религиозная метафизика, мистическое созерцание; всякие  обряды  и  формы
устранены. Таким, как г. Солнца, К. желал видеть весь мир и предрекал  в
будущем "всемирное государство". Ему казалось, что Испания  и  испанский
король призваны к этому мировому политическому господству, бок о  бок  с
которым должно  упрочиться  мировое  господство  римского  папы  (мысль,
разработанная им в соч.: "De Monarchia Messiae" и появляющаяся  вновь  в
истории социализма в учении сенсимонистов). См. R. von Mohl, "Geschichte
u.  Litteratur  der  Staatwissenschaften"  (I);  Sudre,   "Histoire   du
communisme"; Reyband, "Reformateurs ou  socialistes  modernes"  (т.  I);
Villegardelle, "La cite  du  soleil"  (1841;  перевод,  с  вступительной
статьей); Amabile, "Fra Т. Campanella, la sua congiura, i suoi  processi
e la sua pazzia" (1882); статья проф.  Лексиса,  в  "Handworterbuch  der
Staatswissenschaften".
   Н. Водовозов.
   Философия К. удивительным образом совмещает в себе  все  три  главных
направления  новой  философии  -  эмпирическое,   рационалистическое   и
мистическое,  которые  в  раздельном  виде  выступили  у   его   младших
современников Бэкона, Декарта и Я. Бема (Бэкон родился несколько  раньше
К., но первое философское сочинение К., "Lectiones physicae, logicae  et
animasticae", вышло в 1588 г., а первое  Бэконово  только  в  1605  г.).
Подобно Бэкону, К. задается "восстановлением  наук"  (instauratio  scien
tiarum,  ср.   Instauratio   magna   Бэкона),   т.е.   созданием   новой
универсальной науки на развалинах средневековой схоластики.  Источниками
истинной  философии  он  признает  внешний  опыт,  внутренний  смысл   и
откровение. Исходная точка познания есть ощущение; сохраняемые памятью и
воспроизводимые  воображением  мозговые  следы  ощущений  дают  материал
рассудку, который приводит их в порядок  по  логическим  правилам  и  из
частных данных, посредством индукции,  делает  общие  выводы,  создавая,
таким образом, опыт - основание всякой "мирской" науки (ср. с  Бэконом).
Но это основанное на ощущениях познание  само  по  себе  недостаточно  и
недостоверно - недостаточно потому, что мы познаем в  нем  не  предметы,
каковы они на самом деле, а лишь их явления  для  нас,  т.е.  способ  их
действия на наши чувства  (ср.  с  Кантом);  недостоверно  это  познание
потому, что ощущения сами по  себе  не  представляют  никакого  критерия
истины даже в смысле чувственнофеноменальной  реальности:  во  сне  и  в
безумном бреду мы имеем яркие ощущения и представления,  принимаемые  за
действительность, а затем отвергаемый как  обман;  ограничиваясь  одними
ощущениями, мы никогда не можем быть уверены, не находимся ли мы во  сне
или в бреду (ср. с Декартом). Но если наши ощущения и весь основанный на
них чувственный опыт не свидетельствует о  действительном  существовании
данных  в  нем  предметов,   которые   могут   быть   сновидениями   или
галлюцинациями, то и в таком случае, т.е. даже в  качестве  заблуждения,
он  свидетельствует  о  действительном  существовании   заблуждающегося.
Обманчивые ощущения и ложные  мысли  доказывают  все-таки  существование
ощущающего и мыслящего (ср. с  Декартовым  cogito  -  ergo  sum).  Таким
образом, непосредственно в собственной душе или во внутреннем чувстве мы
находим достоверное познание о действительном бытии, опираясь на которое
мы,  по  аналогии,  заключаем  и  о  бытии   других   существ   (ср.   с
Шопенгауэром). Внутреннее чувство, свидетельствуя о нашем существовании,
вместе с тем открывает нам и основные определения  или  способы  всякого
бытия. Мы чувствуем себя: 1) как силу или мощь, 2) как мысль или  знание
и 3) как волю или любовь. Эти  три  положительных  определения  бытия  в
различной степени свойственны всему существующему, и  ими  исчерпывается
все внутреннее содержание бытия. Впрочем, как  в  нас  самих,  так  и  в
существах внешнего мира бытие соединено  с  небытием  или  ничтожеством,
поскольку каждое данное существо есть это и не есть другое, есть здесь и
не есть там, есть теперь и не есть после или прежде. Этот  отрицательный
момент распространяется и на внутреннее содержание или качество  всякого
бытия, в его трех основных формах; ибо мы имеем не  силу  только,  но  и
немощь, не только знаем, но и находимся в неведении, не только любим, но
и ненавидим. Но если в опыте мы видим только смешение бытия с  небытием,
то наш ум относится отрицательно к такому  смешению  и  утверждает  идею
вполне положительного бытия или абсолютного  существа,  в  котором  сила
есть  только  всемогущество,   знание   есть   только   всеведение   или
премудрость, воля - только совершенная  любовь.  Эта  идея  о  Божестве,
которую мы не могли извлечь ни из внешнего,  ни  из  внутреннего  опыта,
есть внушение или откровение самого Божества (ср. с  Декартом).  Из  не„
выводится, затем, дальнейшее содержание философии. Все вещи, поскольку в
них есть положительное бытие в виде силы,  знания  и  любви,  происходят
прямо из Божества в трех его соответственных определениях; отрицательная
же сторона всего существующего  или  примесь  небытия,  в  виде  немощи,
неведения и злобы, допускается  Божеством  как  условие  для  полнейшего
проявления  его  положительных  качеств.  По  отношению  к   хаотической
множественности смешанного бытия эти три качества  проявляются  в  мире,
как три зиждительные влияния (influxus): 1) как абсолютная необходимость
(necessitas), которой все одинаково подчинено, 2) как высшая судьба  или
рок (fatum), которым все вещи и  события  определенным  образом  связаны
между собой и 3) как всемирная гармония,  которой  вс„  согласуется  или
приводится к внутреннему единству. -  При  своей  внешней  феноменальной
раздельности все вещи, по внутреннему существу своему или метафизически,
причастны единству Божию, а через него находятся  в  неразрывном  тайном
общении друг с другом. Эта "симпатическая" связь вещей или  естественная
магия предполагает  в  основе  всего  творенья  единую  мировую  душу  -
универсальное орудие Божие в создании и управлении мира. Посредствующими
натурфилософскими категориями между мировой душой и данным миром явлений
служили у К. пространство, теплота, притяжение и  отталкивание.  В  мире
природном  метафизическое  общение  существ  с  Богом  и   между   собой
проявляется  бессознательно  или   инстинктивно;   человек   в   религии
сознательно  и  свободно  стремится  к  соединению  с  Божеством.  Этому
восходящему движению человека соответствует нисхождение к нему Божества,
завершаемое воплощением божественной Премудрости  в  Христе.  Приложение
религиозно-мистической точки зрения к  человечеству,  как  общественному
целому, еще в юности привело К. к его  теократическому  коммунизму  (см.
выше). К. был если не самым  глубокомысленным,  то  без  сомнения  самым
широким и универсальным умом между представителями новой  философии,  не
исключая Лейбница и Шеллинга. Он не был достаточно  оценен,  потому  что
его идеи с разных сторон  претили  людям  самых  различных  направлений.
Одних отпугивало его учение о причастности всего существующего Богу, что
могло  казаться  прямо  пантеизмом;  других  отталкивал  его  коммунизм;
третьим  были  неприятны  его  религиозные  верования  и  теократические