ками; колокола растопились от пожару, город  и  окрестности  наполнились
трупами. В 1412 году Борисовичи успели выхлопотать себе в Орде ярлыки на
отчину свою; но один ярлык давно уже потерял значение на Руси,  ив  1416
году приехали в Москву нижегородские князья Иван Васильевич, внук Димит-
рия, и Борисович Иван, а сын последнего Иван приехал еще за два года пе-
ред тем; в следующем году явился и князь Даниил Борисович, но в 1418 го-
ду убежал отсюда опять вместе с братом Иваном. Дальнейших летописных из-
вестий о судьбе князей суздальских не встречаем; но имеем  право  заклю-
чать, что Суздальская волость оставалась за  ними,  потому  что  великий
князь Василий в завещании своем ни слова не говорит о Суздале, отказывая
сыну только два примысла свои - Нижний и Муром.
   Утверждение нового порядка вещей не обошлось без  сопротивлений  и  в
самом роде князей московских: в первый же год княжения Василиева  встре-
чаем известие о ссоре великого князя с дядею Владимиром Андреевичем, ко-
торый выехал из Москвы сперва в свой наследственный  город  Серпухов,  а
потом в новгородскую область, в Торжок. Но в начале следующего года  на-
ходим уже известие о мире между дядею и племянником: Василий придал Вла-
димиру к его отчине два города - Волок и Ржеву. Договор  дошел  до  нас:
великий князь выговаривает себе право посылать дядю в поход, и тот  дол-
жен садиться на коня без ослушания. Следующее условие показывает сильную
недоверчивость между родственниками. "Если я, -  говорит  великий  князь
дяде, - сам сяду в осаде в городе (Москве), а тебя пошлю из  города,  то
ты должен оставить при мне свою княгиню, своих детей и своих бояр;  если
же я тебя оставлю в городе, а сам поеду прочь, то  я  оставлю  при  тебе
свою мать, своих братьев младших и бояр". Предположение "Если  переменит
бог Орду" находится в договоре; видно также, что при заключении договора
Василий уже имел намерение примыслить  Муром,  Торусу  и  другие  места:
"Найду я себе Муром, или Торусу, или другие места, то ты  (князь  Влади-
мир) не участвуешь в издержках, которые я понесу при этом; если же  тебе
бог даст какие другие места кроме Мурома и Торусы, то мы (великий  князь
с братьями) не участвуем в твоих издержках". Потом заключен  был  второй
договор с Владимиром, по которому он уступил великому князю Волок и Рже-
ву и взял вместо них Городец, Углич, Козельск и некоторые другие  места.
Владимир обязался не вступаться в примыслы великого князя - Нижний  Нов-
город, Муром, Мещеру и ни в какие другие места татарские  и  мордовские,
которые были за дедом Василиевым Димитрием Константиновичем и за ним са-
мим. Владимир обязался в случае смерти великого князя признать  старшим,
отцом, сына его, а своего внука, Ивана; здесь, впрочем,  выговорена  не-
большая перемена в отношениях. "Если, господин! -  говорит  Владимир,  -
будет сын твой на твоем месте и сядет сын твой на коня, то и мне  с  ним
вместе садиться на коня; если же сын твой сам не сядет на коня, то и мне
не садиться, а пошлет детей моих, то им сесть на коня без ослушанья".  В
1410 году умер князь Владимир Андреевич. В завещании  он  разделил  свою
волость на пять частей по числу сыновей своих, которых вместе с княгинею
своею и боярами приказал великому князю Василию с просьбою  печаловаться
об них; споры между сыновьями решает княгиня, мать их, и  великий  князь
должен привести в исполнение приговор ее, причем завещатель  прибавляет:
"А вотчине бы их и уделам было без убытку". В случае  смерти  одного  из
сыновей завещатель распорядился так: "Если не будет у него сына и  оста-
нется дочь, то все дети мои брата своего дочь  выдадут  замуж,  а  брата
своего уделом поделятся все поровну".
   До нас дошли также договорные грамоты Василия Димитриевича с  родными
его братьями. В них нет отмен против прежних подобного же  рода  грамот.
Для объяснения последующих событий нужно заметить, что князья  Андрей  и
Петр Димитриевичи обязываются в случае  смерти  Василия  блюсти  великое
княжение и под сыном его, тогда как в договорной грамоте Юрия этого  ус-
ловия не находится. Подобно Юрию, и самый младший брат  великокняжеский,
Константин, не хотел сначала отказаться от прав своих в пользу племянни-
ка. Мы видели, что Константин родился незадолго до смерти отца, так  что
ему в духовной Донского не было назначено никакого удела, и Василий  Ди-
митриевич в первом завещании своем, распорядившись насчет родного  сына,
говорит: "А брата своего и сына, князя  Константина,  благословляю,  даю
ему в удел Тошню да Устюжну по душевной грамоте  отца  нашего,  великого
князя". Но когда Василий в 1419 году потребовал от братьев, чтоб они от-
реклись от прав своих на старшинство в пользу племянника, то  Константин
оказал явное сопротивление. "Этого от начала никогда не бывало", - гово-
рил молодой князь; Василий рассердился, отнял у него удел, и  Константин
ушел в Новгород, убежище всех недовольных князей; однако скоро он  усту-
пил требованиям старшего брата и возвратился в Москву.
   С Новгородом Великим началась у московского князя вражда в 1393 году.
Давно уже новгородцы одним из главных условий своих с великими  князьями
ставили, чтоб не звать их к суду в Низовые города; в 1385 году они взду-
мали приобресть то же право и в отношении к суду церковному; посадник  и
тысяцкий созвали вече, где все укрепились крестным целованием не  ходить
в Москву на суд к митрополиту, а судиться у своих владык по закону  гре-
ческому; написали об этом и утвержденную грамоту. Когда в 1391 году мит-
рополит Киприан приехал в Новгород, то целые две недели уговаривал граж-
дан разодрать эту грамоту. Новгородцы отвечали одними устами:  "Целовали
мы крест заодно, грамоты пописали и попечатали и души свои  запечатали".
Митрополит говорил им на это: "Целованье крестное с вас снимаю, у грамот
печати порву, а вас благословляю и прощаю, только мне суд дайте, как бы-
ло при прежних митрополитах". Новгородцы не послушались, и Киприан  пое-
хал от них с большим гневом. Московский князь, хорошо зная, что зависеть
от митрополита значило зависеть от Москвы, не хотел позволить  новгород-
цам отложиться от суда митрополичьего: примысливши Нижний  Новгород,  он
послал сказать гражданам Великого, чтоб дали ему черный  бор,  заплатили
все княжеские пошлины (княжчины) и чтоб отослали грамоту о суде к митро-
политу, который снимет с них грех клятвопреступления. Новгородцы не сог-
ласились, и великий князь отправил дядю своего  Владимира  Андреевича  и
брата Юрия с войском к Торжку. Новоторжцы побежали с женами и  детьми  в
Новгород и другие места, и много народу из новгородских волостей  сбежа-
лось с домочадцами своими в Новгород. Князь Владимир и Юрий сели в Торж-
ке, а рать распустили воевать новгородские  волости;  взяты  были  Волок
Ламский и Вологда. Остальные жители Торжка возмутились было и  умертвили
великокняжеского боярина Максима; но Василий послал  перехватать  убийц,
которые были привезены в Москву и казнены различными муками.  Между  тем
новгородская охочая рать с двумя князьями (Романом литовским и  Констан-
тином белозерским) и пятью своими воеводами начала воевать великокняжес-
кие волости, взяла Кличен городок и Устюжню, а из Заволочья новгородцы с
двинянами взяли Устюг. Много было кровопролития с обеих сторон, и новго-