кого угодно опустятся руки. Если же старики отстранятся, продвижение людей
среднего возраста даст  дорогу  молодым.  Там,  где  молодые  доведены  до
бешенства собственным бессилием, приглашать нескольких из них (в  возрасте
20 лет) в состав Палаты Мудрых и Добродетельных - это не  поможет.  Верное
средство в этом случае - проводить на пенсию всех, кому больше шестидесяти
лет, и таким образом освободить место для тех, кому  двадцать  семь.  Если
молодые смогут надеяться на получение ответственной должности  через  семь
лет, они очень быстро станут взрослыми. Конечно, на нас оказывает  влияние
то, чему нас обучали, но еще больше на нас действуют  годы  разочарований,
простирающиеся перед нами  во  всей  своей  неизбежности.  Не  помогает  и
изобретение должностей, дающих  призрачную  власть.  Никого  не  вводит  в
заблуждение Молодежный Комитет, и особенно в том случае,  когда  настоящие
члены Комитета - один другого древнее. Молодых можно не  облекать  слишком
серьезной ответственностью, но она должна быть реальной.
   Организации типа бойскаутов, несомненно, по замыслу очень хороши, но их
еще в зародыше роковым образом подрывает то, что они выдуманы пожилыми для
юных. Гораздо более прочная организация  возникает,  когда  старшие  зовут
молодых на помощь в общем деле, например принимают в команду  спасательной
лодки или в комиссию по организации парадного шествия.  Современный  отец,
зная,  что  праздность  приводит  к  порокам,  и   не   принимая   помощи,
предлагаемой  молодежными  организациями,  подчас  изобретает  собственный
доморощенный план, чтобы уберечь своих детей от соблазнов. Он предполагает
какой-нибудь  проект  вроде  строительства  парусной  лодки.  Вначале  все
загораются  энтузиазмом  и  на  заднем   дворе   разворачивается   кипучая
деятельность, которую отцу так хотелось  видеть.  Драят  планки  наждачной
бумагой, сшивают паруса, смолят такелаж. Мальчишки больше не слоняются без
дела, засунув руки в карманы. Дочку  удалось  выманить  из  бара,  и  мама
счастлива, что семейство  собралось  все  вместе.  Но  постепенно  в  этих
совместных усилиях проглядывает что-то ненастоящее.  Лодка,  спущенная  на
воду, нисколько не лучше  и  не  намного  дешевле  той,  что  продается  в
магазине. Корпус из стеклопластика был бы,  пожалуй,  гораздо  практичней.
Отец добился только одного - организовал полезное времяпрепровождение  для
себя и для детей. Вместо того чтобы оставить  их  играть  с  друзьями,  от
пригласил их играть с собой - не потому, что действительно нуждался  в  их
помощи, а потому, что ему  хотелось  занять  их  чем-нибудь.  Нереальность
ситуации заключается в том, что отец - биржевой маклер, а не  лодочник  на
канале. Если бы суденышко нужно  было  ему  для  дела,  это  заслужило  бы
уважение со стороны детей. Но лодка - игрушка, причем по праву их игрушка,
а не отцовская. В конце концов  они  начинают  понимать,  что  все  это  -
ребяческая затея, вроде попытки взрослого  человека  вмешаться  в  детский
хоровод; да и игра не из тех, которую они выбрали  бы  сами,  добровольно.
Отцу приходится заканчивать постройку лодки в одиночестве, и он  понимает,
что затея провалилась. Правда, сам он действительно уберегся от соблазнов,
но мальчишки опять бездельничают,  как  и  прежде,  а  дочка  снова  водит
компанию с местными подонками. Нет ли другого пути? - вопрошает отец.
   Единственный окончательный ответ - это дать молодым возможность  расти,
и чтобы при этом перед ними была перспектива - как можно раньше  применить
какие бы они ни были, но свои, личные таланты. Если им это не удается, они
отвращаются от общества и решают навсегда остаться в мире  -надцатилетних.
Это и породило движение,  которое  почти  одновременно  возникло  в  таких
отдаленных друг от  друга  местах,  как  Сан-Франциско,  Берлин  и  Токио,
Амстердам, Лондон  и  Париж.  Характер  движения  постоянно  меняется,  но
начинается  оно  неизменно  стремлением  вырваться,  освободиться.   Можно
примерно наметить шесть путей освобождения, а именно: секс, скорость, шум,
выпивка, экзотика, наркотики. Ближе всего к реальности - секс, потому  что
партнер по крайней мере реальное лицо. Отчасти связана с сексом и  страсть
мотоциклиста к грубой силе и бешеной  скорости,  чувство  своей  власти  и
могущества. Но звук ревущего  мотора  сливается  с  африканскими  ритмами,
которые  в  наше  время  заменяют  музыку.  Гипнотический   ритм   ударных
инструментов погружает в некий транс, когда реальный мир становится тенью,
а сны - явью. Но хотя это увлечение  пластинками,  стонами  и  завываньями
делает мало чести нашим методам воспитания,  нельзя  утверждать,  что  оно
приносит ощутимый физический вред. Беда приходит тогда, когда  бегство  от
действительности стараются  ускорить  выпивкой  или  -  теперь  это  не  в
диковинку - наркотиками. Из  них  табак  -  самый  мягкий,  скорее  просто
успокаивающее; но постепенно в употребление входят наркотики, дающие более
сильные иллюзорные ощущения.
   Осудить наркомана слишком легко. Издеваться  над  бородатым  придурком,
размахивающим флажком в какой-нибудь жалкой демонстрации протеста, и  того
легче. Гораздо труднее создать такое общество взрослых, в которое молодежь
будет стремиться и пробиваться. Однако начало может быть положено в  любой
семье,  где  поняли,  что  чувство  ответственности   необходимо.   Секрет
заключается в том, что родители должны поставить перед собой  такую  цель,
для достижения которой им как раз чуть-чуть не хватит сил, и обратиться  к
детям за помощью, потому что без них ничего не добиться. Вполне  почтенная
цель - заработать побольше денег, может быть, для того, чтобы переехать  в
более удобный дом. Покупка или постройка дачного  домика  может  оказаться
хорошим приемом, особенно  если  с  самого  начала  кого-нибудь  из  детей
называют  будущим  хозяином.  Успех  родительского  (или  любого  другого)
руководства должен всегда быть связан с достижением цели,  явно  желанной,
но почти (не абсолютно!) недостижимой. Дети теряют всякий интерес к  делу,
когда и общество и семья ставят перед собой  только  такие  цели,  которых
ничего не стоит достичь или которые вообще уже достигнуты.  С  этой  точки
зрения  совершенно  не  важно,  какая  это  цель  -  идеалистическая   или
эгоистическая. Главное то, что необходимо какое-то усилие и детям можно  -
и даже  необходимо  -  принять  в  этом  участие.  Собственно  говоря,  их
побуждают стать взрослыми.
   Чтобы разрешить проблемы надцатилогии, необходимо, как  видим,  создать
такое общество, в котором у молодых есть своя роль  и  они  становятся  не
бунтовщиками и не просто учениками, а  младшими  членами  бригады.  Громче
всех клеймят непокорную молодежь старики, стоящие  во  главе  организаций,
где никому  моложе  шестидесяти  лет  никогда  не  приходилось  заниматься
чем-либо, кроме подсобной  работы.  Если  их  хорошенько  припугнуть,  эти
престарелые автократы иногда вдруг возносят на самый верх кого-то из самых
молодых. Но вот уйти в отставку они никак не согласны! А  в  таком  случае
создается  взрывоопасная  ситуация  и  мы  делаем  вывод,   что   молодежь
просто-напросто бунтует. Но мы так дрожим за  те  основы,  которые  грозят
ниспровергнуть, что редко замечаем, какой вред наносится  самой  молодежи.
Потому что выкрикивание лозунгов - все равно, брошенных ли Малькольмом  X.
или председателем Мао - это же признак умственной отсталости. И юность  не