космонавтов в военной организации и, как  следствие,  назначение  старшим  в
экипаже военнослужащего (командиры!).
   Затем нас  провезли  по  хорошо  спланированной  и  ухоженной  территории
Центра,  показали  нам  Центр  управления  полетами,  тренажеры,  скафандры,
помещение для карантина космонавтов, возвращавшихся с Луны.
   Схема   управления   полетом   достаточно   логична.   Наземные    пункты
командно-измерительного комплекса разбросаны в различных точках  Земли,  так
чтобы корабль во время  полета  имел  прямую  радиосвязь  хотя  бы  с  одним
наземным пунктом на каждом витке. Наземные пункты получают с  борта  корабля
информацию и немедленно переправляют  ее  по  каналам  связи  в  Хьюстонский
центр.  Здесь   информация   обрабатывается   на   вычислительных   машинах,
разделяется на стандартные группы и в виде таблиц или графиков  выдается  на
телевизионные экраны перед операторами (их примерно 30-40). Операторы  могут
вызывать на свой экран различные стандартные группы информации и не сходя  с
места советоваться между собой,  пользуясь  внутренней  связью.  Большинство
операторов контролирует борт корабля. Кроме этого, часть  операторов  занята
контролем состояния средств наземного  комплекса  (какие  станции  работают,
характеристики  их  работы,  возможное  резервирование,   состояние   других
станций), часть обеспечивает связь с экипажем, часть контролирует  состояние
средств связи.
   Процесс контроля, анализа и управления на Земле идет непрерывно.  Имеются
три команды операторов, возглавляемые сменными руководителями полета.  Более
высокое руководство имеет  возможность  наблюдать  за  процессом  управления
полетом либо через стекло (во всю стену) из гостевой,  либо  по  телевизору.
Это стекло одновременно изолирует их и предотвращает  попытки  вмешательства
высокого  начальства  в  процесс  управления:  судя  по   всему,   те,   кто
проектировали Центр управления, хорошо  представляли  характер  руководства.
Порода начальников одинакова на всех континентах.
   В состав Центра управления входил и электрический  стенд-модель  корабля,
на  котором  во  время  полета  можно  имитировать  возникающие   отказы   и
проигрывать возможные способы выхода из затруднительного положения.
   Оборудование  Центра  управления,  большая  и   оперативная   информация,
предоставляемая каждому оператору, и то, что управление полетом ведется  той
же организацией, которая разрабатывала проект корабля, произвело впечатление
продуманности  и  четкого  распределения  обязанностей  и   ответственности.
Наличие  необходимой  информации  у   каждого   члена   группы   управления,
возможность непрерывного обмена мнениями между  членами  группы  и  принятия
решений на  месте,  позволяют  избежать  громоздких,  приводящих  к  большим
потерям времени, совещаний, передачи информации путем телеграмм, телеграфных
докладов, переноса информации с регистрационных лент  на  плакаты-таблицы  и
графики.
   Эта  же  схема  организации  управления  полетами   позже,   в   середине
семидесятых годов, была реализована и у нас. Но тогда, в 1969 году, то,  что
мы увидели в Хьюстоне, казалось мне голубой мечтой,  к  которой  можно  было
только стремиться. Прошло много лет, прежде чем я понял:  для  того  времени
это  были  прекрасные,  передовые  решения.  Но   на   этом   никак   нельзя
останавливаться. Недопустимо, чтобы во время полета большое количество самых
лучших специалистов и разработчиков отвлекались от своей основной  работы  и
занимались в принципе достаточно простым делом: анализом бортовых измерений,
характера  работы  бортового  оборудования  и  разработкой  предложений  для
руководителя полета по  выходу  из  неожиданно  возникающих  ситуаций.  Если
логику анализа, разбор возможных ситуаций можно изложить словами, формулами,
таблицами или графиками, то все это реально записать  и  в  виде  алгоритмов
работы бортовой вычислительной машины и передать ей эти контрольные функции,
и  даже  функции  принятия  срочных,  не  терпящих  отлагательств   решений.
Одновременно  при  такой  схеме  будут  разгружаться  и  линии  связи  между
космическим аппаратом и Центром управления. Появится возможность  решительно
сократить  количество  наземных  пунктов   связи,   приема   телеметрической
информации и передачи информации на борт. Такая схема и существенно надежней
и не столь разорительна. Сейчас затраты на подготовку  ракеты  и  корабля  к
старту, на управление полетом соизмеримы с затратами на их изготовление.
   Тренажеры  для  комплексной  тренировки  экипажей  космических   кораблей
"Аполлон" по оснащенности, по методам имитации работы  бортовых  приборов  и
изменения видимой в иллюминаторы картины были  близки  к  нашим  корабельным
тренажерам (например, для "Союзов")  и  находились  примерно  на  одинаковом
уровне.
   Это вообще было характерно для технических  средств  управления  сложными
процессами, которые мы видели и в Центре управления, и на  тренажерах,  и  в
пультовой испытательной станции завода, где изготавливались  основные  блоки
корабля "Аполлон": инженеры, проектирующие пульты  и  вывод  информации,  не
забывали  о  возможностях  человека  по  надежной  переработке   информации,
соответственно старались обеспечить достаточное количество рабочих  мест  и,
главное, на каждом рабочем месте обеспечить возможность  быстрого  получения
любой необходимой информации (но в виде  ограниченных  стандартных  порций).
Обеспеченность информацией -  обязательное  условие  плодотворной,  успешной
работы. Внутри тренажеры, естественно, имитировали кабины кораблей,  рабочие
места членов экипажа. Приборные доски и пульты натурные.
   В  кабине  корабля  "Аполлон"   явно   нарушался   принцип   соответствия
возможностей человека и поступающей к нему информации -  стены  кабины  были
покрыты сотнями тумблеров с надписями, стрелочными  индикаторами  и  всякими
прочими  вещами.  Здесь  же  находился  и   пульт   вычислительной   машины,
существенно   упрощающей   управление,   и   тумблеры,   и   громоздкие    и
несоответствующие своему назначению ручки управления. Кабины кораблей  очень
напоминали кабины современных самолетов, и  это  не  случайно  -  проектанты
кораблей в США, насколько я понял, пришли в космическую технику  в  основном
из авиации и  невольно  принесли  с  собой  и  некоторые  не  лучшие  методы
отображения информации и управления. Как это  ни  странно,  наземные  пульты
испытаний и управления (с точки зрения методичности построения) были сделаны
у них на более современном уровне. По-видимому, эта "второстепенная"  работа
была поручена людям, не слишком обремененным традицией и догмами.
   Наши  корабельные  средства  отображения,  выдачи  команд  и  управления,
позволяющие  концентрировать   информацию,   группировать   команды,   резко
сокращать число элементов, используемых для  выдачи  команд  (например,  для
выдачи нескольких сотен команд на корабле "Союз" используются лишь несколько
десятков клавиш) представляются мне более  удобными,  более  перспективными.
Впрочем, объективности ради должен добавить, что мой спутник  Береговой  был
другого мнения. Ему понравилось, что  кабина  корабля  "Аполлон"  похожа  на
кабину самолета, одобрительно отнесся он и к  тумблерам  и  большим  рычагам
управления, он считал, что мы напрасно уходим от авиации.
   После тренажеров мы осмотрели установку для тренировки ходьбы в скафандре