может  быть,   Евангелия   Матфея,   которое,   по   мнению   некоторых,
первоначально было написано  по-арамейски  и  потом  уже  переведено  на
греческий язык. Относительно характера языка новозаветных книг на Западе
тянулся долгий спор в XVII и даже в  XVIII  в.  между,  так  называемыми
пуристами, с одной стороны, и гебраистами  или  эллинистами,  с  другой.
Пуристы утверждали, что язык  новозав.  писаний  есть  чистый  греческий
язык, не уступающий по чистоте  языку  классиков,  свободный  от  всяких
солецизмов и барбаризмов, и  в  частности  от  гебраизмов.  Гебраисты  в
новозав. языке находили очень много гебраизмов и  вообще  не  признавали
языка чистым. Победа в споре осталась  за  гебраистами.  Если  тогдашний
греческий  язык,  так  называемый  александрийский  диалект,  во  многом
отличается от языка древних классиков, то язык  новозаветный  по  своему
гебраистическому   характеру   в   свою   очередь   отличается   и    от
александрийского  диалекта  (С.  Смирнов,  "Филологические  замечания  о
языках новозав. в сличении с классическим при чтении Послания ап.  Павла
к Ефесеям", Москва, 1873). До книгопечатания новозаветные книги,  как  в
ветхозав.,  распространялись  чрез  переписывание  и  подвергались,  как
всякие другие писания, искажениям и изменениям. Теперь считают  в  Новом
Завете около 80000 вариантов. Впрочем, надо заметить,  большинство  этих
вариантов касается самых незначительных мелочей, и при сличении с  более
исправными  списками  они  прямо  объясняются  и  оказываются   простыми
ошибками и описками. Новозаветный текст очень рано был подвергнут ученым
наблюдениям  и  исправлениям,  и  очень  рано  составлялись  правильные,
критически проверенные списки. Между такими трудами в древности особенно
замечательны были труды  знаменитого  александрийского  ученого  Оригена
(умер в 254 г.), антиохийского пресвитера Лукиана  (умер  в  311  г.)  и
египетского епископа Исихия.
   Печатные издания Нового  Завета  появились  позднее  изданий  Ветхого
Завета.  В  первый  раз  весь  Новый  Завет  появился  в   Комплутенской
полиглотте, в 1514 г. Новый Завет здесь  составляет  пятый  том  (первые
четыре тома обнимают Ветхий Завет на еврейском, халдейском, греческом  и
латинском языках, в шестом томе помещен  словарь  с  грамматикой.  Новый
Завет здесь издан не критически, по новым и несовершенным рукописям и не
везде правильно). В 1516 г. в Базеле под редакцией Эразма Роттердамского
Новый  Завет  был  издан  с  латинским  переводом   и   с   критическими
примечаниями.  У  Эразма  под  руками  было   менее   списков,   чем   у
комплутенских ученых - только пять и самый  древний  Х  в.  Это  издание
немного отличается от комплутанского.  Дальнейшие  издания  представляют
подражание или комплутенскому  или  эразмовскому,  или  смешивают  то  и
другое. Таково например, издание Роб. Стефана (Париж, 1546 и  1549  г.),
но особенною известностью пользовалось его третье издание - edilio regia
- 1550 года. Но Роберт Стефан в  первый  раз  разделял  Новый  Завет  на
стихи. Более удовлетворительно издание Т. Безы,  первое  греко-латинское
издание (Париж, 1565). Пользуясь главным образом изданием Т. Безы, но не
упоминая о нем в своем хвалебном  предисловии,  лейденские  типографщики
бр. Эльзевиры выпустили в 1624 г. свое издание.  Оно  повторялось  много
раз и получило название texlus receptus (общепринятый текст). Правда, он
был очень распространен,  но  самым  исправным  его  назвать  нельзя.  С
эльзевирского издания 1678 г. сделано было наше московское издание  1821
года. В лондонской полиглотте Бриана Вальтона, еп. честерского, 1657 г.,
у Фелля, еп. оксфордского, 1675 г. и  Джона  Милля,  1707  г.  вместе  с
текстом  собраны  различные  варианты  и  замечания  из   многочисленных
рукописей для  критических  работ  над  историей  текста.  Этим  богатым
материалом воспользовались для исправлены текста англичанин Эдв.  Гарвуд
(Лондон, 1776 г.) и немцы Иог. Иаков Ветштейн (Амстерд., 1751-1752 г.) и
И. Альб. Бенгель (Тюб., 1734 г.). Весь до  тех  пор  собранный  материал
Бенгель разделил на две группы -  африканскую  и  азиатскую:  первой  он
отдавал преимущество перед последнею и особенную важность в деле критики
текста  придавал  согласию  александрийского   манускрипта   с   древним
латинским переводом, двух главных памятников  африканской  группы.  Весь
новозавет. текст Бенгель пересмотрел при помощи  уже  довольно  богатого
материала, но в исправлении текста был очень осторожен, допуская  только
такие  чтения,  которые  встречались  в  каком-нибудь  прежнем  печатном
издании;  только  Апокалипсис  был  исправлен  на  основании   рукописи.
Дальнейшие работы над новозаветным  текстом  было  совершены  в  широких
размерах, с большею смелостью и значительными результатами:  И.  Иаковом
Гризбахом, галльским и  иенским  профессором  (умер  в  1612  г.).  Кар.
Лахманом (умер в l85l г.) и  наконец  лейпцигским  профес.  Константином
Тишендорфом (умер в 1874 г.). Гризбах в основу  своего  издания  положил
текст эльзевиров, но изменил его в весьма многих  местах;  на  основании
своего  критического  метода  Гризбах,  подобно  Бенгелю.  весь  богатый
материал делит на три редакции: александрийскую или восточную,  западную
и константинопольскую. Александрийская редакция  была  распространена  в
древности в Египте и на Востоке, отличается правильностью языка,  начало
свое получила в первой половине III в. Западная  получила  начало  около
времени Тертулиана, была распространена в Африке, Италии, Галлии и друг.
западных провинциях; отличительный характер ее экзегетический, т.е.  она
стремится темные места уяснить посредством глосс и  описаний,  удерживая
при  этом  шероховатости  в  неправильности  языка   с   гебраизмами   и
арамеизмами.   Константинопольская   редакция,   от   конца   IV   века,
распространена по Греции, Малой Азии и соседним провинциям и  составляет
смесь двух первых.  Важнейшею  в  деле  исправления  текста  он  считает
александрийскую редакцию, а потом западную. Противником Гризбаха был Хр.
Фр. Маттей. Он, на основами просмотренных им  более  сотни  манускриптов
Московской синодальной библиотеки в своем издании  (1782-1788  года,  12
томов),  отдает  предпочтение  константинопольской   редакции.   С   ним
соглашается и Авг. Шольц (1830 г., второе издание в двух томах 1836 г.).
Кар. Лахман во многом не соглашается с Гризбахом. Он находит в настоящее
время,   при    теперешней    подготовке,    невозможным    восстановить
первоначальный текст, и своею задачею поставляет  восстановление  только
древнейшего текста, т.е. восстановление текста в том виде, как он был  в
древних, дошедших до нас памятниках, в прежде всего восточных,  а  когда
свидетельство их  оказывается  несогласным  между  собою,  тогда  уже  и
западных. Задача Лахмана и план его важны, но выполнены неудачно.  Желая
восстановить древнейший текст, он берет в основу текст конца IV  в.,  не
самый  древний  из  дошедших  до  нас,  и  притом  не  самый  исправный;
произвольно   ограничивается   немногими   рукописями,   преимущественно
восточными;   при   выбору   правильного   чтения    руководится    лишь
систематическим методом: какое  чтение  больше  раз  встречается  в  его
рукописях, то он и считает более правильным (стереотипное  издание  1831