более плотном холодном слое, - может также  получиться  явление  М.,  но
только по направлению кверху. Таким образом  наблюдаемые  в  опрокинутом
виде над горизонтом,  напр.  корабли,  башни  и  замки  и  т.  д.,  суть
изображения действительных предметов.
   В некоторых местностях, в Неаполе,  Реджио,  на  берегу  Сицилийского
пролива, в больших песчаных  равнинах  (утром,  когда  еще  нижние  слои
воздуха холоднее верхних, уже согретых солнцем), в  Персии,  Туркестане,
Египте, это явление, называемое  фато-морганой,  наблюдается  часто.  Во
втором случае может получиться такое лучепреломление, но предмет кажется
лишь приподнятым, но не перевернутым, причем,  таким  образом,  в  самих
верхних слоях не происходит полного отражения. В таком виде это  явление
наблюдается в западных частях Балтийского моря.
   Миракль (франц. miracle, от латин. miraculum - чудо) -  средневековые
мистерии,  сюжетом  которых  было  чудо  или  житие  святого,  или  чудо
Богородицы. М. произошли из гимнов в честь святых и из чтения их житий в
церкви. Латинские М. большей частью сочинялись (в рифмованных стихах)  и
разыгрывались  студентами  и  молодыми  клериками   накануне   праздника
святому. Есть ряд таких М., где главным действующим лицом  является  св.
Николай Чудотворец, и 4 из них приписываются  Гиларию,  ученику  Абеляра
(XII века); в некоторых встречаются  припевы  по-французски.  От  начала
XIII в. есть французский стихотворный М. - Jeu (перевод лат.  ludus)  de
Saint Nicolas, автор которого, Жан Бодель  из  Арраса,  в  основу  своей
драмы положил  известную  легенду  о  том,  как  "варвар"  доверил  свое
сокровище св. Николаю, и  когда  это  сокровище  было  похищено  ворами,
святой заставил их угрозами  возвратить  похищенное.  Бодель  предпослал
своей пьесе пролог, где сказано, что она дается накануне Николина дня, и
самую  легенду  значительно  распространил  и  видоизменил:  в  его  jeu
изображается битва  крестоносцев  с  мусульманами  и  победа  последних;
неизвестный "варвар" обратился  в  сарацинского  короля,  который  после
возвращения сокровища принимает христианство, вместе  с  своим  войском;
наиболее творчества проявил автор в изображении воров, которые  бранятся
и кутят, как appaскиe жулики (пьеса изд. Monmerque et  Michel,  "Theatre
fr. au moyen age"). На этом древнейшем  примере  видно,  что  М.  давали
большую свободу  творчеству  и  изображению  реальной  действительности,
нежели  другие  роды  средневековой  драмы,  и  именно   из   них,   при
благоприятных условиях, могла бы развиться новая художественная драма. В
Англию  М.   перешли   вместе   с   норманским   завоеванием;   известно
документально (от Матвея Парижского), что в начале XII в. в Донстепле, в
Бедфордшире, давался  М.  о  св.  Екатерине,  написанный  (без  сомнения
по-латыни)  ученым  нормандцем  Гофреем  (или   Жофруа),   который   был
впоследствии аббатом в монастыре св. Альбана. В конце XII в. Фиц-Стефен,
биограф  Фомы  Бекета,  говорит  о  представлении  М.,  из  которых  он,
по-видимому, выделяет драматическое изображение целых  житий  мучеников.
Именно в Англии, где  средневековая  драма  раньше  всего  сблизилась  с
жизнью,  М.  были  в  таком  ходу,  что  Miracle-Plays  сделалось  общим
названием для духовной  драмы;  жалобы  Вильяма  Вадингтона  (Wilham  de
Wadington),  в  его  "Руководстве  о  грехах",  на  то,   что   в   этих
представлениях  больше  скандала,  чем  поучения,  указывают   на   силу
реального элемента в М. конца XIII в., даже разыгрываемых клириками.  Во
Франции в XIII в. по городам основываются братства, под  названием  puys
(puy - от podium), устраивающие поэтические состязания для  прославления
Богородицы и святых. В XIV в. братства  сочиняют  и  разыгрывают  чудеса
Богоматери, один большой сборник которых (42 пьесы) дошел  до  нас.  Эти
М., за исключением  рондо  ангелов,  написаны  однообразным  размером  и
вообще очень похожи друг на друга по  манере  обработки:  при  наивности
художественных приемов  и  вялости  действия,  в  них  приятно  поражает
богатство  сюжетов,  верное  воспроизведение  жизни  различных   классов
общества,  грубоватое,  но  сильное  выражение   страстей   и   душевных
настроений, а иногда и оригинальная  мотивировка  действий  и  обрисовка
характеров (изложение одного из М. о  Богоматери  см.  "Всеобщ.  историю
литературы" Корша и Кирпичникова II, 884 - 890). Из М., принадлежащих по
сюжетам к другим циклам,  более  известны  "Варлаам,  Иосафат  и  король
Авенир", обработанный по Золотой Легенде  (21  действующее  лицо,  около
1700 стихов), и "Роберт Дьявол" (47 действующих лиц, около 2000 стихов),
сюжет которого взят из весьма распространенного авантюрного романа  XIII
в. О М. см. L. Petit de Jullevile, "Les Муsteres" (Пар., 1880); G. Paris
et U. Robert, "Miracles de Notre Dame en personnages" (П., 1876  -  81);
E. Fournier, "Le Mystere de Rober le Diable"  (П.,  1879).  Для  Англии:
Collier, "History of English Dramatic Poetry and  Annals  of  Stage"  (2
изд., Лонд., 1879); Ward, "A History of English Dramatic  Literature  to
the death of queen Anne" (1875 - 76); Zschech, "Die  Anfange  des  engl.
Dramas" (Mapиенв. 1886); Ahn,  "English  Mysteries  and  Miracle  Plays"
(Трир, 1867);  Geuee,  "Die  engl.  Mirakelspiele  und  Moralitaten",  в
"Vortrage", издаваемых Вирхофом и Гольцендорфом. А. Кирпичников.
   Мировая сделка - двусторонний договор, посредством которого  стороны,
путем  взаимных  уступок,   устраняют   неясность   или   сомнительность
существующих между ними юридических отношений, обращая возникшие из  них
притязания в бесспорные и  несомненные.  Отсутствие  взаимности  уступок
обращает договор в односторонний отказ от своих  прав  в  пользу  другой
стороны и, след., в дарение, правила о котором в таком случае  и  должны
быть применены к сделке. Понятие взаимности, однако, определяется не  по
объективной мерке, а по сознанию  сторон  в  момент  заключения  сделки:
выяснившееся  впоследствии  обстоятельство,  что  одна   из   сторон   в
действительности ничего не уступила, так как уступленное  ею  притязание
оказалось мнимым или недействительным,  не  влияет  на  действительность
сделки. Принуждение и обман, совершенные  одной  из  сторон,  делают  М.
сделку, как и всякую другую, недействительной. Что же  касается  ошибки,
то ввиду  того  обстоятельства,  что  предметом  сделки  являются  факты
сомнительные и неизвестные, ее влияние имеет место лишь  в  том  случае,
когда ошибка касается  оснований  сделки,  а  не  ее  предмета  -  иными
словами, когда самая неизвестность и спорность отношений не существовала
бы, если бы впавшая в ошибку сторона правильно представляла себе спорный
и  сомнительный  факт.  Неясность  и  спорность  отношений,  как  другое
основное условие М. сделки, может состоять в  сомнении  о  существовании
самого права, его происхождении и установлении,  объеме  или  отсутствии
прямых  и  верных  средств  к  осуществлению  бесспорного  права  (напр.
неопределенность объектов, на которые должно быть обращено взыскание  по
состоявшемуся судебному приговору).  Наличность  неясности  и  спорности
также оценивается по субъективной мерке, т. е. пониманию  самих  сторон;
поэтому нет оснований к признанию недействительной М. сделки о деле,  по