морского орла"  и опять обрел молодость, свежесть  и  крепость  сил.  После,
этого он рассказал монахам, что тут появились Туатха Данаан, племя Дану, "те
истинные  боги  и мнимые божки, от коих, как известно всем и  каждому, ведут
свой род ученые мужи  Ирландии". Вслед  за ними появились сыны  Мил Эспэйна,
победившие Туатха Де Данаан  и подчинившие их себе. В это время Туан пережил
новое превращение;  он крепился и не  спал целых девять  дней,  но затем "на
меня напал глубокий  сон,  и я нежданно стал лососем". Он долго жил в речных
стремнинах,  не раз спасаясь от  сетей рыбачьих, но наконец попал  в одну из
них; ее забросила супруга Кэйрелла, который был  у них  вождем.  "О, женщине
ужасно  не  терпелось съесть целиком меня и без остатка, и скоро  я  попал в
желудок  к  ней".  Затем он  родился опять,  на этот раз  став Туаном, сыном
самого Кэйрелла,  но  в нем до сих  пор сохранилась память о прежних жизнях,
обо всех  своих  превращениях  и  славных эпизодах  истории  Ирландии, и  он
поспешил  поделиться всеми этими  воспоминаниями с  христианскими  монахами,
которые тотчас бережно записали его рассказы.
     Это  языческое предание, передающее атмосферу седой древности и детской
средневековой   веры  в  чудеса,  напоминает  превращения   уэльского  героя
Талесина, также ставшего орлом, свидетельствуя о том, что идея о переселении
душ крепко завладела воображением древних кельтов.

Глава 7.
     ВОЗВЫШЕНИЕ БОГА СОЛНЦА

     Основными источниками информации для нас в этой главе являются переводы
текста Харлейского манускрипта, озаглавленного "Вторая битва при Мойтуре".
     Потеряв в этом сражении  с  кланом Фир Болг  руку, король Нуада получил
прозвище  Аргетламх, то есть "Серебряная Рука".  Дело в  том, что Диан Кехт,
бог-врачеватель  клана   Туатха  Де   Данаан,  сделал   ему   искусственную,
серебряную, руку, двигавшуюся на особых сочленениях  и  действовавшую совсем
как  настоящая. С  одной стороны  это, конечно, было хорошо, но с  другой  -
обернулось  для  Нуады  бедой, ибо, согласно  кельтским  обычаям,  калека  и
увечный  не может занимать королевский трон.  Поэтому Нуада был  низложен, и
весь  клан Туатха Де Данаан  собрался на  совет, чтобы выбрать  себе  нового
короля.
     Участники  совета  согласились,  что  из  политических  соображений  им
разумнее всего  заключить мир с фоморами, пресловутыми морскими гигантами, и
даже  вступить в союз с ними. Поэтому они  послали письмо Бресу, сыну короля
фоморов Элатхана,  приглашая его прибыть в  Ирландию и стать их повелителем.
Брес,  разумеется, принял  это  предложение, и хозяева  тотчас женили его на
Бригите,  дочери Дагды. В  то же  время  у Киана, сына Диан Кехта,  целителя
Туатха  Де Данаан, был сын  Луг, рожденный от Этлинн,  дочери фомора Балора.
Итак, Брес стал королем и вступил во владение всеми землями и дворцом, но, в
свою очередь,  поручился,  что немедленно отречется и покинет  престол, если
его правление разочарует тех, кто избрали его королем.
     Но, несмотря на все свои лукавые обещания, Брес, будучи как и  все люди
его  племени,  коварным  и  жестоким,  немедленно  обложил  своих  подданных
огромной  данью.  Он  требовал  уплаты  дани   с  каждого  очага,  с  каждой
тестомешалки и  с каждой ручной мельницы и, кроме того,  установил  подушную
подать в размере одной унции золота с каждого члена клана Туатха  Де Данаан.
Будучи могущественным  колдуном, он  отбирал  себе  молоко  у всех их коров.
Поначалу он потребовал отдать ему всех буро-коричневых  и бесшерстных коров,
и  племя  богини Дану покорно отдало  их ему, однако Брес приказал  прогнать
весь скот Ирландии между двумя огромными кострами,  вследствие чего их шкуры
пообгорели,  подпалились  и  лишились  ворса.  Таким  образом, Брес завладел
монопольным  правом распоряжаться главным  источником  питания  на  острове.
Чтобы заработать себе на пропитание, все боги Туатха Де  Данаан, в том числе
и верховные божества, вынуждены были гнуть  спину  на  Бреса. Силач Огма был
послан собирать дрова и хворост, а Дагда  работал на строительстве крепостей
и замков. Однажды, когда Дагда  работал на  стройке, к нему подошел  его сын
Оэнгус.
     - Ты почти что закончил строительство этого замка, - сказал он. - Какую
же награду ты надеешься получить от Бреса, когда окончишь свой труд?
     Дагда отвечал, что он пока что не задумывался над этим.
     - Позволь мне дать тебе один  совет, - проговорил Оэнгус.  - Попроси  у
Бреса позволения собрать весь скот  Ирландии на одной равнине, чтобы ты смог
выбрать одну  из коров себе. Он наверняка согласится.  И тогда  выбери телку
черной масти по кличке Океан.
     Закончив строительство крепости, Дагда отправился к Бресу за наградой.
     - Ну, чего ты хочешь за свой труд? - спросил король.
     -  Прикажи  собрать  весь  скот Ирландии на этой равнине,  чтобы я смог
выбрать себе одну из  коров - всего одну. Брес так и сделал, и  Дагда выбрал
телку  черной масти, о которой  говорил ему Оэнгус. Король,  ожидавший,  что
Дагда запросит у него куда большую награду, рассмеялся, посчитав его наивным
простаком. Однако Оэнгус, как стало ясно впоследствии, дал отцу очень мудрый
совет.
     Тем временем Брес все больше и больше угнетал племя богини Дану. Обычно
короли щедро угощают  всех приходящих к ним, но  при дворе  Бреса люди давно
уже не отхватывали ножом куски  сала, а запах эля и вовсе забыли. Никто - ни
знаменитые поэты, ни искусные музыканты, ни ловкие  жонглеры -  не развлекал
гостей своим искусством, ибо Брес был скуп и не терпел излишеств. Наконец он
урезал до минимума и без того скудное пропитание, отпускавшееся  богам.  Они
стали получать пищи так  мало, что начали  быстро слабеть  от голода.  Огма,
вконец  ослабев,  стал  приносить дров  втрое  меньше,  чем  требовалось для
отопления домов, так  что боги начали страдать не только  от голода, но и от
стужи.
     Именно в это тяжелое время два целителя -  Мидах,  сын Диан Кехта, бога
врачевания,  и  Эйрмид, его  дочь,  -  тайком  проникли  в  замок,  где  жил
свергнутый  король  Нуада.  Привратник  Нуады,  такой же  калека (он лишился
одного глаза),  как и  его господин, печально  сидел у  ворот.  На коленях у
него, свернувшись калачиком, спала кошка. Привратник спросил их,  кто они  и
откуда.
     - Мы - искусные врачеватели, - отвечали они.
     - Ну,  если так, -  отозвался  привратник, - не могли бы вы сделать мне
новый глаз.
     -  Сколько угодно, - согласились врачеватели. - Мы  можем взять один из
глаз этой кошки и пересадить его тебе на место твоего вытекшего глаза.
     - Я был бы вам очень благодарен, если бы вы это сделали, -  отвечал он,
и  Мидах с  Эйрмид тотчас вынули у кошки глаз и вставили  его привратнику  в
глазницу черепа.
     Далее  в  истории  говорится  о  том,  что эта операция  оказалась  для