биться  с  ними  и
подвергать их жестоким преследованиям. Он сразился с  ними  четырежды  и  во
всех битвах одержал верх; в первый раз на реке Дервент; во второй - у  брода
Эписфорд, где сошлись в единоборстве Хоре и Катигерн, второй сын Вортегирна,
и оба в нем пали, нанеся друг другу  смертельные  раны;  в  третий  -  битва
произошла на морском берегу, и враги, трусливо укрывшись на своих  кораблях,
обратились в  бегство  и  прибыли  на  остров  Танет,  где  нашли  для  себя
пристанище. Но Вортимер настиг  их  и  там  и  ежедневно  тревожил  морскими
сражениями,  и  так  как  им  стало  невмоготу  выдерживать  дольше   натиск
противника, они послали короля Вортегирна, во всех боях находившегося  в  их
стане, к сыну его  Вортимеру,  прося  дозволения  беспрепятственно  покинуть
вышеупомянутый остров и отплыть в Германию. И пока происходили переговоры по
этому поводу, саксы внезапно взошли на свои циулы и, покинув в Британии  жен
и детей, возвратились в Германию.
     102. Победив саксов, Вортимер стал возвращать своим подданным отнятые у
них владения, всячески их привечать, возвеличивать  и  по  указанию  святого
Германа обновлять церкви. Но добрые  качества  Вортимера  навлекли  на  него
ненависть  дьявола,  который,  вселившись  в  сердце  его   мачехи   Ронуэн,
подстрекал ее к умерщвлению пасынка. И  та,  смешав  все,  какие  только  ни
существуют, яды, дала ему выпить отраву из  рук  одного  его  приближенного,
которого подкупила бесчисленными дарами. Проглотив отраву,  этот  знаменитый
воитель ощутил тут же такую слабость, что не осталось ни малейшей надежды на
его исцеление. Тогда он немедленно распорядился,  чтобы  все  его  соратники
тотчас явились к  нему  и,  объявив  им  о  том,  что  ему  приходит  конец,
распределил между ними золото и серебро, а также все, что было накоплено его
предками. Плачущих и рыдающих он утешал, говоря, что всякой плоти предуказан
тот  путь,  на  который  ему  предстоит  ступить.  Он  увещевал  храбрых   и
воинственных юношей, которые в проведенных им битвах обычно дрались рядом  с
ним, дабы, защищая родину, они старались оберечь ее от вражеского вторжения.
Призывая их прежде всего к безмерной  отваге,  он  повелел  воздвигнуть  ему
медную пирамиду и поместить ее в той самой гавани, где  обычно  высаживались
на сушу саксы, а тело его, после кончины, уложить в  гроб,  поставленный  на
вершину  упомянутой  пирамиды,  с  тем,  чтобы,  увидев   его   усыпальницу,
чужестранцы, повернув вспять, отплывали в Германию. Он говорил, что никто из
них не посмеет подойти к берегу, узрев его усыпальницу. О безмерная доблесть
этого мужа, который жаждал и после смерти устрашать тех, кто трепетал  перед
ним живым!
     Но по его кончине бритты нарушили этот наказ, ибо погребли  усопшего  в
городе Тринованте.
     103.  После  смерти  Вортимера  на  престол  снова  вступил  Вортегирн,
который, сдавшись на просьбы жены, отправил гонцов к Хенгисту в  Германию  и
поручил тем передать ему, чтобы он воротился в Британию, правда, как частное
лицо и с немногими спутниками, потому что он, Вортегирн, опасается, как  бы,
буде он поступит иначе, между  чужестранцами  и  его  соотечественниками  не
вспыхнул снова раздор. А  Хенгист,  прослышав  о  смерти  Вортимера,  набрал
триста тысяч вооруженных воинов и, подготовив флот, возвратился в  Британию.
Но когда Вортегирна и правителей королевства  уведомили  о  прибытии  такого
множества саксов, они, возмущенные этим,  сошлись  на  совет  и  постановили
сразиться с ними и прогнать их от берегов острова. Дочь Хенгиста через своих
вестников сообщила отцу об этом решении, и он тотчас же впал в раздумье, как
ему  в  этих  обстоятельствах  лучше  всего  поступить.  Измыслив  множество
различных уловок, он избрал между  ними  одну,  дабы  притворным  миролюбием
обмануть жителей королевства. Итак, он направил послов к королю  и  приказал
ему возвестить, что привез такое множество мужей  не  для  того,  чтобы  они
вместе с ним остались навсегда в королевстве  бриттов,  а  также  отнюдь  не
затем, чтобы учинить их  стране  какое-либо  насилие.  Однако  была  все  же
причина, по которой он их привез, ведь  он  полагал,  что  Вортимер  жив,  и
поэтому намеревался со своими людьми его отразить, буде тот начал бы  против
него военные действия, но теперь, узнав  о  его  кончине,  он  не  колеблясь
предоставит себя и своих соплеменников в распоряжение Вортегирна,  дабы  тот
удержал в своем королевстве такое количество их, какое сочтет желательным, а
тем, кого признает излишними,  дозволил  немедленно  вернуться  в  Германию;
кроме того, если Вортегирну будет угодно, он, Хенгист, просит его  назначить
день и место, где они могут встретиться и переговорить обо всем.  Когда  это
передали королю, он возрадовался душой, так как ему было не по сердцу, чтобы
Хенгист отбыл с острова. В конце концов, он повелел, чтобы  собственные  его
земляки и саксы встретились в день майских календ, который уже  приближался,
близ монастыря Амбрия, дабы там потолковать обо всем вышеуказанном.
     104. После того как обе стороны  изъявили  на  это  согласие,  Хенгист,
затаив новый коварный замысел, приказал своим подчиненным запастись длинными
ножами и спрятать их у себя в сапоге, и когда бритты  спокойно  приступят  к
переговорам, он, Хенгист, громко произнесет "Nimed oure saxes!" {Nimed  oure