вестиям казнил убийц Андреевых и потом  отправился  за  чем-то  в  Горо-
дец-Волжский, занемог в нем и умер (1176 г.).  Ростовцы,  не  дождавшись
даже верного известия о смерти Михайловой, послали  сказать  в  Новгород
прежнему своему князю Мстиславу Ростиславичу: "Ступай, князь, к нам: Ми-
халка бог взял на Волге в Городце, а мы хотим тебя, другого  не  хотим".
Мстислав приехал на зов, собрал ростовцев, всю дружину  и  отправился  с
ними ко Владимиру. Но здесь был уже князь: тотчас по  смерти  Михайловой
владимирцы вышли перед Золотые ворота и, помня старую присягу свою  Юрию
Долгорукому, целовали крест Всеволоду Юрьевичу и детям его - явление лю-
бопытное: владимирцы присягают не только Всеволоду, но и детям его; зна-
чит, не боятся, подобно киевлянам, переходить по наследству  от  отца  к
сыновьям, не думают о праве выбирать князя. Всеволод, узнавши о  приезде
Ростиславича в Ростов, собрал владимирцев, дружину свою, бояр, оставших-
ся при нем (большая часть бояр, как видно, перешла к ростовскому князю),
и отправился с ними навстречу к сопернику,  а  за  переяславцами  послал
племянника Ярослава Мстиславича. Но по своему характеру Всеволод не  хо-
тел отдать всей своей будущности на произвол военного счастия, не  хотел
судиться с племянником судом божиим, битвою, как любили  судиться  южные
князья, и послал сперва сказать Ростиславичу: "Брат! Если  тебя  привела
старшая дружина, то ступай в Ростов, там и помиримся; тебя ростовцы при-
вели и бояре, а меня с братом бог привел да владимирцы с  переяславцами,
а суздальцы пусть выбирают из нас двоих, кого хотят". Но ростовцы и боя-
ре не дали мириться своему князю: их злоба на  владимирцев  и  Юрьевичей
еще более усилилась от недавнего  унижения;  они  сказали  Ростиславичу:
"если ты хочешь с ним мириться, то мы не хотим"; особенно подстрекали  к
войне бояре - Добрыня Долгий, Матеяш Бутович и другие. Всеволод, получив
отказ, поехал к Юрьеву, здесь дождался переяславцев и  объявил  им,  что
ростовцы не хотят мира; переяславцы отвечали: "Ты Мстиславу добра хотел,
а он головы твоей ловит, так ступай, князь, на него, а  мы  не  пожалеем
жизни за твою обиду, не дай нам бог никому возвратиться назад;  если  от
бога не будет нам помощи, то пусть, переступив через наши трупы, возьмут
жен и детей наших; брату твоему еще девяти дней нет как умер, а они  уже
хотят кровь проливать". На Юрьевском поле, за рекою Кзою, произошла бит-
ва: владимирцы с своим князем опять победили с ничтожною для себя  поте-
рею, тогда как со стороны неприятелей часть  бояр  была  побита,  другие
взяты в плен; сам Мстислав бежал сперва в Ростов, а оттуда  в  Новгород;
победители взяли боярские села, коней, скот; в другой  и  последний  раз
старый город был побежден новым, после чего  уже  не  предъявлял  больше
своих притязаний.
   Но Юрьевская победа не прекратила борьбы  Всеволода  с  племянниками:
когда Мстислав Ростиславич прибежал в Новгород, то жители встретили  его
словами: "Как тебя позвали ростовцы, так ты ударил Новгород пятою, пошел
на дядю своего Михаила; Михаил умер, а с  братом  его,  Всеволодом,  бог
рассудил тебя; зачем же к нам идешь?" Не принятый новгородцами  Мстислав
поехал к зятю своему, Глебу рязанскому, и стал подстрекать его  к  войне
со Всеволодом. Глеб тою же осенью пришел на Москву и пожег  весь  город;
Всеволод поехал к нему навстречу, но, когда был за Переяславлем, явились
новгородцы и сказали ему: "Князь! Не ходи без новгородцев, подожди  их".
Всегда осторожный, любивший действовать  наверное,  Всеволод  согласился
ждать новгородцев, чтоб с удвоенными силами ударить на врагов, и возвра-
тился. Но он понапрасну дожидался новгородцев: те не  приходили,  вместо
их явились на помощь двое княжичей черниговских - Олег и  Владимир  Свя-
тославичи, да князь Переяславля Южного или Русского - Владимир Глебович.
Всеволод выступил с ними к Коломне, но здесь получил известие, что  Глеб
с половцами другою дорогою пошел к Владимиру, разграбил соборную церковь
Андрееву, пожег другие церкви, села боярские, а жен, детей и всякое име-
ние отдал на щит (в добычу) поганым. Всеволод немедленно пошел  назад  в
свою волость и встретил Глеба на реке Колакше; целый месяц стояли непри-
ятели без действия по обеим сторонам реки, наконец завязался бой, и Все-
волод победил опять,  опять  Мстислав  Ростиславич  первый  обратился  в
бегство, а за ним побежал и Глеб, но враги догнали их обоих, взяли также
в плен сына Глебова, Романа, перевязали  всю  дружину  рязанскую;  между
прочими попался в плен Борис Жидиславич - знаменитый воевода Боголюбско-
го, который, как видно, отъехал в Рязань или прямо, или вместе с Ростис-
лавичем, не желая служить Юрьевичам; попался в плен и  Дедилец,  который
так сильно способствовал призванию Ростиславичей в Ростов по смерти  Бо-
голюбского. Была большая радость во Владимире, говорит летописец, но тут
же он говорит: суд без милости тому, кто сам не знал милости. Эти  слова
показывают расположение духа владимирцев, которых ненависть  к  Глебу  и
Ростиславичам должна была дойти до высшей степени вследствие еще  нового
бедствия, претерпенного ими от последних. Два дня ждали они от Всеволода
суда без милости над племянниками, на третий день поднялся  сильный  мя-
теж, встали бояре и купцы и сказали ему: "Князь! Мы тебе добра  хотим  и
головы за тебя складываем, а ты держишь врагов своих на  свободе;  враги
твои и наши - суздальцы и ростовцы: либо казни их, либо ослепи, либо от-
дай нам". Всеволод не хотел исполнить этого требования  и  для  утишения
мятежа велел только посадить пленников в тюрьму, после чего послал  ска-
зать рязанцам: "Выдайте мне нашего врага (Ярополка Ростиславича), или  я
приду к вам". Рязанцы решили исполнить  это  требование:  "Князь  наш  и
братья наши погибли из-за чужого князя", - говорили они; поехали на  Во-
ронеж, схватили там Ярополка и привезли во Владимир, где Всеволод  велел
посадить и его также в тюрьму. Между тем зять Глеба рязанского, знамени-
тый Мстислав Ростиславич смоленский, послал  сказать  Святославу  черни-
говскому, чтоб он попросил Всеволода за Ростиславичей; и княгиня рязанс-
кая, жена Глебова, присылала с тем же, прося за мужа и  сына;  Святослав
отправил во Владимир черниговского епископа Порфирия  и  Ефрема  игумена
вести переговоры по делу пленников; он  предлагал,  чтоб  Глеб,  получив
свободу, отказался от Рязани и ехал на житье в Русь, но  Глеб  никак  не
соглашался на такие условия: "лучше умру в тюрьме, - говорил он, - а  не
пойду в Русь на изгнание". Дело затянулось на два года; Глеб  между  тем
умер, а сын его Роман был отпущен в Рязань под условием полной покорнос-
ти владимирскому князю. Иначе решена была судьба  Ростиславичей:  влади-
мирцы, видя, что идут переговоры об освобождении пленников, никак не хо-
тели отпустить Ростиславичей, не отмстивши им за свои обиды; они  собра-
лись опять большою толпою, пришли на княжий двор и стали говорить Всево-
лоду: "До чего их еще додержать? Хотим ослепить их". Всеволоду очень  не
нравилось это требование, но делать было нечего: Ростиславичей ослепили,
или по крайней мере сделали вид, что ослепили, и  отослали  в  Смоленск.
Таким образом кончилась борьба на севере в пользу последнего из  Юрьеви-
чей, который стал так же силен, как и брат его Андрей, и немедленно  по-