(Лансон). Наконец, ряд поэтов XIII в., в борьбе с настроением  общества,
государства  и  церкви,  избирает   сатирические   темы   исключительным
предметом своих произведений. Таковы Гюйо де Прованс, Гюг де Берз,  Пьер
Кардиналь  и  особенно  Рютбеф,  "Роман   Розы",   произведения   Раблэ,
неисчерпаемый поток  народного  творчества,  от  насмешливых  ярмарочных
фарсов до популярных обличительных песенок - все  это  полно  никого  не
щадящей галльской веселости, во всем умеющей подметить  слабую  сторону.
Но настоящее воспроизведете римской С. мы встречаем в XVI в. Жак Петелье
напомнил об  этой  форме  в  своем  "Art  poetigue"  (1555).  Ронсар,  в
"Discoars sur les imseres da temps", и  Дюбеллэ,  в  "Poete  courtisan",
дали образцы С., еще не упоминая об этом названии. В 1560 г.  Пьер  Вире
издал обличительные "Satyres chrestiennes de la cuisine  papale",  а  дю
Вердье - "Les ornonymes, satire contres  les  moeurs  corrompues  de  ce
siecle" (1572). К тому же времени относится  так  называемая  "Мениппова
сатира". "Satires franсaises" (1605), Воклэна де ла Френе, стоят ближе к
посланиям;  поэтому,  быть  может,  о  них   и   не   упоминает   Буало,
провозглашающий  родоначальником  французской  С.   Матюрэна   Ренье   -
преувеличение, оправдываемое лишь до некоторой степени  его  эпическими,
реальными созданиями, "Facbeux", "Repas ridicule" и  "Macette").  Скорее
это название подходило бы к  самому  Буало,  если  бы  его  С.,  легкая,
скептическая, галантная, по существу относящаяся к области критики, а не
поэзии, и напоминающая С. лишь по форме, не была так  бесконечно  далека
от истинного пафоса негодования - жизненного нерва С. Приближение  этого
пафоса слышно в XVIII в., в "Pauvre diable" Вольтера,  "Le  dix-huitieme
siecle" Жильбера, "Lе docteur Pancrace" Ж. M. Шенье. В XIX в., в "Ямбах"
и  "Сатирах"  Барбье,  в  "Немезиде"  Бартелеми,  в  "Chutiments"   Гюго
французская литература дает ряд превосходных образцов настоящей  сатиры,
бурной, искренней, негодующей. Теперь редко кто назовет свое  лирическое
произведение С. и никто не погонится за верностью сатирической формы.  В
Германии уже  дидактика  шпильманов  носила  сатирический  отпечаток;  в
поучительных произведениях Фройданка и Томазина де Цирклария (XIII  в.),
С. начинает выделяться из проповеди. Из Австрии в XII веке вышел сильный
сатирик Генрих фон Мельк;  его  направление  господствовало  в  духовной
литературе следующего века.  Австриец  был  и  Штрикер,  который,  кроме
своего продувного  "Попа  Амиса",  создал  ряд  язвительных  изображений
придворного быта. В конце ХIII в. дворянская и придворная жизнь находить
изображение в  пятнадцати  С.  которые  ошибочно  приписывались  некоему
Зейфриду Гельблингу. Крестьянская жизнь обличается в "Meier  Heimbrecht"
Вернера Садовника, городская  -  в  "Wiener  Meerfahrt".  В  XIV  в.  С.
занимается Гуго Тримберг;  в  XV  появляется  знаменитый  "Narrenschiff"
Себастьяна  Бранта,  от  которого  прежде  вели  историю   немецкой   С.
Реформационная  литература  проникнута  духом   С.,   которая   является
излюбленным оружием обеих  сторон.  В  ответ  на  "Похвалу  глупости"  и
"Письма темных людей"  появляются  "Сетования  темных  людей"  и  другие
произведения противников реформации,  среди  которых  особенно  выдается
Мурнер. Самым выдающимся сатириком протестантства  был  Фишарт  (1550  -
1589), "если можно назвать С. бесформенную тяжеловесную массу комических
намеков, экскурсов, игры слов, прозвищ, созвучий и т. п." (Шерер). После
Опица  вновь  наступает   расцвет   С.,   ознаменованный   деятельностью
Лауремберга, Рахеля,  Грифиуса,  Мошероша,  Каница,  Гунольда  и  др.  В
дальнейшем движении С., отказавшись  от  стихотворной  формы,  принимает
более  серьезный  тон  в  произведениях  Лискова  и  Рабенера.  Гагедорн
подражал Горацию, Рост писал личные С. против Готтшеда.  Более  поэтичны
сатирические произведения Лихтенберга, Штольберга, Виланда, А.  Шлегеля,
Уланда ("Fruhlingsiled des  Recensenten"),  Гофмана  фон  Фаллерслебена.
Есть С. и у Гете - "Gotter, Helden und Wieland", "Musen und  Grazien  in
der Mark". С некоторыми оговорками можно считать сатирами "Atta Troll" и
"Wintermarchen" Гейне. В Англии  С.  писали  Голль,  Рочестер,  Драйден,
великий  Свифт,  Поп,  Байрон;  в  Италии  -  Apиoсто,  Садьватор  Роза,
Аламанни, Бентиволио, Альфиери; в Испании - Арженсола, Нагарро, Ларра. В
русской литературе С., как особая форма, процветала  лишь  в  XVIII  в.,
когда  у  нас  так  часто,  в  погоне  за   воспроизведшем   содержания,
ограничивались подражанием форме.  Но  русская  действительность  всегда
давала  слишком  богатый  материал  для  сатирического  воспроизведения,
русские  писатели  были  слишком  полны   общественными   и   моральными
интересами, чтобы дух С. не был характерной чертой  русской  литературы.
Уже в эпоху  брожения,  предшествовавшего  Петровской  реформе,  русская
повесть, под влиянием едкой С. польских рассказов, западных  насмешливых
фацеций и фаблио, "переходит от беспочвенного или идеального  эпического
рассказа к изображенью  и  осмеянию  отживающих  и  тормозящих  прогресс
порядков"  (Степович,  "О  древнерусской  беллетристике").   "Притча   о
бражнике", переработанная  из  западных  подлинников,  попала  вместе  с
апокрифами  в   число   запрещенных   церковью   книг.   Особенно   были
распространены С. на суд,  и  впоследствии  составлявший  язву  русского
строя и излюбленный предмет русской С.;  таковы  "Шемякин  суд"  и  "Ерш
Ершович, сын Щетинников". С. XVIII в. приходится уже вести борьбу на два
фронта
   - и в этом смысле весьма характерно ее начало:  первая  С.  Кантемира
уже намечает те  противоположные  течения  общественной  жизни,  которые
будут покрыты градом насмешек в С. этого века. Смеяться  приходится  уже
не только над фигурами и порядками отживающими,  но  и  над  незаконными
плодами новых веяний, над Медорами  и  Иванушками,  фанатиками  западной
культурности, сумевшими понять  и  усвоить  лишь  показную  ее  сторону.
Будучи, так сказать,  программой  сатирического  направления  в  русской
литературе,  С.  Кантемира  является  первым  по  времени  и   чуть   не
единственным образцом этой литературной формы. Не раз называли  С.  свои
произведения писатели  XVIII  и  XIX  вв.  ("С.  на  развращенные  нравы
нынешнего века" Николева, "С. первая и последняя" Капниста, "Чужой толк"
Дмитриева, "К перу моему" Вяземского), но истинную глубину сатирического
изображения русской жизни мы  находим  не  в  этих  произведениях,  а  в
комедии Грибоедова, в "Думе" Лермонтова,  в  романе  (поэме)  Гоголя,  в
разнообразных произведениях Салтыкова-Щедрина. И даже в лирике, встречая
подчас истинную С., со всей свойственной ей силой бичующего  негодования
("Размышление у парадного  подъезда",  "Убогая  и  нарядная"  Некрасова,
"Последнее новоселье" и отчасти "На смерть Пушкина" Лермонтова),  мы  не
найдем ни чистой формы, ни названия С.: уже у  Державина  смешивались  в
одном стихотворении две столь диаметрально  противоположные  формы,  как
ода и С. Вымирание чистых и обособленных лирических  форм,  продолжающих
свое существование только в учебниках поэтики, особенно ясно выражено  в
судьбах С. История сатирического элемента в разнообразных  произведениях