преимущественно в храмах, украшенного колоннами.
   Проповедь - христианское церковное наставление, преподаваемое в храме
за литургией, имеющее своей  задачей  поведать  и  разъяснить  слушающим
учение И. Христа. Учение о П.  составляет  предмет  особой  богословской
науки - гомилетики. Главный вопрос в этом учении - о существе в  природе
П. - доселе представляется еще нерешенным и спорным.  Рейхлин  и  Эразм,
как гуманисты, исследуя и проповеднические  произведения  древних  отцов
церкви, трактуют о них наряду с произведениями  языческой,  греческой  и
латинской литературы, как о произведениях  ораторского  искусства,  а  в
своей гомилетике мало обращают внимания на учение о П.,  содержащемся  в
Св.  Писании.  Отсюда  ведет  свое  начало   взгляд   многих   гомилетов
последующего времени, по которому при определении проповеди  принимается
во внимание одна внешняя ее сторона - словесная форма, и  самая  природа
проповеди  определяется  как  исключительно  риторическая,  т.   е.   П.
представляется  как  бы  не  имеющей  своих  особых  законов  продукции,
относится к той литературной области,  которая  называлась  красноречием
или искусством ораторским, и подлежит единственно правилам, который были
созданы еще в древности для ораторства вообще. В новейшее время учение о
природе П. стало обосновываться на началах или  рационалистических,  или
натуралистически-эстетических.    По    Шлейермахеру,    П.    -    "акт
художественного словесного представления или воспроизведения  содержания
личного миросозерцания проповедника пред слушателями, обладающими тем же
содержанием". Т. Гарнак ("Praktische Theologie", 1875) определяет П. как
"акт слова в культе" или акт культа в слове, который в  своей  продукции
подчиняется общим логическим и эстетическим законам слова и в  частности
законам ораторского искусства. Церковное учение о П., опираясь на  слово
самого И. Христа и апостолов (Иоан. XVI, 13; XIV, 26; Mф. X, 19; Мр. ХШ,
11: Лук. ХII, 12; 1 Кор. II, 4, 12, 13; посл. aп.  Иоан  II.  20,  27  и
др.), усматривает в литургийной П. функцию благодатной жизни церкви,  т.
е. находит, что по внутреннему существу своему  она  иной  природы,  чем
естественное слово ораторского искусства,  -  что  главная  продуктивная
сила П. есть благодать, даруемая в таинстве священства.  Если  в  церкви
невидимо присутствует сам Глава ее, И. Христос,  и  обетованный  им  Дух
Святой, который наставляет ее на всякую истину, то невозможно допустить,
с  церковной  точки  зрения,  чтобы  без  руководства   вспомоществующей
благодати Божией могло обойтись дело церковной П. Вот почему  церковь  в
своих  канонах  усвояет  право  литургийной  П.  только  лицам,  имеющим
благодать священства, и притом только  епископам  и  пресвитерам  (Прав.
апост. 68-е и прав. 64-е VI-гo вселен, собора),  и  при  поставлении  во
священство в посвятительной  молитве  испрашивает  у  Бога  посвящаемому
"благодати" учительства,  почему  епископ  и  священник  проповедуют  за
литургией не иначе, как имея на себе знаки своих благодатных полномочий,
по меньшей мере омофор (епископ) и епитрахиль (священник). Что  касается
античного ораторского искусства, то в древней  церкви  независимость  от
него П. доходила до того, что языческих ораторов и риторов по  профессии
церковь принимала в свои недра и допускала ко крещению не иначе, как  по
оставлении ими своей ораторской профессии и по отречении от  нее.  Затем
от своих проповедников- пастырей церковь древняя  никогда  не  требовала
предварительного изучения языческого искусства красноречия,  находя  его
по природе отнюдь не  тождественным  с  П.  церковной.  Если  ораторство
иногда имеет место в П. даже отцов  церкви,  то  не  как  черта  природы
христианской П., а признак случайный, являющийся у них вследствие  того,
что они изучали языческое ораторское  искусство  в  то  время,  когда  о
вступлении на служение церкви еще не думали, а готовились к  гражданским
должностям. Некоторые сектанты - мистики и русские хлысты - думают,  что
всякая П. может быть продукцией только  "непосредственного  вдохновения"
от Св. Духа, даваемого, по  силе  веры  только,  каждому  верующему.  По
мнению пиетистов  (Шпенер  и  др.)  П.  возможна  для  каждой  личности,
"возрожденной  и  благодатствованной"  в  таинствах,  каковы  и  миряне.
Православная церковь (как  и  католическая)  учит  о  необходимости  для
храмовой литургийной П. особой благодати, кроме той, какая преподается в
таинствах каждому христианину для жизни - благодати таинства священства.
При этом церковь не отрицает пользы и необходимости для П.  естественных
дарований разума и слова, в том числе  дарований  и  знаний  ораторских.
Определив церковную П., как одну из функций  благодатной  жизни  церкви,
Св. Писание и церковное предание указали и ее разновидности по форме или
прототипы. В кн.  Деяний  и  в  1  пос.  к  Коринф.  указаны  три  таких
прототипа: глоссолалия, профития и дидаскалия, различие  между  которыми
обуславливается степенью присутствия в пастырепроповеднике  Духа  Божия.
Первоначальная  по  времени  форма  П.   глоссолалия   glwssaiV   lalen)
апостольских  времен,  названная  так  по  временной  ее  особенности  -
благодатному дару говорить на  языке,  дотоле  неведомом  говорящему.  С
психической стороны состояние  глоссолала  характеризовалось  состоянием
экстаза; под наитием преизбыточествующей благодати, при созерцании  благ
и величия истин христианства, проповедник становился вне  себя  ("аще  в
теле, аще вне тела, не вем," говорит о себе  апостол  Павел);  речь  его
была до того восторженна, что становилась нестройной, почему такие  речи
часто должны были сопровождаться речами "истолкователей". Профития  была
пророчеством в  том  смысле,  в  каком  это  служение  в  церкви  вообще
определяется  в  богословии.  Будучи  также  даром  Св.  Духа,   оно   в
психическом  отношении  составляет   проявление   более   спокойного   и
сознательного,  чем  экстаз  глоссолалии  -  энтузиазма,   при   котором
проповедник не  утрачивал  самообладания  и  говорил  речью  стройной  и
общепонятной.   Дидаскалия   -   вид   учительства    по    преимуществу
рефлективного, произносилась под управлением разума,  содержала  в  себе
рассуждения и доказательства, и действовала не только на чувство,  но  и
на логическое  восприятие.  По  мере  того,  как  христианское  общество
осваивалось с новым учением, усваивая  его  не  только  чувством,  но  и
логической  рефлексией,  первоначальный  экстаз  и  энтузиазм   учителей
уменьшался, и уже при апостолах дидаскалия преобладала. Но  в  церкви  и
после того продолжали существовать и глоссолалы и профеты (о них говорят
Иустин, Мильтиад, Ириней, Евсевий), и  никогда  глоссолалия  и  профития
апостольских времен - психическая их основа - не прекращались совершенно
в церковной П., как ее понимали отцы церкви (подробнее  см.  в  "Истории
первобытной  христ.  П.",  проф.  Н.  И.  Барсова,   СПб.,   1885).   П.
миссионерская, обращаемая к неведущим Христа, тоже поручается не  иначе,
как   священникам   или   иеромонахам,   или   по   меньшей   мере    их
непосредственному руководству. Следует еще отличать П.  внебогослужебную
или так назыв. внебогослужебные собеседования, в  храме  или  в  простой
зале. Здесь священник говорит хотя и от лица церкви и во имя церкви,  но