7 апреля 1885 г.


                                Часть первая

РАЗВИТИЕ САМОДЕРЖАВИЯ


                                  Глава I

МИР

     О  народе,  как  и  о  человеке, судят по внешности. Поэтому деспотизм,
властвующий   чад   русским   народом,   рассматривается,  естественно,  как
выражение  и  следствие  национального характера. Правда, в последние годы в
России   появились  люди  -  мужчины  и  женщины,  равных  которым  по  силе
патриотизма  и  любви  к родине не бывало во все времена. Однако в кажущейся
тщетности   их   усилий  общественное  мнение  Европы  видит  только  лишнее
доказательство  неизменной  рабской  покорности  народных масс, в одинаковой
мере   не   способных   понять  свободолюбивые  устремления  и  не  желающих
участвовать в освободительном движении.
     Факты  невозможно  отрицать.  Крестьянство, составляющее огромную часть
русского   народа,   все  еще  проникнуто  преданностью  идеальному  царю  -
порождению  собственной фантазии - и все еще верит, что близок час, когда он
изгонит помещиков из страны и раздаст их земли своим верным крестьянам.
     Но  если  мы,  не  ограничиваясь этими чисто внешними обстоятельствами,
глубже  и  серьезнее исследуем характер и жизнь простого народа, нас поразят
многие    его   черты,   как   будто   резко   противоречащие   общепринятым
представлениям о его раболепии и приниженности.
     В  стране,  где  все зависит от воли самодержца, можно было бы ожидать,
что   низшие   царские   чиновники   в   порученной  им  ограниченной  сфере
деятельности  наделены всей полнотой власти. Но в России дело обстоит иначе.
Крестьянство  деспотического  государства  -  и  в  этом есть некое странное
противоречие  -  пользуется,  если не считать злоупотреблений властью, почти
столь  же  широким  самоуправлением,  как  сельские  общины  в Швейцарии или
Норвегии.  Сельская сходка, куда собираются все мужчины, уже вышедшие из-под
отцовской  власти,  решает  все дела, и эти решения не подлежат обжалованию.
Со  времени  освобождения  крестьян  в  1861  году  правительство  произвело
некоторые  изменения  в  порядке сельского самоуправления. Создан, например,
особый  сельский суд в составе десяти судей, избранных на сходке, в то время
как  прежде  по  закону  только  мир,  или  народное  собрание,  вершил суд.
Правительство  попыталось  также  прибрать  к рукам мир и урезать его права,
усилив  власть  старосты  и признав правомочными лишь созванные им собрания;
избрание  же  старосты  должно утверждаться мировым посредником, назначенным
правительством  и  местным  дворянством. Однако в первоначальном своем виде,
то   есть   в  тех  местах,  где  власти  были  недостаточно  сильны,  чтобы
ограничивать   права   мира,   общинная  автономия  не  претерпела  никакого
ущемления.
     Мир  в  Центральной  России  (в  Южной  России  - громада) представляет
крестьянскую  концепцию  верховной  власти.  Мир охраняет благоденствие всей
общины  и  вправе требовать от каждого ее члена безоговорочного повиновения.
Мир  может  быть  созван  самым бедным членом общины в любое время и в любом
месте  в  пределах  села.  Общинные  власти  должны  уважительно отнестись к
созыву  сходки,  и,  если  они нерадивы в исполнении своих обязанностей, мир
может  без  предупреждения  отрешить их от должности, а то и навсегда лишить
всех полномочий.
     Сходки   сельской   общины,   подобно   собраниям   "ландесгемейнде"  в
средневековых  швейцарских  кантонах,  проводятся  под  открытым небом перед
домом старосты, деревенским кабаком или в другом подходящем месте.
     Что  больше  всего  поражает  тех,  кто  впервые  присутствует на такой
сходке,  -  это царящий там, как кажется, полнейший беспорядок. Председателя
нет;  обсуждение  являет  собой  сцену  совершенного ералаша. После того как
член  общины,  созвавший  собрание, объяснил побудившие его к этому причины,
все  наперебой  спешат  высказать  свое  мнение, и некоторое время словесное
состязание уподобляется всеобщей свалке в кулачном бою.
     Слово  принадлежит  тому, кто сумел привлечь к себе слушателей. Если он
угодит  им, крикунов быстро заставят замолчать. Если же он не говорит ничего
дельного,  никто  не  обращает  на  него  внимания и его прерывает первый же
противник.  Но  когда  обсуждается  жгучий  вопрос  и  атмосфера  на  сходке
накаляется,  все  говорят  разом  и  никто  никого  не слушает. Тогда миряне
разбиваются  на  группы,  и в каждой из них вопрос обсуждается отдельно. Все
выкрикивают  свои  доводы  во  всю  глотку;  вопли  и  брань,  оскорбления и
насмешки  сыплются  со  всех  сторон,  и  поднимается невообразимый гам, при
котором, казалось бы, никакого толку не получится.
     Однако  кажущийся  хаос  не  имеет  никакого  значения. Это необходимое
средство  к  достижению  определенной  цели.  На  наших  сельских  собраниях
голосование   неведомо;  разногласия  никогда  не  разрешаются  большинством
голосов.   Всякий  вопрос  должен  быть  улажен  единодушно.  Поэтому  общий
разговор,  как  и групповые споры, продолжается до тех пор, пока не вносится
предложение,  примиряющее  все  стороны  и  получающее одобрение всего мира.
Несомненно  также,  что  полное  единодушие может быть достигнуто лишь после
тщательного  разбора  и  всестороннего обсуждения предмета спора. И для того
чтобы  устранить  возражения,  существенно важно столкнуть тех, кто защищает
противоположные   мнения,   и   побудить   их   решить   свои  несогласия  в
единоборстве.
     Описанный  мной  способ  разрешения  споров  чрезвычайно характерен для
русской  сходки.  Мир  не  навязывает меньшинству решений, с которыми оно не
может  согласиться.  Каждый  должен  идти на уступки ради общего блага, ради
спокойствия  и  благополучия  общины.  Большинство слишком благородно, чтобы
воспользоваться  своим  численным превосходством. Мир не господин, а любящий
отец,  одинаково  благодетельный  ко всем своим сынам. Именно этим свойством
сельского  самоуправления в России объясняется высокое чувство человечности,
составляющее  столь  замечательную  особенность  наших  деревенских нравов -
взаимная  помощь  в полевых работах, содействие беднякам, больным, сиротам -
и  вызывающее  восхищение  всех, кто наблюдал сельскую жизнь в нашей стране.
Этому  же  надо  приписать  безграничную преданность русских крестьян своему
миру.  "Что  мир  порядил,  то  бог  рассудил"  - гласит народная пословица.
Существует  много  других подобных же пословиц, как, например: "Мир один бог
рассудит",  "Кто  больше  мира  будет?", "С миром не поспоришь", "Где у мира
рука,  там  моя  голова", "Хоть на заде, да в том же стаде; отстал - сиротою