того же времени водворились сильные филистимляне. Смерть  Меренпта  дала
сигнал к новым междоусобиям. На престоле сидели ничтожные цари;  за  них
господствовали солдаты и иностранцы, все  больше  наводнявшие  страну  и
даже достигшие престола в лице сирийца  Арсу.  Так  шло  дело,  пока  не
воцарилась новая, XX дин., в лице  Сетнехта  и  его  сына  Рамзеса  III.
Последний старался еще раз воскресить  величие  Е.  Водворив  внутренний
порядок, он наказал ливийцев,  опять  засевших  на  границе,  и  отразил
нападение на Египет пиратов, уничтоживших в своем напоре монархию хетов.
Рамзес III также любил постройки, копируя в них и во всем другом Рамзеса
II. Памятником ему служит храм Мединет-Абу в Фиванском  некрополе.  Если
уже в это время Е. мог жить  только  воспоминаниями,  то  в  последующий
период (эпоха Рамессидов) он падал все  больше  и  больше.  Царствование
следующих 9 Рамзесов замечательно только настроениями внутри,  бессилием
извне и дальнейшим развитием авторитета жрецов, которые, наконец, взошли
на престол, в лице Гиргора, основателя XXI дин. Ливийцы машауаша  (сокр.
Ма), засевшие в  отдельных  областях  Дельты,  почувствовали  себя,  при
слабых фараонах, почти самостоятельными. Произошло то самое,  что  потом
повторилось в Риме и Византии: солдаты достигли престола. Сначала сидели
на нем бубастидские владетели (XXII  дин.),  потом  выступили  на  сцену
другие вожди, не захотевшие повиноваться равным  себе,  и  наступила  т.
наз. Додекархия. Фивы в это время  снова  приобрели  характер  духовного
владения, управляемого "супругой  бога"  и  признававшего  царем  только
земного мужа последней. Эфиопия была потеряна;  там  водворилось  другое
царство, по египетскому  образцу,  но  вполне  теократическое.  В  эпоху
Рамессидов и жрецов образовалось, в соседстве с  Е.,  царство  Давида  и
Соломона, ставшее,  до  известной  степени,  оплотом  Е.  против  нового
страшного врага - ассириян. Роли обоих великих народов переменились  уже
при  Рамессидах:  в  1110  г.  фараон  посылает  дары   Феглатфалассару,
воевавшему в сев. Сирии. С этих пор Е. является  душой  коалиций  против
государств, ему опасных, и старается поддерживать междоусобия  в  Сирии.
Последний  фараон  XXI  дин.,  Писебханен,  находил  возможным,   будучи
родственником  Соломона,  оказывать  гостеприимство  врагу   его   дома,
эдемскому царю Гададу; преемник его,  основатель  XXII  дин.,  Шешонк  I
принял  к   себе   Иеровоама   и,   воспользовавшись   замешательствами,
последовавшими за разделением Еврейского царства,  вторгся  в  Палестину
(ок. 940), взял и ограбил Иерусалим и много других  городов,  интересный
список которых частью сохранился  в  Карнаке.  Удержать  за  собой  этих
городов Е. не  мог.  Между  тем  эфиопы  воспользовались  разделением  и
слабостью Е.; их царь Пианхи без труда подчинил  его;  но  управлять  из
отдаленной Напаты было трудно, и мелкие царьки  продолжали  усиливаться.
Особенно между ними выделились саисские: Тефнахт и Бокхорис (Бокенранф).
Последнему удалось даже объединить Дельту в сделаться первым и, вместе с
тем, единственным фараоном XXIV дин. Он пал под ударами эфиопского  царя
Шабаки, объединившего под своею властью Е., но ставшего лицом к  лицу  с
ассириянами, которым уже повиновалась  тогда  большая  часть  Азии.  Его
участие в коалиции против них кончилось поражением при Рафии  и  потерей
обаяния Е. среди  сирийцев.  Преемникам  его  пришлось  довольствоваться
оборонительным положением. При Тахарке фараоне негрского  происхождения,
Ассаргаддон проник до Фив (674), освободил Е.  от  эфиопов,  восстановил
мелких царьков и принял титул "царя царей Мусура,  Патроса  и  Куша".  И
ассириянам, однако, было трудно удерживать Е., тем более,  что  наиболее
крупные  из  его  владетелей  -  саисские  -  продолжали  стремиться   к
верховенству и объединению Египта под  своею  властью.  Воспользовавшись
замешательствами в Азии, заключив союз с  Лидией  и  наняв  ионийских  и
карийских солдат, саисский владетель Псаметих I (664 -  610)  не  только
освободил Египет, но и попытался начать завоевания  в  Палестине,  чтобы
укрепить восточную границу. Таково начало  XXVI  дин.,  имеющей  большое
значение в истории и известной нам более других. Фараоны сознавали,  что
страна нуждается в коренном преобразовании, что многие века смут  стоили
ей очень дорого, но видели спасение  только  в  возвращении  к  старине.
Начинается  ортодоксальная  тенденция  в  религии,  архаистическая  -  в
администрации, искусстве, языке, одним словом то,  что  ученые  называют
"египетским возрождением". Но снизу шло  совершенно  обратное  движение.
Благодаря необычайному наплыву иностранцев (евреев,  греков,  финикиян),
началось скрещивание рас, столкновение культур, синкретизм религий. В то
время, как правительство тщательно  изгоняет  из  пантеона  семитических
богов, внизу начинается сопоставление финикийских и греческих божеств  с
египетскими; вверху  насильно  вводят  орфографию  в  грамматику  времен
Хеопса, а в народе замечается уже полнейшее непонимание древнего языка и
даже  спорадическое  употребление  иностранных  слов.  Наконец,  и  само
правительство не могло быть вполне  последовательным,  будучи  не  чисто
египетского происхождения, имея греческих солдат, оказавших  ему  важные
услуги, и нуждаясь в финикиянах для оживления торговли и мореходства (м.
проч., по приказанию Нехао, желавшего соединить Чермное  море  с  Нилом,
они предприняли экспедицию вокруг  Африки).  Пристрастие  к  иностранцам
было причиной того, что цари  XXVI  дин.  не  могли  добиться  у  народа
популярности. Внешние  условия  тоже  им  не  благоприятствовали.  Нехао
пытался было продолжать завоевания в Палестине (609), но натолкнулся при
Кархемыше на Навуходоносора,  а  его  преемник  Псаметих  II  (694-589),
мечтавший вернуть Нубию, - на напатских фараонов,  вернувших  его  за  1
водопад. Попытка следующего фараона Априса (Иахабра, 689-670) продолжать
палестинскую политику, поддерживая Седекио протнв Навуходоносора,  также
не увенчались успехом и только свергнувшему Априса Аагмесу  II  (Амазис,
570-526) удалось  покорить  Кипр.  Но  уже  в  его  царствование  на  Е.
надвигалась грозная туча - только что  родившаяся  Персидская  монархия.
Летом 525 г. сын его. Псаметих III, сделался жертвой Камбиза.
   Иноземное владычество не было новостью для Е., тем более,  что  персы
сначала следовали политике,  общей  всем  азиатским  народам.  В  Дельте
продолжали сидеть мелкие  князьки,  б.  ч.  ливийского  происхождения  и
родственники последней дин. В управлении  участвовали  туземцы,  занимая
высокие должности; жрецы и храмы пользовались покровительством; один  из
них, Учагор, подобно Ездре был отпущен Дарием I в  Е.  для  упорядочения
религиозных дел. Дарий дал персидской политике новое направление,  введя
централизацию. В системе сатрапий Е. занял 7-ое место и платил 700  тал.
дани. В Мемфис и пограничные города: Элефантину, Марею и Дафну  помещены
персидские гарнизоны, на содержание которых взыскивалось с туземцев  120
т. медимнов хлеба. Между  тем  у  мелких  династов,  особенно  саисских,
стремление  к  независимости  было,  по-прежнему,  сильно.  Едва  только
Марафон поколебал обаяние персидской непобедимости, как в Е. начался ряд
восстаний, продолжавшихся до сред. IV в. и  нередко  успешных,  особенно