Юноша остановился, не договорив того, что хотел сказать.
     - Что, Изок? - подняла на него свои голубые глаза Ирина.
     - Пойдем к ним!
     - Как?.. Разве нам может это удаться?..
     - Отчего же нет?
     - Нас убьют, прежде чем мы выйдем из города.
     - Теперь слишком много жителей покидают этот город, чтобы  кто-нибудь
стал обращать на нас  внимание.  Пойдем!  Мы,  уверяю  тебя,  проскользнем
совершенно незаметно, и знаешь что? Мы тогда спасем нашего  благодетеля  -
мы уговорим наших не трогать ни его, ни его дома, а то ему придется  очень
и очень плохо!
     - Нет, Изок, нет! Мы должны оставаться здесь! - отрицательно покачала
головой Ирина. - Славяне не осмелятся тронуть внуков старейшины  Улеба,  а
вместе с ними и того, для кого они будут просить пощады.
     - Ну, как знаешь, - обиделся Изок. - Я вижу,  что  жизнь  в  Византии
совсем уничтожила в тебе любовь к родине.
     - Я никогда не знала и не видела ее.
     - Только это одно и может тебя оправдать!
     Однако Изоку пришлось очутиться среди своих гораздо  раньше,  чем  он
предполагал.
     Он уже надумал бегство и готовился привести в исполнение  свой  план,
который ему казался вполне легким и доступным. Уйдя из Константинополя, он
предполагал как-нибудь перебраться на другую сторону  Босфора,  пройти  до
входа в него из Черного моря, а  там,  по  его  мнению,  уже  легко  будет
добраться до своих.
     Пылкий юноша не думал даже, что он почти не знает языка  страны,  что
ему пришлось бы идти по совсем незнакомой местности,  и  он  был  бы  убит
прежде, чем успел бы скрыться из Константинополя.
     Но за Изока был сам случай.
     Во дворце было тайное заседание. Совещались Вардас,  Фотий,  Василий,
великий логофет Византии и еще несколько высших сановников.
     Беседа, как всегда, была самая серьезная и  велась  исключительно  об
одном.
     Вардас предложил средство, всегда оказывавшееся наиболее  действенным
в подобных случаях - откупиться от наступавшего врага...
     - Лучше потерять часть, чем все! - говорил он.
     Волей-неволей пришлось  согласиться  с  этим  и  завести  сношения  с
варягами; выбрать послов возложено было на Василия Македонянина.
     Вообще все, что казалось потруднее, всегда  возлагалось  на  него,  и
Василий всегда с честью выходил из всевозможных затруднений.
     На этот раз затруднение, действительно, казалось непреодолимым.
     Кого послать?
     Кто, в самом деле, решился бы теперь, явно рискуя своей жизнью, пойти
к рассвирепевшим, жаждущим крови варварам. За это время Василий  прекрасно
ознакомился с нравами Константинополя и не видел никого, кто осмелился  бы
на такой подвиг.
     Да и сами варяги не поверили бы каким бы то  ни  было  послам,  после
того, что случилось в Киеве. Вряд ли это можно было предположить.
     Вдруг Василия озарила неожиданная мысль.
     Он нашел, кого послать к приближавшимся варягам...
     Приняв по возможности спокойный вид, он  прошел  к  себе  и  приказал
немедленно призвать к себе Изока.
     - Что прикажешь, господин? - явился к нему юноша.
     - Изок, знаешь ли ты, что  грозит  Византии?  Отвечай  мне  прямо,  -
спросил Македонянин юношу, пристально глядя на него.
     - Знаю! - был ответ.
     - Это твои идут на нас войной...
     - Да! Я слышал, что киевские князья ведут на Византию свои дружины, и
они разорят Византию.
     - Ты отвечаешь с прямотой, достойной мужчины и  славянина,  -  сказал
Василий. - Но подумай сам, что они найдут здесь?
     - Как что? Добыча будет богатая...
     - И тебе не жаль этого славного города, не жаль беззащитных  старцев,
женщин и детей, которые погибнут под мечами твоих соплеменников?.. Тебе не
жаль меня, дважды уже спасавшего тебя и твою сестру?..
     - Зачем ты это говоришь, господин?.. Сердце славян горит местью...
     - За что? Разве византийцы пленили и продали в рабство  твоего  деда?
Вспомни, это сделали именно те норманны, с которыми идут твои  земляки  на
нас войной...
     - Ты прав, господин...
     - Благодарю тебя... Так вот, если ты хочешь отплатить мне  за  добро,
за мою ласку, исполни мою просьбу!
     - Я слушаю тебя.
     - Отправься к твоим землякам, уговори  их  уйти  от  Константинополя,
взяв выкуп.
     Глаза юноши засверкали радостью.
     - Исполню твое желание, господин.
     - Еще раз благодарю тебя, но дай мне клятву, что, во  всяком  случае,
ты вернешься...
     - Клянусь честью славянина! - пылко воскликнул Изок.



                           21. ЧЕСТЬ СЛАВЯНИНА

     И кровопролитие, и дым пожаров, и опасность  морского  пути  в  утлых
суденышках не могли заглушить смертельной тоски Аскольда.
     Он как бешеный  кидался  во  все  схватки  с  врагами,  не  думая  об
опасности, искал пыла битв и не находил  себе  ни  на  минуту  успокоения.
Наконец князь стал думать, что только тогда придет  этот  желанный  покой,
когда он выполнит свою клятву и разорит дотла Византию...
     Этот желанный миг казался ему все более  и  более  близким.  Еще  два
перехода - и он будет у входа в это проклятое гнездо, из-за  которого  так
ужасно погибла его милая...
     Хотя бы скорее кончились  эти  переходы!  Право,  скучны  эти  мелкие
схватки с трусливым народом, бегущим при первой  встрече  со  врагом,  при
первом военном клике славян.
     В успехе своего предприятия Аскольд нисколько  не  сомневался.  Поход
был несомненно очень удачен.
     Не дойдя  всего  один  дневной  переход  до  Константинополя,  варяги