ознакомился с природой во всем ее бесконечном  разнообразии.  Коллекции,
собранные  Д.,  были  обработаны  Р.  Овэном   (ископ.   млекопитающие),
Ватергаузом (соврем. млекопит.), Гульдом (птицы), Беллем (пресмыкающ.  и
земноводн.) и Дженнинсом (насекомые); эта общая работа издана под  загл.
"Зоология путешествия Бигля". Сам Д. взял на  себя  геологическую  часть
путешествия.  Результатом  его  исследований  явились:  "О  строении   и
распределении коралловых рифов" (1842),  "Геологические  наблюдения  над
вулканическими островами" (1844) и "Геологические  исследования  в  Южн.
Америке" (1846). Д. объяснял  происхождение  различных  форм  коралловых
рифов постепенным понижением морского дна; в высшей  степени  простая  и
остроумная теория его быстро утвердилась в науке, но в  последнее  время
вызвала возражения со стороны Муррея и  др.  Геологические  исследования
Д., независимо от  своей  фактической  ценности,  доставили  ряд  важных
пояснений  в  пользу  новой,  для  того  времени,  теории   униформизма,
положенной Ляйеллем в основу геологии. Кроме этих специальных работ,  он
издал дневник своего путешествия ("Путешествие вокруг света  на  корабле
Бигль", 2 т., перев. под ред. А. Бекетова)  -  книгу,  замечательную  по
богатству наблюдений  и  простоте  изложения.  Эти  труды  доставили  Д.
известность в кругу ученых. С этих пор он посвятил свои силы  всецело  и
исключительно науке. По возвращении в Англию он поселился в Лондоне (где
и женился 1839 г. на Эмме Веджвуд), но  слабое  здоровье  заставило  его
бежать из города. В 1842 г. он переселился в им. Доун, где прожил  почти
безвыездно до самой смерти. За упомянутыми выше геологическими  работами
последовал  ряд  специальных  монографий,  посвященных   систематической
обработке подкласса усоногих ("Monogr. of Cyrrhipedia", 2 т., 1851 - 54;
"М. of fossil Lepadidae", 1851; "М. of  Balanidae".  1854),  драгоценных
для систематики этой группы животных.
   Уже во время путешествия он сосредоточивал  свое  внимание  на  таких
явлениях, кот. бросают яркий  свет  на  процесс  развития  органического
мира.  Так,  его  занимало   животное   население   океанических   о-вов
(Галопагосские  о-ва,  особенно  тщательно  исследованные  им   в   этом
отношении,  сделались  классическою  землею  в   глазах   натуралистов),
геологическая преемственность видов. Особенно важны его  исследования  в
Южн. Америке, благодаря которым рельефно обнаружилось родство между ныне
живущими  южно-американскими  броненосцами,  тихоходами  и   т.   п.   и
ископаемыми представителями этих групп на том же материке. Но  это  было
пока лишь безотчетное стремление  широкого  и  пытливого  ума,  невольно
устремляющегося  к  труднейшим  и  загадочным   проблемам.   Только   по
возвращении из  путешествия  в  1837  г.,  он  поставил  себе  вопрос  о
происхождении видов и решил приступить к его разработке. В 1839  г.,  по
прочтении книги Мальтуса, у него вполне отчетливо  формулировалась  идея
естественного отбора. В  1842  г.  он  составил  первый  набросок  своей
теории; в 1844 г. - более подробный очерк, который прочел  своему  другу
Дж. Гукеру. Затем 12 лет прошло в  собирании  и  обработке  материала  и
только в 1856 г. Д., по совету Ляйелля, начал составлять "извлечение" из
своего труда  для  печати.  Бог  знает,  когда  уви  дело  бы  свет  это
"извлечение" (рассчитанное на 3 - 4 т.), если бы в 1858 г. А. Р. Валлас,
занимавшийся   естественноисторическими   исследованиями   в   Малайском
архипелаге, не прислал Д. статью, - содержавшую в краткой и  беглой,  но
отчетливой форме, ту же идею естественного отбора, с просьбой напечатать
ее в журнале Линнеевского общ.  Д.  посоветовался  с  друзьями,  которые
убедили его напечатать вместе с статьей Валласа  краткое  извлечение  из
своего труда. Так он и поступил, а затем принялся за  составление  более
подробного очерка, который вышел в свет в следующем, 1859 г., под загл.:
"Origin of species by means of natural selection" ("Происхождение  видов
путем естественного подбора", перев. Рачинского, 2 изд.,  1865).  Теория
Д. (сущность и значение ее изложены в ст. Вид, VI, 24) была  разработана
так тщательно, опиралась на  такую  громаду  фактов,  объясняла  столько
загадочных  явлений,  наконец  указывала   столько   новых   путей   для
исследования,  что  утвердилась  в  науке  с  замечательною   быстротой,
несмотря на ожесточенные  нападки  противников  трансформизма.  Наиболее
враждебное отношение она  встретила  во  Франции,  где  восторжествовала
только к концу 70-х годов.
   Задевая за живое ходячие представления о человеке, его  происхождении
и  проч.,  она  естественно  возбудила  толки  в  общей  литературе,   в
ежедневной  прессе,  в  среде  теологов  и  проч.  Термины  "дарвинист",
"дарвинизм",  "борьба  за  существование"  сделались  ходячими;  имя  Д.
приобрело такую популярность, какой не доставалось  ни  одному  ученому;
вообще его теория произвела беспримерное в  истории  науки  впечатление.
Виновник всего этого движения вел спокойную, однообразную  и  уединенную
жизнь в своем имении. Малейшее утомление, волнение, оживленный  разговор
отзывались крайне вредно на его слабом здоровье. Можно  сказать,  что  в
течение 40 лет жизни в  Доуне  не  было  ни  одного  дня,  когда  бы  он
чувствовал  себя   вполне   здоровым.   Только   крайняя   регулярность,
осторожность и умеренность в привычках позволили ему дожить до  глубокой
старости. Постоянное недомогание не позволяло  ему  много  работать;  но
крайняя  аккуратность  и  методичность  в  занятиях,  а  в   особенности
настойчивость, с которою он вел свои исследования в течение десятков лет
(напр., один из его  опытов  над  земляными  червями  тянулся  29  лет),
возмещали  ущерб,  наносимый  болезнью.  Отшельническая  жизнь   изредка
прерывалась поездками в Лондон, к родственникам, на морской берег  и  т.
п., для отдыха и поправки здоровья. Нередко и к нему собирались друзья -
Гукер, Ляйелль, Форбес и др., а позднее, с торжеством "дарвинизма", Доун
стал  привлекать  посетителей  из  самых  отдаленных   стран.   Чарующее
впечатление, которое Д. производил  на  гостей  своею  приветливостью  и
простотой, детской незлобивостью, глубокой искренностью  и  скромностью,
не  меньше  способствовали   его   популярности,   как   человека,   чем
"Происхождение видов" и др. книги его славе как ученого.  Впрочем,  и  в
книгах отразилась его нравственная личность: крайняя снисходительность в
отношении других и неумолимая строгость  к  самому  себе  составляют  их
характерную черту. Он сам искал  слабых  мест  в  своих  теориях  и  все
существенные   возражения   против   естественного   отбора   были    им
предусмотрены и подвергнуты разбору заранее.  Эта  научная  строгость  и
честность Д. не мало способствовали быстрому успеху  его  учения.  Почти
все исследования Д., явившиеся после "Пр. видов" представляют дальнейшую
разработку его теории в применении к тем или другим  вопросам  биологии.
Мы  перечислим  их  по  предметам  исследования.  Книги  "Приспособления
орхидей  к  оплодотворению  посредством  насекомых"  (1862),   "Действие
самоопыления и перекрестного опыления в растительном царстве"  (1876)  и
"Различные формы цветов у растений одного и того же вида" (1877) уяснили