диктуемых элементарной алчностью, симпатии, основанные на сходстве
психологических складов, уступают место расчету, пусть даже самому
циничному. Искренность в таких случаях не только не нужна - она вредна. И
поэтому рахдониты спокойно использовали викингов, оставляя тех в
уверенности, что они не являются игрушкой в руках опытного партнера. Больше
того, когда иудеи проиграли ставку на гегемонию в мировой торговле,
норманны, напавшие на Англию, взяли с собой евреевдержали в своих руках кредитные операции английских королей и их
вассаловФилиппом Августом во Франции, но эта страница истории выходит за
хронологические рамки нашей темы.

42. ПОИСК НЕПРОТИВОРЕЧИВОЙ ВЕРСИИ

Итак, следуя версии "Повести временных лет", мы постоянно натыкаемся на
неразрешимые противоречия, мягко говоря, недоговоренности и неточности,
начиная от "призвания варягов" до рассказа о расправе Ольги над древлянами.

Похоже на то, что летописец дает заведомо ложную схему событий. Судя по его
намекам, варяги и хазары были злейшими врагами, а никак не союзниками.
Собранные нами факты говорят об обратном, и я предпочитаю не верить
летописцу. Нестор, писавший свой труд в 1100-1113 гг., - сторонник великого
князя Святополка II, который был другом немецких и датских феодалов,
противником греческой митрополии и ее защитника Владимира Мономаха, врагом
истребителя последних хазарских иудеев - черниговского князя Олега
Святославича. Кроме того, описываемые им события отстояли от него более чем
на 200 лет. Может ли историк, наш современник, без особой специальной
подготовки изложить историю царствования Екатерины II с учетом нравов, мод
и личных взаимоотношений? Даже при обилии источников это трудно. А помимо
этого Нестор, подобно М.Н.Покровскому, понимал историю как "политику,
обращенную в прошлое" и защищал интересы своего монастыря и своего князя,
ради чего грешил против истины. Д.С.Лихачев охарактеризовал "Повесть
временных лет" как блестящее литературное произведение, в котором
исторические сведения либо преображены творческим соображением автора, как,
например, легенда о призвании варягов, либо подменены вставными новеллами,
некоторые из коих восходят к бродячим сюжетам. Он весьма критично разбирает
соображения А.А.Шахматова, и это дает возможность на основе обеих работ
установить последовательность и связь событий древнерусской истории, пусть
не в деталях, но в том приближении, которое для нашего сюжета необходимо и
достаточно. Поэтому в дальнейшем мы будем базироваться не на летописной
версии, а на той, которая получена в результате добросовестной исторической
критики.

Установив наличие союза рахдонитов с викингами в Западной Европе, мы можем
с этой точки зрения рассмотреть ситуацию в Восточной Европе. Аналогия на
первый взгляд парадоксальна, но рассмотрим факты и сделаем вывод.

История варяжского проникновения в славянские земли темна, потому что
детали этих событий сознательно затушеваны летописцами XII в.Общепризнанно, что в 862 г. (хронология сбивчива) варяжский конунг Рюрик
появился в Новгороде и, сломив сопротивление антиваряжской партии,
возглавленной неким Вадимом Храбрым, обложил данью северных славян. Но от
вторжения в Русскую землю Рюрик воздержался.

В IX в. Русской землей именовалось Южное Поднепровьероссомоны и славяне - еще в IV в. воевали с готами на стороне гуннов.
История их до IX в. неизвестна. Ясно лишь, что Киевский каганат был сильным
и независимым государством наряду с каганатами Венгерским, Болгарским и
Хазарским. В 860 г. русы совершили победоносный поход на Константинополь
(неверно датированный Нестором 866 г.)выгодный для них мир и частично приняли православие.

В 864 г. русы воевали с болгарами, в 865 г. - с полочанами, в 867 г. - с
печенегами (?! - Л.Г.), в 869 - с кривичами. Однако при столь активной
внешней политике столкновений с хазарами не было: миссия св. Кирилла в
Хазарию в 860 г. проходила в мирной обстановке. Это говорит не о миролюбии
правительства Хазарии, а о могуществе Киева, союза русов с мадьярами и
сложности обстановки на Каспии. В 860-880 гг. киевское правительство
Аскольда и Дира было настолько крепким, что могло не страшиться хазарской
агрессии. Более того, киевляне расширяли зону своего влияния на севере, не
опасаясь конфликта со шведами.

На территории Швеции около 859 г. было несколько королей: Бьерн Прихолмный,
его соправители Эмунд и Олаф. Сын Эмунда, Эрик, в 854 г. совершил поход на
восток и обложил данью куров, эстов и финнов, но, как видно из перечня, его
интересовали только берега Балтийского моря, а кривичи, мери (черемисы) и
весь (вепсы) жили на залесенных водоразделах Восточной Европы. Если бы
кто-то из шведских королей подчинил себе столь обширные земли, это было бы
отмечено хотя бы в сагах. Не упоминает об этом и католический миссионер св.
Ансгар, проповедовавший в Швеции в 849-852 гг. и поддерживавший отношения
со шведами до своей кончины в 865 г.
И даже если бы шведы хотели подчинить себе северные земли Восточной Европы,
то это было выше их возможностей. Как все скандинавы, они двигались на
ладьях, и, следовательно, в пределах их досягаемости были только берега
рек. Не имея лошадей, они не могли уходить далеко от своих плавучих баз, а
провезти лошадей и необходимый тем фураж на легких лодках было невозможно.
Кроме того, любой набег имел смысл только осенью, когда обитатели поселков
не могли скрыться в лесу. Для такого набега были необходимы дороги и
надежные проводники из аборигенов. А в IX в. не было ни дорог в лесу, ни
нужного количества изменников хотя бы потому, что шведам было нечем
оплачивать их услуги.

Надо признать, что стремление приписать древним шведам основание огромной
империи в северных лесах наталкивается на непреодолимые препятствия,
связанные главным образом с физической географией. Но так как скандинавы
овладели землями русов и славян в IX в., то, очевидно, существовал
дополнительный фактор, который следует найти.

Если не шведские короли и не греческие базилевсы были заинтересованы в