проходит невредимой через годы, заполненные гонками и грохотом, враньем  и
наркотиками. Даже  если  это  не  отразится  на  физическом  здоровье,  то
возможность, которой  они  пренебрегли,  -  возможность  пораньше  достичь
интеллектуальной зрелости - потеряна, и теперь ее уже не воротишь.


   В ПОИСКАХ ВЫХОДА

   Всякой хозяйке дома, даже если у нее и нет -надцатилетних детей, все же
приходится  переживать  минуты  уныния  и  отчаяния;  но  стоит  только  с
кем-нибудь поделиться, как все проходит. Однако бывают времена,  когда  не
так уж просто справиться со скукой и тошнотворной тоской. Женатый  мужчина
природным  иммунитетом  в  этом  отношении  тоже  не  обладает,  и  вполне
допустимо,  по  крайней  мере  теоретически,  что  он  выходит  из   строя
одновременно со своей женой. Впрочем, это хотя и допустимо,  но  столь  же
маловероятно, как если бы  две  свечи  догорели  в  один  и  тот  же  миг.
Учитывая, насколько эта ситуация маловероятна, можно скорее  предположить,
что, когда один из супругов расклеивается, другой при этом  подтягивается.
Если пока что исключить случаи, когда оба одновременно отравились одним  и
тем же омаром, то можно считать, что в каждый данный момент один из  двоих
полон энергии и жизнерадостности.  Тот,  кому  на  этот  раз  не  повезло,
начнет, наверное, жаловаться,  на  дороговизну,  на  то,  что  с  дочерьми
никакого сладу нет, что дом  сырой  и  промозглый,  а  все  лучшие  друзья
разлетелись кто куда. Если бы она могла убежать от всего этого! Но ведь на
самом деле ей нужно бежать от самой  себя.  Тут  представляется  на  выбор
несколько выходов, и проще всего - взять да и  заболеть.  Но  этот  способ
хорош, только  если  в  доме  остается  кто-то  внимательный,  ласковый  и
здоровый.
   То, что болящий в этом случае  содействует  болезни,  обычно  видно  по
тому, когда  и  почему  болезнь  начинается.  Будем  считать,  что  микроб
присутствует постоянно, а жертва подсознательно складывает оружие как  раз
в то время, когда ей надо заболеть. Для некоторых людей нет никакой другой
возможности хоть немного передохнуть. В определенный момент,  когда  гости
разъехались  или  дети  отправлены  в  школу,  температура   подскакивает,
начинаются боли, слабость становится непреодолимой и  болезнь  вступает  в
свои права. Заметим,  чтобы  не  было  недоразумений,  что  это  вовсе  не
симуляция. Недомогание подлинное, симптомы  не  вымышлены,  болезнь  будет
развиваться своим ходом, и осложнения в точности совпадут с  описанными  в
учебниках. И тем не менее  ничего  бы  не  произошло,  если  бы  пациентка
подсознательно не дала  свое  согласие,  ведь  по  разным  обстоятельствам
ничего не случилось, пока болеть было совершенно невозможно и недопустимо.
Отчасти болезнь можно объяснить потребностью в  отдыхе,  но  в  эту  форму
частично вылилось и  желание  сбежать  от  всего.  Пока  больная  лежит  в
постели, она не только избегает ежедневных обязанностей, но и  избавляется
от своей обычной будничной личности. Она  становится  другим  человеком  -
быть может, даже мученицей, чей  мужественный  пример  должен  вдохновлять
окружающих. Чтобы только не быть в  тягость  своим  друзьям,  она  борется
почти что до последнего издыхания. И лишь много времени спустя  окружающие
постигают, как она страдала. Да, она была бледна и  бессильна,  но  всегда
думала о других. Она была святее всех великомучениц и храбрее всех героев.
   Но на ложе болезни, как и на поле брани, одного героизма мало.  Героизм
должен иметь зрителей. Кто-то должен все видеть  и  сочувствовать,  кто-то
должен заметить, как судорога боли сменилась  слабой  улыбкой  покорности.
Тут нужна публика - сиделки, доктора, родственники, - и  чем  больше,  тем
лучше; но уж один-то человек - это тот минимум, без  которого  все  пойдет
прахом. Этот единственный человек чаще всего муж  или  жена,  и  ничто  не
подвергает семейную жизнь такой опасности, как неумение сыграть  эту  роль
по всем канонам.  Когда  жена  говорит:  "У  меня  голова  раскалывается",
хороший муж обязан высказать беспокойство,  заметив,  что  она  и  вправду
неважно выглядит.
   - Бедняжечка ты моя!  Ты  даже  побледнела,  теперь  я  вижу.  У  тебя,
наверное, и сердчишко пошаливает. Глотни-ка аспиринчику, а я сейчас намочу
полотенце. И сразу позвоню в клуб, скажу, чтобы вечером тебя не  ждали  на
заседании комитета.
   Как не подивиться бесчувственности мужа, который, наоборот, считает все
жалобы жены чистейшей выдумкой.
   - Странно, - заявляет он. - _С виду_ ты в полном порядке. Может, просто
не проспалась как следует после вчерашней вечеринки.  Ну,  увидимся  после
заседания комитета!
   Это пример бесчеловечной жестокости, когда муж просто  закрывает  глаза
на то, что его жена почти что при  смерти.  Страшно,  даже  подумать,  что
такие мужчины ходят по земле, это же просто (чтобы не искать других  слов)
чудовища в человеческом  облике,  садисты,  для  которых  чужие  страдания
ничто, зато  сами  они  становятся  совершенно  несносными,  если  схватят
пустячный насморк. Но хуже всего доселе описанного то, что позволяют  себе
люди, отвечающие жалобой на жалобу. Супружеские отношения зиждутся на том,
что в данный момент болеть имеет право только один из двоих. За  тем,  кто
пожаловался первый, закрепляется приоритет,  а  другой  обязан  оставаться
здоровым, пока на воображаемом светофоре не загорится зеленый  сигнал.  Но
некоторые нарушители  тем  не  менее  едут  на  красный  свет,  и  орудием
преступления служит, к примеру, такой диалог:
   - Ах, Том, мне плохо, голова кружится, я  боюсь,  что  вот-вот  потеряю
сознание.
   - И мне тоже плохо, ну точь-в-точь как  тебе,  Мэйбл.  Может,  глотнуть
бренди?
   - Меня тошнит.
   - И меня! Видно, все этот салат с креветками. Я сразу заметил, что вкус
не тот.
   - У меня сердце еле бьется, с перебоями...
   - Да у меня сплошные перебои! Все от несварения желудка.
   - Прямо не знаю,  как  дотяну  до  вечера.  Бог  свидетель,  борюсь  из
последних сил, но эта боль в груди меня доконает.
   - Как, и у тебя то же самое? А я все думаю, не тромбоз ли у меня.
   - Больше не могу. Придется лечь.
   - Я и сам ложусь. Только уж ты сначала вызови врача, ладно?
   Но ситуация, в которой произошла эта беда, явно нереальна. Муж  и  жена
не могут заболеть одновременно. Поведение Тома возмутительно,  потому  что
Мэйбл первая объявила о своей болезни.  Когда  она  начала  говорить  "мне
плохо, голова кружится..." и т.д., он должен был вступить, как по сигналу,
и сказать: "Пойди приляг на диван, а я принесу тебе  чашку  чаю".  Но  он,