в том же еще пребывает заблуждении".
   В исходе 1763 года в комиссию были доставлены описи всем церковным,
монастырским и архиерейским землям, ведомости о числе крестьян и
количестве доходов; оказалось крестьян 910866 душ: между прочим, Троицкая
лавра владела более чем 120000 крестьян, Кириллов Белозерский монастырь
имел около 35000.
   Положено было все эти имения взять из духовного ведомства и поручить
так называемой Коллегии экономии, которая должна была собирать с крестьян
по 1 р. 50 коп. в год с души; от этой Коллегии экономии происходит
употребляющееся и до сих пор название "экономических крестьян".
   Для монастырей и архиерейских домов, разделенных на три класса, для
ружных церквей и для чиновников синодального ведомства составлены были
штаты; что же оставалось за этими расходами, определено на содержание
духовных училищ, инвалидных домов, госпиталей; белое духовенство
освобождено от сборов деньгами и хлебом на духовные училища; отставных
военных запрещено отсылать в монастыри для прокормления, а назначены им
для жительства украйные города и пенсии из экономических доходов.
   Присоединение западных русских областей по трем разделам Польши было
важнейшим событием в истории русской Церкви. Униаты толпами начали
обращаться в старое православие. Поляки, не имея возможности
препятствовать этому силою, стали внушать, что соединение с русскою
империею будет непродолжительно, что западные русские области отойдут
опять к Польше, но православное церковное начальство спешило рассеять эти
ложные внушения, успокаивая жителей, что они не потерпят никакой
неприятности от обращения к вере предков и что вторичное соединение их с
Польшею невозможно. В два года, от 1794 до 1796, более полутора миллиона
униатов обратилось в православие.
   11. Меры относительно раскола. Соответственно мыслям, высказанным в
Наказе о веротерпимости, употреблялись кроткие меры относительно
раскольников:
   тем, которые не чуждались православной Церкви, готовы были принимать
священников, но желали только оставаться при старых обрядах и
старопечатных книгах, дозволено иметь свои церкви. Особенная раскольничья
контора была закрыта, и раскольников велено ведать в общих управлениях без
притеснения. В 1782 году раскольники были освобождены от двойного оклада,
который с них собирался со времен Петра Великого.
   12. Меры для умножения и сохранения народонаселения. Народонаселение
империи в конце царствования Екатерины простиралось до 36000000.
Увеличивали его тем, что призывали раскольников, ушедших за польскую
границу, призывали иностранных колонистов. В то же время употребляли меры
для его сохранения.
   Вместо прежней петровской Медицинской канцелярии учреждена была 1768
году Медицинская коллегия, которой обязанность состояла в сохранении
народа посредством врачебной науки, воспитания русских докторов, хирургов
и аптекарей, в надзоре за исправностью аптек; в Москве был департамент
этой коллегии.
   Учреждены были фабрики для хирургических инструментов. Каждый город
обязан был иметь городового и уездного врача; русских лекарей для этого
недоставало, вызвали многих из Германии по контракту. Приказы
общественного призрения имели обязанность учреждать народные госпитали и
больницы и надзирать за ними, заводить домы для неизлечимых больных и
умалишенных.
   В 1768 году введено было оспопрививание; чтоб подать добрый пример,
императрица привила оспу себе и четырнадцатилетнему сыну своему,
наследнику престола Павлу Петровичу. Ни один лекарь, ни один священник в
России не противился оспопрививанию, как это было в Западной ЕвроИе. В
Петербурге учрежден был особый дом для оспопрививания; сначала денежными
наградами приманивали родителей, чтоб они приносили туда детей своих, но
скоро это средство оказалось ненужным. В 1772 году оспопрививание начало
распространяться даже и между сибирскими инородцами.
   13. Меры для народного воспитания. В Наказе своем Екатерина объявила,
что самое надежное средство сделать людей лучшими - это усовершенствование
воспитания, и потому мы должны ожидать мер для этого усовершенствования.
   Правила, которыми хотело руководиться правительство в деле воспитания,
высказаны в "учреждениях, касающихся до воспитания", составленных Ив[аном]
Ивановичем] Бецким, знаменитым устроителем воспитательных заведений в
России в описываемое время.
   Вот что говорится в этих уставах: "Преодолеть суеверие веков, дать
народу своему новое воспитание и, так сказать, новое порождение есть дело,
совокупленное с невероятными трудами, а прямая оных польза остается
потомству. С давнего уже времени имеет Россия академию и разные училища, и
много употреблено иждивения на посылку российского юношества для обучения
наукам и художествам; но мало, буде не совсем ничего, существительных от
того плодов собрано.
   Разбирая прямые тому причины, не можем мы жаловаться на Провидение и
малую в российском народе к наукам и художествам способность; но можно
неоспоримо доказать, что к достижению того не прямые токмо пути избраны
были, а чего совсем недоставало, о том совсем и помышляемо не было. Из
посланных еще при Петре Великом дворян с хорошим возвратились успехом в
том, чему они обучаться назначены были; но по возвращении, имея путь и
право к большим чинам и заслугам, не могли они в том упражняться. Другие,
из подлости (простонародья)
   к наукам взятые, также весьма скоро успевали в оных, но скорее еще в
прежнее невежество и самое небытие возвратились, отчего и людей такого
состояния, которое в других местах третьим чином, или средним, называется,
Россия до сего времени и произвести не могла. Искусство (опыт) доказало,
что один только украшенный или просвещенный науками разум не делает еще
доброго и прямого гражданина, но во многих случаях паче во вред бывает,
если кто от самых нежных юности своей лет воспитан не в добродетелях и
твердо оные в сердце его не вкоренены. При таком недостатке смело
утвердить можно, что прямого в науках и художествах успеха и третьего чина
людей в государстве ожидать всуе себя и ласкать. Посему ясно, что корень
всему злу и добру воспитание. Держась сего неоспоримого правила, единое
токмо средство остается, то есть произвести сперва способом воспитания,
так сказать, новую породу, или новых отцов и матерей, кои бы детям своим
те же прямые и основательные воспитания правила в сердце вселить могли,
какие получили они сами, и от них дети передали б паки своим детям, и так
следуя из родов в роды в будущие веки. Великое сие намерение исполнить нет
совсем иного способа, как завести воспитательные училища для обоего пола
детей, которых принимают отнюдь не старее, как на пятом или на шестом