им предстоит узреть, как детеныши чужеземной  львицы  владеют  их  городами,
поселками и другим достоянием, а сами  они,  изгнанные  и  прозябающие,  или
никогда больше не обретут былого достоинства или обретут  его  нескоро  и  с
величайшим трудом.
     186. После того как беспощадный злодей вместе со  своими  неисчислимыми
африканскими воинами опустошил, о чем сказано выше, почти полностью  остров,
большую его часть,  которая  называлась  Лоегрией,  он  предоставил  саксам,
благодаря предательству коих высадился в Британии. Остатки бриттов отошли  в
западные  области  королевства,  а  именно  в  Корнубию  и  Валлию,   откуда
непрерывно  предпринимали  ожесточенные   вылазки   на   врага.   Лондонский
архиепископ Теон и эборакский - Тадиоцей, видя, что все подведомственные  им
церкви  лежат  в  развалинах,  бежали  с  уцелевшим   в   таких   испытаниях
духовенством  в  лесные  дебри  Валлии,  унеся  с  собой  мощи  святых,  ибо
страшились, как  бы  нашествием  чужестранцев  не  было  уничтожено  столько
священных останков их столь прославленных пращуров, если бы  в  час  грозной
опасности они бросили  эти  святыни  на  произвол  судьбы,  а  сами  приняли
мученический венец. Очень многие духовные лица на многих судах переправились
в Британию армориканскую, так что церковь двух областей, то есть  Лоегрии  и
Нортанумбрии, лишилась своих монастырских обителей. Но об этом я  поведаю  в
другом месте, когда переведу книгу об их исходе.
     187. Затем бритты надолго утратили господство на острове и не знали над
собой единодержавного государя; больше того, они  и  не  стремились  вернуть
себе былое  достоинство,  и  даже  та  часть  страны,  куда  они  удалились,
подчинялась не  одному  властителю,  а  трем  злодеям,  которые  непрестанно
разоряли ее распрями между собой. Но и саксы все же не  добились  господства
на острове; подчиняясь тоже трем властвовавшим над ними королям,  они  порой
ввергали в бедствия бриттов, а порой и самих себя.
     188. Между тем папа святой Григорий направил в Британию Августина, дабы
он  проповедовал  слово  Божие  англам,   которые,   ослепленные   языческим
суеверием, изничтожили  христианство  в  занятых  ими  областях  острова.  В
землях, принадлежавших бриттам, неколебимо, однако, держалась  принятая  при
папе Элевтерии христианская вера и никогда не приходила в упадок.  Прибыв  к
ним, Августин нашел  тут  семь  епископств  и  архиепископство  во  главе  с
благочестивейшими владыками, а также  многочисленные  аббатства,  в  которых
стадо Господне блюло праведность и благолепие. Среди прочих в городе  Бангор
существовало некое прославленное аббатство, в котором было столько  монахов,
что когда его разделили на семь обителей, поставив над каждой из них  своего
настоятеля, то оказалось, что ни в одной из этих обителей  не  насчитывалось
менее  трехсот  монахов,  каковые  жили  трудом   рук   своих.   Их   аббат,
именовавшийся Диноотом, был поразительно сведущ  в  свободных  науках.  Этот
Диноот, приведя  веские  доводы,  доказал  Августину,  который  требовал  от
бриттских епископов подчинения и настаивал, чтобы они разделили с ним  труды
по обращению в христианскую веру англов, что эти епископы отнюдь не  обязаны
ему подчинением и ни в малой мере  не  подобает  навязывать  своим  недругам
проповедь, не потому что  духовные  лица  бриттов  имеют  над  собой  своего
архипастыря, а потому, что племя саксов упорно стремится  отнять  у  бриттов
родину. Поэтому они питают к англам  неутолимую  ненависть,  ни  во  что  не
ставят их обряды и верования и никогда не смотрели на них иначе чем на псов.
     189. Король Кантии Эдельберт, узнав, что бритты отказали в  повиновении
Августину  и  неприязненно  отнеслись  к  его  призыву   совместно   с   ним
проповедовать  англам  слово  Господне,  воспринял  это   как   наитягчайшее
оскорбление  и  подговорил  Эдельфрида,  короля  Нортанумбрии,  и  некоторых
саксонских князьков двинуться, собрав сильное  войско,  на  город  Бангор  и
расправиться там с аббатом Диноотом и остальными духовными  лицами.  И  вот,
вняв его наущению, они набрали огромное войско и, ворвавшись в край бриттов,
подошли к Легецестрии, где правитель города Брокмайл поджидал их прихода.  В
этот город из различных областей бриттов  и  особенно  из  Бангора  стеклись
бесчисленные монахи, а также  отшельники,  дабы  вознести  молитвы  о  благе
своего  народа.  Итак,   подтянув   отовсюду   войска,   Эдельфрид,   король
Нортанумбрии, вступил в битву с Брокмайлом, который, оказав сопротивление  с
намного меньшим, чем у врагов, числом воинов  и  оставив,  в  конце  концов,
город, бежал из него, все  же  нанеся  неприятелю  тяжелый  урон.  Установив
причину  пребывания  в  Легецестрии  стольких  монахов,  Эдельфрид  приказал
обратить оружие прежде всего против них, и,  таким  образом,  тысяча  двести
бриттов, приявших в тот же день  мученический  венец,  удостоились  царствия
небесного. В дальнейшем, когда вышеупомянутый  повелитель  саксов  пошел  на
город бангорцев, против него отовсюду выступили, прослышав о его  зверствах,
военачальники бриттов, а  именно  Бледерик,  наместник  Корнубии,  Маргадуд,
король деметов, Кадван - венедотов, и, завязав с  ним  сражение,  не  только
вынудили его израненного бежать, но и перебили множество вражеских воинов, а
именно десять тысяч шестьдесят семь человек. В стане бриттов пал  властитель
Корнубии  Бледерик,  чья  гибель  предоставила   другим   начальствовать   в
последующих битвах.
     190. Вслед за тем, собравшись в городе Легецестрии, бриттские правители
избрали королем над собою Кадвана, дабы преследовать под  его  водительством
Эдельфрида за Хумбером.  После  возложения  на  Кадвана  королевской  короны
поддержанные множеством  нахлынувших  отовсюду  бриттов,  они  переправились
через Хумбер. Эдельфрид, извещенный об этом, объединился со  всеми  королями
саксов и выступил навстречу Кадвану. И вот,  когда  войска  противников  уже
стояли в готовности друг против друга, прибыли друзья обоих военачальников и
склонили их к заключению мира с  тем,  чтобы  Эдельфрид  владел  той  частью
Британии, что простирается по ту сторону Хумбера, тогда как Кадван - землями
по этому берегу. Закрепив свой договор обменом заложниками и клятвою, они до
того подружились, что все у  них  стало  общим.  Между  тем  случилось,  что
Эдельфрид, прогнав жену, взял за себя другую и, питая  к  прогнанной  жгучую
ненависть, выслал ее из  королевства  нортанимбров.  Нося  у  себя  в  чреве
ребенка, она предстала  перед  королем  Кадваном,  умоляя  его  вмешаться  и
воссоединить ее с мужем. Так как Кадвану, несмотря на его старания, добиться
этого не удалось, она осталась жить у него в покоях вплоть до рождения сына,
коим была беременна и коего произвела на свет божий. Родился же этот ребенок
немного спустя после разрешения - и тоже сыном - супруги Кадвана, ибо  и  та
была беременна одновременно  с  женой  Эдельфрида.  И  вот  обоих  мальчиков
воспитали, как приличествовало отпрыскам повелителей. Одного из них, то есть
сына Кадвана, нарекли Кадваллоном, а другого - Эдвином. Между тем, когда они
подросли и достигли возраста  юношей,  родители  отправили  их  к  Соломону,
королю бриттов Арморики, с тем,  чтобы,  находясь  у  него  при  дворе,  они
превзошли военное дело и усвоили придворные  обычаи  и  правила  утонченного
поведения. Они были радушно приняты королем Соломоном,  и  он  их  настолько
приблизил к своей особе, что при дворе не  было  ни  одного  их  сверстника,
который мог бы себе позволить так откровенно или так  шутливо  беседовать  с