Значит, он не погиб, он жив, он ищет ее!
     Ей  хотелось вскрикнуть от восторга, но она не пошевелилась до тех пор,
пока экипаж Павлины не остановился перед ее домом.
     Привратник,  как всегда, поспешил помочь своей госпоже выйти из высокой
колесницы.  Теперь Павлина повернулась к Арсиное спиной, и в то же мгновение
Арсиноя  выпрыгнула  с  противоположной  стороны  крытого экипажа и побежала
вдоль улицы, на которой она видела своего милого.
     Прежде  чем  ее названная мать могла заметить ее исчезновение, беглянка
затерялась  среди  тысяч  людей, которые, покончив свои работы, шли домой из
мастерских.
     Рабы  Павлины,  посланные  тотчас  же,  чтобы  преследовать  и схватить
беглянку,  на  этот  раз  должны  были  вернуться  ни с чем; но и Арсиное не
удалось найти Поллукса, которого она потеряла из виду.
     Она  целый  час  искала его понапрасну. Затем она поняла, что ее поиски
будут  безуспешны,  и задала себе вопрос, каким образом ей попасть в дом его
родителей.  Вместо  того  чтобы  возвратиться  к  своей благодетельнице, она
охотней  примкнула бы к бесприютным бродягам, проводившим ночи под портиками
храмов на жестком мраморе.
     Сначала   она  чувствовала  себя  счастливой  сознанием  новообретенной
свободы,  но когда на ее вопросы ни один из прохожих не смог сказать ей, где
живет  певец  Эвфорион, а молодые люди стали преследовать и кричать ей вслед
дерзкие слова, то страх загнал ее на улицу, которая вела в Брухейон.
     Преследователи  еще  не  оставляли  ее,  когда  мимо  пронесли какие-то
носилки в сопровождении ликторов и множества факелоносцев.
     В  них  сидела  госпожа  Юлия,  жена  наместника.  Арсиноя с первого же
взгляда  узнала  ее,  последовала за нею и одновременно с носилками дошла до
дверей префектуры.
     Выходя  из  носилок,  матрона  заметила  девушку,  которая  скромно, но
подняв просительно руки, стояла на ее пути.
     Юлия   с  сердечным  участием  поздоровалась  с  прелестным  созданием,
которому  однажды  уже оказала материнскую заботливость, знаком подозвала ее
к  себе,  улыбнулась, услыхав просьбу дать ей приют на ночь, и весело повела
ее к своему супругу.
     Титиан   был  болен,  но  обрадовался,  увидав  снова  прекрасную  дочь
несчастного  Керавна,  выслушал  историю  ее  бегства  с  некоторыми знаками
неодобрения,  но  ласково, и выразил живейшее удовольствие, когда узнал, что
ваятель Поллукс еще жив.
     Высокая,  богато убранная постель в комнате для гостей принимала многих
знатных  посетителей,  но  ни  один  из  них  не  видел  в  ней  снов  более
прекрасных,  чем  бедная  осиротевшая молодая беглянка, которая еще накануне
заснула в слезах.


XVI

     На  следующее утро Арсиноя встала рано и затем, смущенная окружавшим ее
великолепием,  начала ходить взад и вперед по комнате, думая о Поллуксе. Она
любовалась  своим  отражением  в  большом  зеркале,  стоявшем  на  туалетном
столике,  и  по  временам  вытягивалась  на ложах префектуры, сравнивая их с
ложами  в  доме  Павлины. Она чувствовала себя снова узницей, но на этот раз
тюрьма  ей нравилась, и, когда рабы проходили мимо ее комнаты, она подбегала
к  двери,  чтобы прислушаться, в надежде, что Титиан, может быть, призовет к
себе  Поллукса  и  позволит  ему повидаться с нею. Наконец вошла рабыня; она
принесла  Арсиное  завтрак  и от имени госпожи Юлии пригласила ее посмотреть
на цветы и клетки с птицами в саду, пока не придет к ней супруга префекта.
     Титиан  рано  утром  получил известие, что Антиной искал смерти и нашел
ее  в  Ниле.  Он  был сильно потрясен этим известием не столько из-за самого
несчастного юноши, сколько из-за императора.
     Отдав  своим  чиновникам  приказание  сообщить печальную весть народу и
потребовать  от  граждан  публичного  выражения  их  участия  к  горю своего
повелителя, он принял патриарха Евмена.
     Префект  заговорил  с патриархом о вредных последствиях смерти молодого
человека,   которые  угрожают  императору,  а  вместе  с  тем  и  управлению
империей.
     - Когда  Адриан, - сказал префект, - хотел дать какой-нибудь час отдыха
своему  беспрестанно  работавшему мозгу или развлечься после разочарований и
разных  неприятностей,  тяжкого  труда  или  забот, которыми переполнена его
жизнь,  то  он  уезжал  с  сильным  юношей  на  охоту или же находил в своей
комнате  этого  красивого  добросердечного  товарища.  Вид  вифинца  радовал
художественный  глаз  императора,  и  как  хорошо  умел  Антиной  задумчиво,
скромно  и  безмолвно слушать его! Адриан любил его как сына, зато и умерший
был  привязан к своему повелителю более чем сыновнею верностью. Это доказала
его  смерть.  Однажды  сам  император  сказал  мне: "Когда среди неугомонной
сутолоки  кипучей  жизни  я смотрю на Антиноя, мне кажется, что я вижу перед
глазами какой-то прекрасный воплощенный сон".
     - Горесть  императора  по  поводу  этой  утраты  должна  быть велика, -
заметил патриарх.
     - И  эта  утрата  омрачит его задумчивый, угрюмый характер, сделает еще
более   непостоянными   его   беспокойные   мысли  и  действия,  усилит  его
недоверчивость и раздражительность.
     - А  обстоятельства,  при  которых умер Антиной, - прибавил патриарх, -
дадут новую пищу его склонности к суеверию.
     - Этого  можно  опасаться.  Нам  предстоят  несчастные  дни. Восстание,
поднимающееся в Иудее, будет опять стоить тысяч человеческих жизней.
     - Однако если бы тебе можно было принять управление этой провинцией!
     - Но  ты  знаешь  мое  состояние, достойный муж. В свои дурные дни я не
способен   собраться   с   мыслями  и  шевелить  губами.  Когда  моя  одышка
усиливается,  я  чувствую себя так, как будто меня душат. Много десятков лет
я  охотно  отдавал  и  душу  и  тело в распоряжение государства, но теперь я
чувствую  себя  вправе употребить остаток ослабевших сил на другие предметы.
Мы  с  женой  намерены  удалиться  в  свое имение на Ларийском озере. Там мы
хотим  попробовать,  не  удастся  ли  нам  сделаться  достойными  спасения и
усвоить  надлежащим  образом  истину,  какую  ты показал нам... А, вот и ты,
Юлия!  Когда  в нас созрело решение удалиться от света, мы не раз вспоминали
слова  еврейского  мудреца,  которые  ты  недавно  сообщил нам: "Когда ангел
господень  изгнал  первых  людей из рая, он сказал им: "Отныне да будет ваше
сердце вашим раем"". Мы покидаем удовольствия больших городов...
     - И  делаем  это без сожаления, - прибавила Юлия, - потому что мы носим
в себе самих семена более невозмутимого, более чистого и прочного счастья.
     - Аминь!  -  вскричал патриарх. - Где бывают вместе двое таких, как вы,