обыкновенно некоторые возражения против эвклидовского  и  птолемеевского
учений о параллельных линиях и определение эллипса, как  геометрического
места определенной точки, взятой на данном и  имеющем  постоянную  длину
отрезке  прямой,  при  всех  положениях,  которые  он   может   занимать
вследствие перемещений его концов на сторонах одного и того  же  прямого
угла. Вышеуказанное важное значение для науки комментария П. к 1-й книге
"Элементов" Эвклида обратило на него внимание  ученых  еще  в  XVI  ст.,
когда Гринеусом был впервые  напечатан  его  греч.  текст  в  базельском
издании Эвклида 1533 г., а Бароцием был сделан вышедший в свет в 1560 г.
в Падуе латинский перевод. Не менее важно в научном отношении и новейшее
издание (Фридлейна) греческого текста того же сочинения, вышедшее в 1873
г. в  Лейпциге,  под  заглавием  "Procli  Diadochi  in  primum  Euclidis
Flementorum librum commentarii". О жизни и философской  деятельности  П.
см. Е. Zeller, "Die Philosophie der Griechen" (III ч., 2 отд., стр.  774
- 826; 3 изд., Лпц., 1881).
   В. Б.
   Прокопий (ProkopioV) - важнейший историк ранней  византийской  эпохи;
родился  в  исходе  V  в.,  в  палестинской  Кесарии.  Получив  отличное
риторическое и юридическое образование, он переселился в столицу и занял
(527)  место  секретаря  и   юрисконсульта   при   Велисарии,   которого
сопровождал в 533 г. в походе против вандалов. В 536 г. П.  сопутствовал
Велисарию в походе в Италию, против готов, а  затем  на  Восток,  против
персов. Год смерти П. неизвестен; вероятно, он скончался в  шестидесятых
годах VI в. Этим почти исчерпываются скудные биографические  сведения  о
П. Из  сочинений  его  важнее  всего  состоящая  из  2  неравных  частей
"История"  (Istorikon),  в  8  книгах,  более  известная  под  названием
"Истории войн". События изложены здесь не в хронологическом  порядке,  а
по странам, как у Аппиана: в первых 2 книгах рассказаны войны с персами,
в 3 и 4 - войны с вандалами, в 5, 6 и 7 - с готами. Эта часть  "Историй"
появилась около 550 - 551 гг. 8-я книга, изданная автором после 554  г.,
является как бы  приложением  к  первым  7  книгам  и  посвящена  общему
обозрению событий до этого года. П.  далеко  выходит  за  рамки  военной
истории; его труд является  драгоценнейшим  памятником  эпохи  Юстиниана
Вел. Ошибочно считали раньше "Историкон" обширной биографией  Велисаpия;
если фигура полководца и занимает центральное положение в  рассказе,  то
это объясняется выдающимися его  заслугами  и  громадной  популярностью.
Очень  интересны,  хотя  и  не   всегда   свободны   от   преувеличений,
разоблачения различных сторон придворной жизни и политики того  времени,
приводимые в составленной около 550 г., но  изданной  после  смерти  П.,
едкосатирической  "Тайной  истории"  (Historia  arcana;   это   название
укоренилось в последнее время; в словаре Свиды она названа Anekdota).  В
этом  сочинении  П.  рисует  в  чрезвычайно  мрачных  красках  деспотизм
Юстиниана и развращенность Феодоры;  достается  также  Велисаpию  и  его
жене.  Эти  яростные  нападения  производят  странное  впечатление,  при
сравнении со сдержанным  тоном  "Историй".  Может  быть,  это  -  тайные
мемуары  П.,  в  которых  он  давал  выход  чувству  негодования,  долго
скрывавшемуся, по понятным причинам, под маской лести и восхвалений.  Со
времени первого издания "Anecdota" (Alemannus, 1623  г.)  до  последнего
времени  в  ученой  литературе  не  прекращался  спор  о   достоверности
содержания этого трактата и об авторских правах П. Так как в этом  споре
приняли участие католические патеры и их противники протестанты, а потом
к нему присоединились и юристы, то спор принял  тенденциозный  характер.
Паписты отстаивали достоверность "Anecdota", из нерасположения  к  одной
из крупнейших фигур православного Востока; протестанты  оппонировали  им
под  давлением  реформационной  борьбы;  юристы,  из  преклонения  перед
законодательным  и  политическим  гением   Юстиниана,   с   негодованием
отвергали резкие и часто  грязные  разоблачения.  Аlеmannus,  Монтескье,
Гиббон,  Тейфель  стояли  за  подлинность  "Анекдот"   и   достоверность
приводимых там фактов. К этому направлению примкнул лучший исследователь
П., Дан. В своей обширной  монографии  о  П.,  основанной  на  детальном
изучении фактов и сравнительной критике всех приписываемых П. сочинений,
а также служившего ему образцом Фукидида, Дан приходит к выводу, что  ни
факты,  несмотря  на  видимый  контраст,  ни  язык   в   "Анекдотах"   и
"Историконе" не расходятся. Преувеличения "Анекдот" объясняются, по  его
мнению, страстным характером историка (так думал и Гиббон). Менее удачна
попытка Л. Ранке рассматривать  "Anecdota"  как  компиляцию,  в  которой
некоторые части принадлежали самому П.,  а  другие  заимствованы  из  по
явившегося после смерти Юстиниана  Вел.  памфлета,  выражавшего  взгляды
пробудившейся  реакции  против   закончившегося   царствования,   причем
компилятор намеренно прикрылся громким именем историка. К Ранке примкнул
английский историк Бэри (Bury);  гипотезу  эту  опровергнул  Haury.  Еще
дальше Ранке пошел А. Димитриу, совершенно отрицающий авторские права П.
Памфлет, по его мнению, составлен из 2  самостоятельных  частей;  первая
часть, направленная против Велисария, возникла в  548  г.  под  влиянием
Нарзеса; вторая, направленная  против  Юстиниана  и  его  жены  Феодоры,
написана в 559 г. и только внешним образом соединена с первой.  В  самое
последнее время Б. Панченко снова пересмотрел историю вопроса и пришел к
выводам, подтверждающим тонкий анализ  Дана.  Третье  сочинение  П.,  "О
постройках Юстиниана" (Peri  ctismatwn),  отличается  льстивым  тоном  и
преувеличенными  похвалами  по  адресу  императора.   Это   -   прототип
византийского панегирика, так пышно распустившегося при дворе Комнинов и
Палеологов.  Можно  предположить,  что  историк  хотел   смягчить   этим
сочинением  неудовольствие  двора  на  его  "Историю  войн",   где   под
сдержанной фразой часто плохо скрывается едкая ирония.  При  всей  своей
риторичности, трактат о постройках является, однако, важным  памятником,
благодаря обилию заключающегося в нем материала по географии, этнографии
и государственному  хозяйству  Византии  VI  в.  Громадный  литературный
талант, обширная эрудиция, знакомство  с  военным  бытом,  географией  и
этнографией,  близость  ко  двору  и  к  театру  изображаемых   событий,
объективность  изложения  -  все  это  ставит  П.  на  высшее  место   в
средневековой историографии. На нем лежит печать перехода  от  языческой
древности к христианскому средневековью. По языку, исторической технике,
критическим приемам, литературным вкусам  и  мировоззрению  П.,  подобно
большинству современных ему византийских писателей, стоит еще  на  почве
классической традиции. С любовью подражая Геродоту, а особенно Фукидиду,
он заимствует у последнего слова, выражения; погоня за блестящей  фразой
часто наносит ущерб сущности рассказа. В VI в. древнегреческий язык  еще
не был мертвым; это значительно повлияло на ясность и красоту  стиля  П.
Только путаница в употреблении союзов  и  наклонений  свидетельствует  о
наступлении нового периода в языке. Вместе со словами и  выражениями  П.