Первым пришел в себя старик.
     - Бог христиан и вы - боги моей родины,  -  полным  восторга  и  слез
голоса заговорил он, - за что посылаете вы мне такое неслыханное  счастье?
Или для того, чтобы скрасить скрывающееся за ним новое горе?.. Изок -  сын
Всеслава, того Всеслава, которого я давно считал мертвым... Всеслав жив...
О, Боже, Боже!.. Ирина, что ты молчишь? Ведь, это - твой брат! И как же  я
сразу не узнал тебя... Ведь ты так  похож  на  твоего  отца...  Приди  же,
обними меня!..
     Старик переживал чуть ли не первые счастливые минуты с той поры,  как
потерял все самое дорогое для человека на свете:  родину,  свободу,  жену,
детей...
     Радость его не знала пределов. Ирина и  Изок  тоже  сияли  восторгом.
Спать уже никто не ложился, до сна ли было счастливцам в эту ночь?
     Изок  рассказал  деду,  что  его  сын,  Всеслав,   так   полюбившийся
варяжскому вождю, был взят этим последним к себе. Сперва  он  был  у  него
рабом, но потом варяг увез его в свою родную страну, где он был освобожден
и стал свободным воином. Вместе с норманнскими викингами бывал  Всеслав  в
их походах, приобрел славу и честь и стал  известен  даже  самому  Рюрику,
приемному сыну короля Белы. Вместе с ним он ходил  войною  на  Ильмень,  а
затем, когда приильменцы призвали Рюрика княжить и владеть ими, он пошел в
родную землю вместе с варяжскими дружинами. Потом,  когда  Аскольд  и  Дир
ушли на Днепр, он ушел с ними и теперь живет на родной стороне и в большом
почете у норманнских витязей. Еще до прихода на  Ильмень,  он  женился  на
норманнке, и Изок родился там, в суровой Скандинавии. За отцом он пошел на
его дальнюю сторону, полюбил приволье  Днепра,  но  злая,  как  он  думал,
судьба привела его сюда, в Византию...
     Юноша воодушевлялся, когда говорил о Днепре...
     Видно было, что в  его  жилах  текла  славянская  кровь.  Норманн  по
матери, он все-таки был славянин по отцу. Славянское простодушие сливалось
в нем с скандинавской суровостью.
     Он был силен, храбр, любил отца,  князей,  свой  Днепр,  свою  вторую
родину, и вот теперь он, встретив этих людей,  к  которым  его,  очевидно,
привела судьба, был просто сам не свой и не знал, что и подумать  о  таком
странном стечении обстоятельств.
     Он остановился на минуту.
     - О, говори, говори! - восклицал старик. -  Я  так  давно  не  слышал
родного наречия, что твои слова мне кажутся музыкой.
     И Изок снова говорил, не утомляясь и не уставая.



                                 19. ГОРЕ

     Поднявшееся снова на небо солнце застало всех троих бодрствующими.
     Изок и Ирина говорили без умолку, их дед молчал, и  только  радостная
улыбка свидетельствовала о том великом счастье, которое он переживал в эти
мгновения.
     - Мы  должны  бежать  все  трое  на  родимый  наш  Днепр,  -  говорил
восторженно Изок.
     - Да, да! Мы бежим отсюда, - вторила Ирина, - там ждет нас отец... Но
как это сделать?
     - Найдем возможность... Улеб, отчего ты не вернулся на родину?  Ведь,
ты пользуешься свободой...
     - Ты спрашиваешь меня об этом, дитя? Я готов тебе сказать это.  Когда
я жил здесь первое время, я был рабом. Цепи тяготили мое  тело,  а  потом,
когда меня освободили от них, я уже чувствовал себя  настолько  дряхлым  и
слабым, что побег мне и одному был не по силам...
     - Ты был не один?
     - Здесь умерла мать твоего отца... Кроме  же  нее,  у  меня  была  на
руках, вот она, Ирина. Не мог же я бросить их и бежать один!..  Да  и  как
бежать, с кем? Варяги же, какие бывают здесь, меня не взяли, а  пробраться
одному - разве это было мыслимо?..
     - И ты остался?..
     - Да, ради жены и внучки.
     - И изменил своим богам?..
     - Не я им изменил, а они мне изменили. Бог же христиан помогал мне во
многом. Я бывал в его храмах, и мое сердце было им тронуто. Я решил жить и
умереть здесь, а потому и крестился. Она - тоже христианка.
     - Но теперь, когда мы вернемся на родину, на наш Днепр,  ты  оставишь
Бога христиан?
     Старик печально, в знак отрицания, покачал своей седой головой.
     - Нет! - произнес он.
     - Но ты должен!
     - Пусть! Но что мы будем говорить об этом!..
     - Это правда! Скажи мне лучше, как вам жилось здесь?
     - Не скажу, что плохо... Я даже думаю, что там во дворце  мне  кто-то
покровительствует... Куропалат всегда добр ко мне, отдает  мне  почти  все
остатки с кухни императора, дарит мне одежду, потом живем мы здесь  -  нас
никто не трогает. Мало этого, никто даже не заходит сюда. Мне покойно, и в
этой тишине я даже не боюсь за мою Ирину.
     - Но кто этот покровитель?
     - Не знаю!..
     День уже совсем начался, когда счастливцы почувствовали  усталость  и
новый призыв ко сну. Разговоры прекратились.
     Старый славянин заметил это.
     - Усни, Изок, и ты Ирина! - сказал он.
     - А ты?
     - Я не могу...
     - Тогда и мы не будем спать.
     - Нет, нет!.. Вам, особенно тебе, Изок, необходим  отдых.  Ирина,  ты
останешься здесь, а я укажу ему место, где он будет в полной безопасности.
     Сказав так, Лука увел юношу.
     - Его никто не найдет, если даже придут  сюда,  -  сказал  он  Ирине,
возвратившись в хижину.
     - О, Лука, скажи мне, мы уйдем отсюда? - спрашивала девушка.
     - Что и сказать тебе - не знаю... Кто знает волю судьбы?
     - Но мы должны уйти!
     - Пусть вернется на Днепр Изок, он там найдет  способ  выручить  нас,
особенно если этого захочет Всеслав.
     - Мой отец! Как сладко мне это слово!..