и одно утешение: погоди немного, отдохнешь и ты".  К  "Полному  собранию
сочинений" К., изданному в 1861 г., приложены и материалы для  биографии
К. Ценные сведения о К. разбросаны в  соч.  Барсукова:  "Жизнь  и  труды
Погодина" и в биографии А. И. Кошелева, составленной Н. П.  Колюпановым.
Биография К. в "Рус. Архиве" (1894, ј 7) имеет  компилятивный  характер.
Письма И. и П. К. из-за границы начали печататься в "Рус.  Архиве"  1894
г. ј  10.  О  взглядах  П.  В.  К.  см.  А.  Н.  Пыпин,  "Характеристики
литературн. мнений"; К. Н. БестужевРюмин, в "Отеч. Зап. " (1862, . јј 1-
3); Писарев, "Русский Дон Кихот" ("Сочинения", СПб., 1894,  т.  II);  Ф.
Терновский, "Два пути духовного развития, в "Трудах Киев. Дух.  Акад.  "
(1864, 4); Т. G. Masaryk, "Slovenske  studie.  L  Slavjanofilstvi  lvana
Vasiljevice Kirejevskeho" (Прага, 1889); П. Г. Виноградов, "И. В.  К.  и
начало моск. славянофильства"  (в  "Вопросах  философии  и  психологии",
1891). Другия статьи см.  у  Я.  Колубовского,  "Материалы  для  истории
философии в Poccии" (VI); И. В. Киреевский, в  "Приложениях  к  Boпросам
философии и психологии" (кн. 6). П. Милюков.
   Кирилл - преп. белозерский, в мире Кузьма, род. в Москве, в  1337  г.
Юношей был пострижен в монахи; 60 лет от роду пришел в Белозерскую обл.,
к оз. Сиверскому, где вскоре и была основана им известная обитель Ум. К.
в 1427 г.  От  него  остались  три  послания  к  трем  братьям  князьям,
написанные простым языком и исполненные иноческого смирения"  (Шевырев).
Мощи К. покоятся в церкви во  имя  его  же.  Ср.  составленное  Пахомием
"Житие К. " (в полов. XV века); Шевырев, "Поездка в  Кирилло-Белозерский
м-рь" (ч. 1).
   В. Р - в.
   Кирилл, св. туровский - знаменитый  проповедник  и  писатель  XII  в.
(1130 - ок. 1182). Родился в г. Турове (в нынешней Минской губ.); приняв
пострижение, выказал основательное знакомство с творениями свв. отцов  и
приобрел большой  авторитет  среди  братии,  "уча  и  научая"  словом  и
примером своей жизни. Удаляясь от  общежития,  К.  заключился  в  столпе
(башне), куда перенес и свою библиотеку.  Зесь,  может  быть,  создались
некоторые  из  его  произведений,  исполненных  высокого   аскетического
одушевления и стремления к познанию Божества в созерцании его творения -
мира. Результатом этого периода в жизни К. туровского явилось его соч. :
"Сказание о черноризчестем чину от ветхаго закона  и  новаго"  и,  может
быть, поучение "о подвиге иноческого жития"  и  "послание  к  печерскому
игумену Василию", с большей или меньшей вероятностью  приписываемые  св.
К. Своей подвижнической жизнью К. стяжал себе известность и, по  просьбе
князя и граждан, был посвящен митр. киевским в епископы  г.  Турова.  Ко
времени епископства св. К. относятся нелады в. кн. Андрея Боголюбского с
еписк. Феодором. К. принял сторону князя и предал еписк. Феодора анафеме
за ересь. К.  туровскому  бесспорно  принадлежат,  из  дошедших  до  нас
памятников XII в., восемь проповедей; ему же приписываются два поучения.
Он написал также значительное число молитв  (до  двадцати),  из  которых
наиболее замечательны "молитвы на всю седмицу".  Произведения  его  были
очень  распространены  в  сборниках,  а  с   появлением   книгопечатания
издавались не раз, вместе с творениями И. Златоуста и других  выдающихся
проповедников. Лучшие издания: Сухомлинова, "Рукописи графа Уварова" (т.
II, вып. 1., СПб., 1858); К. Калайдовича: "Памятники русской словесности
XII в. "  (М"  1821);  в  "Памятниках  древнерусской  церковноучительной
литературы" (вып. 1, изд.  журнала  "Странник",  1894).  В  переводе  на
русский современный язык  все  творения  К.  туровского  изданы  преосв.
Евгением минским  и  туровским  (Киев,  1880).  Взгляды  на  достоинство
произведений К. туровского весьма различны. С одной стороны, в нем видят
народного аллегоризатора в стиле современных ему византийцев; с другой -
превозносят его за  возвышенность  его  идеалов,  за  красноречие  и  за
изящество формы его произведений. К. туровский был вполне  сыном  своего
века и, имея  от  природы  большой  поэтический  талант,  развившийся  в
обстановке  монашеской  и  затем  затворнической  жизни,   не   мог   не
подчиняться влиянию И. Златоуста и других проповедников. В его поучениях
преобладает красноречие торжественное над учительным; образы, теснящиеся
в его воображении, затемняют логическую схему; порыв от  прозы  жизни  в
область отвлеченного лишает  его  проповедь  практической  применимости.
Богатое воображение и одушевление, соединенное  с  восторженно-радостным
настроением - вот характеристические черты проповедей К. туровского. Что
касается зависимости его от византийских образцов, то,  как  справедливо
замечает проф. Пономарев, "прямых и буквальных заимствований  из  них  в
поучениях К. Туровского нет, хотя каждую  его  страницу  можно  было  бы
иллюстрировать    соответственными     местами     из     святоотеческих
поучений".Насколько  поучения  К.  поражают  подчас  обилием  образов  и
сравнений, настолько просты, но вместе с тем проникнуты одушевлением его
молитвы. По форме они состоят из обращения и  моления,  заканчивающегося
кратким  славословием,  но  по  содержанию   представляют   значительное
разнообразие. Главным их предметом является человек, обремененный  ношей
грехов. Тяжелые думы о слабости и ничтожестве  человека,  скорбь  о  его
греховности и немощности, проходящие через все молитвы К" являются ярким
контрастом тому бодрому и жизнерадостному настроению, которым проникнуты
все  его  ораторские  произведения,   в   виду   чего   молитвы   только
приписываются  К.  предположительно.  По  своей  учености  и   богатству
сведений в области греческой поучительной  литературы,  К.  туровский  -
один из крупнейших  писателей  XII  в.  Ср.  Сухомлинов,  "Рукописи  гр.
Уварова"; проф. Пономарев, "Памятн. др. русской  учительной  литературы"
(вып. 1); Макарий, "история Церкви" (т. I, III);  Голубинский,  "История
церкви" (1880).
   В. П.
   Кириллица. - В дополнение к тому, что уже сказано в статьях Азбука  и
Глаголица, следует заметить, что К. составляет видоизменение  греческого
алфавита. Срезневский доказывал,  что  К.  в  той  форме,  в  какой  она
встречается в древнейших рукописях XI в., а тем более  тот  кирилловский
устав, который  обыкновенно  относится  к  IX  в.,  не  может  считаться
видоизменением тогдашнего  греческого  алфавита,  потому  что  греки  во
времена св. Кирилла и Мефодия употребляли  уже  не  устав  (унциалы),  а
скоропись. Из этого бы  следовало,  что  св.  Кирилл  или  один  из  его
учеников (Климент), вероятный изобретатель К., взял за  образец  алфавит
греческий прежних времен, или же, что К.  известна  была  на  славянской
почве задолго до принятия христианства. Выяснилось, однако, что греки не
только в IX, но еще в первой половине XI в. употребляли  так  называемый
литургический устав в богослужебных книгах, которые скорее могли служить
образцом для изобретателя К., чем  какие-нибудь  другие.  Разница  между
этими двумя уставами состоит только  в  том,  что  славянский  не  имеет