те со всеми боярами должен был присягнуть отцу, что не будет искать  под
братом Галича. Но можно ли было надеяться на эту клятву, можно  ли  было
думать, что убийцы Настасьи будут спокойно видеть на старшем столе  сына
ее? И вот, едва только умер Ярослав, как сильный мятеж встал в  Галицкой
земле; Владимир и бояре нарушили клятву и выгнали Олега из  Галича;  тот
принужден был бежать в Овруч к Рюрику, а Владимир сел на столе отцовском
и дедовском. Но бояре скоро увидали, что ошиблись в своем выборе: Влади-
мир, по словам летописца, любил только пить, а не любил  думы  думать  с
своими боярами; отнял у попа жену и стал жить с нею, прижил двоих  сыно-
вей; мало того, понравится ему чья-нибудь жена или дочь, брал  себе  на-
сильно. В то время ближайшим соседом галицкого князя на  столе  владими-
ро-волынском сидел Роман Мстиславич, получивший в наследство от  отца  и
деда необыкновенную деятельность, предприимчивость, неутомимость; не лю-
бил он отставать от раз предпринятого намерения и  не  разбирал  средств
при его выполнении. Роман находился в близком свойстве с Владимиром  га-
лицким: дочь его была за старшим сыном последнего. Несмотря на  то,  уз-
навши, что бояре галицкие нехорошо живут с своим князем, Роман стал  пе-
ресылаться с ними, побуждая их  выгнать  Владимира,  на  место  которого
предлагал им себя в князья. Многие бояре охотно согласились на его пред-
ложение, собрали полки, утвердились крестным целованием между собою,  но
не смели явно восстать на Владимира, схватить или убить его, потому  что
не все бояре были против князя, были между ними и его приятели; заговор-
щики придумали другое средство освободиться от  Владимира,  они  послали
сказать ему: "Князь! Мы не на тебя встали, но  не  хотим  кланяться  по-
падье, хотим ее убить; а ты, где хочешь, там и возьми жену". Они  надея-
лись, что он никак не отпустит попадьи и потому грозились убить ее, чтоб
тем скорее прогнать его самого, в чем и не ошиблись: Владимир, опасаясь,
чтобы и его любовницу не постигла та же участь, какая постигла Настасью,
забрал много золота и серебра, жену, двоих сыновей, дружину и  поехал  в
Венгрию. Мы оставили эту страну под властию короля Гейзы II, зятя и  со-
юзника Изяславова; самым опасным врагом Гейзы был  знаменитый  греческий
император Мануил Комнен - последний из великих  государей,  сидевших  на
престоле византийском; вмешательство Гейзы в дела  Сербии  дали  Мануилу
повод враждебно выступить против венгров с целью распространить  пределы
империи за их счет; сначала он поддерживал против Гейзы  известного  уже
нам Бориса, сына дочери Мономаховой, а потом, когда Борис пал  в  битве,
стал поддерживать родных братьев Гейзы, Стефана и  Владислава,  нашедших
убежище при дворе византийском. Гейза умер в 1161 году, оставив  престол
двенадцатилетнему сыну своему Стефану III, малолетство короля дало Ману-
илу полную возможность к осуществлению своих честолюбивых планов относи-
тельно Венгрии, и немедленно выступил он  с  большим  войском  и  обоими
князьями, Стефаном и Владиславом, к границам этой страны, послав сказать
ее вельможам, что по старому обычаю престол должен переходить не к сыну,
а к брату умершего короля, и что потому они должны возвести  на  престол
Стефана, брата покойного Гейзы; венгры велели ему отвечать на  это,  что
они не знают ни о каком подобном обычае в своем отечестве, где с незапа-
мятных пор наследует корону старший сын, а не брат умершего короля;  они
не могут, следовательно, принять к себе в короли герцога Стефана-старше-
го; не примут его уже и потому, что не хотят  иметь  королем  подручника
императорского. Несмотря, однако, на этот смелый ответ, деньги и  обеща-
ния Мануила произвели свое действие, и многие из вельмож отстали от  мо-
лодого Стефана, который и принужден был уступить престол дяде своему, не
Стефану, впрочем, а младшему Владиславу. Владислав через  полгода  умер,
тогда брату его, Стефану, удалось захватить престол, но  ненадолго,  ибо
когда в Венгрии узнали, что он обещал Мануилу в награду за помощь отдать
Сирмию,  то  почти  все  перешли  на  сторону  племянника  его,  который
вследствие этого и утвердился окончательно на  престоле.  Тогда  Мануил,
видя всеобщее нерасположение венгров к Стефану-дяде, объявил, что  приз-
нает королем племянника; мало того, не имея сыновей, выдает дочь свою за
Белу, младшего брата Стефана III, и  назначает  его  наследником  своего
престола с тем только условием, чтоб он был воспитан в Константинополе и
удержал за собою Сирмию, как полученный от отца удел. Король и  вельможи
согласились на предложение, и молодой Бела отправился в Константинополь,
где получил имя Алексея, был обручен с дочерью императора,  провозглашен
наследником престола, как вдруг  неожиданное  обстоятельство  переменило
совершенно ход дела: у Мануила от второй жены его родился  сын.  Обрадо-
ванный император велел немедленно короновать младенца и отнял у Белы  не
только надежду на престол, но даже невесту, свою дочь, и обручил его  на
свояченице. Но в это время умер брат Белы, король венгерский,  двадцати-
четырехлетний Стефан III, как говорят, отравленный братом (1173 г.); Бе-
ла поспешил в Венгрию, но застал там уже три партии: одна  хотела  иметь
его королем; другая, состоящая преимущественно из  высшего  духовенства,
боясь, чтоб воспитанный в Константинополе Бела не стал  действовать  под
влиянием императора и враждовать к католицизму, хотела ждать  разрешения
от бремени жены Стефана III, третья, наконец, стояла за  младшего  брата
Белы - в челе этой партии находилась старая вдовствующая королева - жена
Гейзы II, Евфросинья Мстиславовна, которой хотелось видеть  на  престоле
младшего, любимого сына. Долго боролся Бела III с двумя враждебными пар-
тиями, наконец, осилил их.
   Более десяти лет Бела спокойно правил Венгриею, как явился к нему га-
лицкий изгнанник Владимир с просьбой о помощи; спокойствие внутри и  вне
давали Беле полную возможность вмешаться в галицкие дела, и он  пошел  к
Галичу со всеми своими полками. Роман, севший было здесь  на  столе,  не
видал средств противиться войскам Белы  и,  захватив  остаток  княжеской
казны, убежал назад на Волынь, но и Владимир не получил отцовского  сто-
ла, потому что Бела, устроивши галичанам все их дела, счел полезнее  для
себя и для них дать им в князья сына своего, Андрея, а  Владимира  повел
опять в Венгрию неволею, отнял у него все имение и посадил в  башню,  он
взял также с собою в Венгрию сыновей или братьев лучших бояр, чтоб иметь
ручательство в верности последних. Между тем Роман с  теми  из  галицких
бояр, которые перезвали его к себе, скитался по разным странам, ища  во-
лости. Отъезжая княжить в Галич, он отдал Владимир брату своему,  Всево-
лоду, сказавши ему: "Больше мне не нужно этого города".  Теперь,  убегая
пред венграми из Галича, он приехал было назад во Владимир,  но  уже  не
был впущен сюда братом; тогда он поехал в Польшу искать  там  помощи,  а
жену свою отправил в Овруч к отцу ее, Рюрику Ростиславичу. Не  получивши
от польских князей никакой помощи, он и сам отправился  к  тестю  Рюрику
вместе с преданными ему галицкими боярами. Приехавши к  тестю,  он  стал
проситься у него опять на Галич: "Галичане зовут меня к себе  на  княже-
ние, - говорил он ему, - отпусти со мной сына своего, Ростислава". Рюрик