возникает совокупность сверхсущих единиц, так вторая начальная ипостась
   - Ум - раскрывает свою  полноту  в  целом  мире  сущих  умов,  состав
которого,  правильно  расчлененный  и  неразрывно  связанный  по  закону
тройственного   единства,   представляет   множество    подчиненных    и
соподчиненных триад. В каждой из них первый член  соответствует  моменту
пребывания или замкнутости, второй - различения и выступления, третий  -
возвращения  к   единству.   Вся   совокупность   умопостигаемого   мира
разделяется на три основные триады: 1) мыслимое (nohton), 2) мыслимое  и
мыслительное вместе (nohton ama kai noepon), 3)  мыслительное  (noepon).
Это различение и по смыслу, и по выражению близко подходит к Шеллинговой
формуле: субъект, объект и субъект-объект, с той  разницей,  что  у  П.,
согласно общему характеру древней философии, на  первом  месте  является
объективное,   а   не   субъективное   определение,   и   третьим,   или
заключительным, моментом является не синтез  обоих  предыдущих,  а  лишь
одностороннее субъективное положение  -  также  согласно  с  духом  всей
древней философии, для которой цель мирового процесса  состояла  лишь  в
простом возвращении к первому началу. В дальнейших  расчленениях  первый
(объективный) член триады обозначается у П. как. бытие  и  существование
(uparxiV), второй (объективно-субъективный) - как  жизнь  (zwh)  и  сила
(dunahiV), третий - как мышление (nohsiV) и знание (gnvsiV). Впрочем, по
внутренней связи и единородности всего, во всяком  действительном  члене
умопостигаемого мира содержится и бытие, и  жизнь,  и  знание;  различие
состоит только в преобладании того или другого из основных определений в
первом члене известной триады жизнь и знание или мышление содержатся под
аспектом бытия, во втором бытие и знание - под аспектом жизни, в третьем
бытие и жизнь - под аспектом знания. Мыслимый (объективный) член  первой
триады расчленяется опять на три триады: а) мыслимую в  тесном  значении
(чисто объективную), которой первый член есть предел (peraV),  второй  -
беспредельность (apeiria), третий - сущность (usia), называемая П., ради
верности Платонову Филебу, смешанным (mikton); b) средняя триада,  члены
которой различаются у П. довольно смутно, носит общее название  мыслимой
жизни (nohth zwh); С) третья, называемая саможизнью (autoVvon), содержит
совокупность идеальных сущностей или первообразов. Во второй из основных
триад (объективносубъективной) мы встречаемся с  божественными  числами,
затем  с   богамисохранителями   (Jeoi   sunektikoi)   и,   наконец,   с
богами-совершителями (Jeoi tlesiourgoi), а в последней из основных триад
(субъективной)  уже  являются  знакомые  боги   греческой   теогонии   и
мифологии: Кронос, или чистый ум, Рея, или животворная сила,  вызывающая
ум к движению, Зевс-Зиждитель  (dhmiourgoV)  -  самомыслящий  (autonouV)
творческий ум, выводящий из себя все роды существ с помощью  подчиненных
ему младших зиждителей (neoi  dhmiourgoi),  затем  божества  ограждающие
(jrourhtikoi) - Афина, Кора, Куреты. Третья начальная ипостась - мировая
Душа, связующая умопостигаемый мир с чувственным; также расчленяется  на
великое  множество  иерархически  расположенных  психических  существ  -
божественных, демонических,  астральных,  животных  и  человеческих.  П.
признавал все части природы индивидуально одушевленными,  как  и  прочие
неоплатоники, но расходился с ними во взгляде на материю или на субстрат
телесного бытия (h ulh kai pan to  upukeimenon  tvn  swmatwn):  для  них
материя была лишь  крайним  ослаблением  божественной  эманации,  чем-то
дефективным  или  не  сущим  (mh  on),  тогда  как  П.  выводил  ее   из
умопостигаемого начала беспредельности, т. е. из высшей мыслимой триады.
Соответственно этому он приписывал  тела  и  богам,  отличие  же  низших
существ полагал не в телесности вообще, а лишь в сложности,  грубости  и
косности их тел. В связи с этим причину зла (нравственного) он видел  не
в материи, а в произвольном отвращении человека от миpa  умопостигаемого
и в его безмерной и неразумной привязанности  к  предметам  чувственным.
Физические бедствия П. признавал или  безразличными  следствиями  общего
мирового  порядка  и  необходимыми  условиями  самого  бытия   частичных
ограниченных существ, или же педагогическими  средствами  исправления  и
большего блага. П. принимал общее  платоническое  учение  о  переселении
душ, но у него заметна тенденция ограничить область такого переселения и
не допускать (как общее правило) переход человеческой  души  в  животные
тела. Более замечателен его взгляд на высшую силу нашей души; выше ума у
человека способность к непосредственному восприятию абсолютно-единого  -
того, что выше всемирного ума. П. называет эту высшую силу "цветом нашей
сущности" (anJoV thV ousiaV hmvn) или "тем единым в душе,  что  лучше  и
ума в ней" (to eauthV en, oestikai tou enauthnoukreitton). Действие этой
трансцендентной силы  -  мистический  энтузиазм  или  священное  безумие
(mania). Хотя эта сила действует независимо от воли, но человек может  и
должен возбуждать ее  в  себе  подготовительным  процессом  постепенного
восхождения или возвращения души к  божественному  началу.  Три  главные
ступени  этого  процесса  суть:  чистая  любовь  (erwV),   умозрительное
познание истины и дела веры  или  благочестивые  упражнения  -  молитвы,
жертвоприношения и вообще теургия, т. е. деятельное  общение  с  высшими
демонами и богами,  причем  вспомогательными  средствами  для  сближения
нашего с этими высшими силами служат музыка и поэзия. Из  многочисленных
философских соч. П. дошли до нас следующие:  1)  "StoikeiwsiVJeologikh";
2) "PerithV kata Platwna JeologiaV"; 3  -  5)  три  (сохранившиеся  лишь
по-латыни)  трактата  о  провидении  и  о  зле;  6)  "EiV  thn  PlatwnoV
politeian";  7)  "EiV  ton  PlatwnoV  Timaion";  8)  "EiV  ton   PlatwoV
Parmenidhn"; 9) "EiV ton  PlatwnoV  prvton  Llkibiadhn";  10)  "EiV  ton
PlatwnoV Kratuloh". Собр. соч.  П.  изд.  Cousin  (11.,  1820  -  25,  с
дополн., 1864). см. А. Berger, "Proclus, exposition de sa doctrine" (П.,
1840); H. Kirchner, "De Procli metaphysica", (Берлин, 1846).
   Вл. С.
   Из математических  сочинений  П.  самым  замечательным  является  его
комментарий к 1-й книге "Элементов" Эвклида, представляющий после утраты
сочинений по истории математики Эвдема и Теофраста об истории  геометрии
в древней Греции до Эвклида. Комментарий составлялся  им  не  для  одной
только первой, но для всех книг  "Элементов"  Эвклида.  Получил  ли  он,
однако же, окончательную отделку, или даже  вообще  был  ли  доведен  до
конца, нам неизвестно. Из других  математических  сочинений  П.  до  нас
дошли: составленная по Геминусу и  потому  не  имеющая  самостоятельного
значения "Sjaira", "UpotupwsiV twn astronomicvni upoJesewn", "ParajrasiV
eiV thn tou Ptolemaiou tetrabiblon" и некоторые другие, остающиеся  пока
еще в рукописях. В гораздо большем количестве дошли до  нас  философские
произведения  П.,  из  которых  назовем:  "StoikeiwsiV   jisich"   "Peri
kinhsewV",  представляющее  изложение  в   эвклидовской   форме   учения
Аристотеля о движении. Об оригинальных  результатах  деятельности  П.  в
области математики  нам  почти  ничего  неизвестно.  Таковыми  считаются