не о возрасте живущего в ней С., так как он часто поселяется в  готовой,
опустевшей норе. После  25-30  дневной  беременности,  самка  рождает  в
апреле или мае 3-8 детенышей, которые достигают к осени полного роста  и
к весне становятся половозрелыми. Уже с осени дети отделяются  от  своих
родителей и выкапывают себе  на  зиму  каждый  отдельную  нору.  Наносит
страшный вред полям в тех местностях, где  водится  в  изобилии.  Помимо
этой причины,  на  него  охотятся  преимущественно  ради  меха  и  мяса.
Естественными врагами его являются, кроме разных хищных млекопитающих  и
птиц, вороны, цапли и дрохвы. Хорошо живет в неволе и легко приручается.
Замечательна его наклонность таскать  в  свое  гнездо  разные  блестящие
предметы,  как  металлические  вещи,  черепки  и  т.  п.  Эта   привычка
проявляется у него и в неволе.
   Д. П- ко.
   Сутры -  священные  и  юридическая  книги  древних  индусов  (санскр.
Sutra-m = нить, шнурок, правило, руководство). Древние  С.  относятся  к
позднейшим векам ведийской эпохи (от 600 до 400 или 300 г. до  Р.  Хр.).
Впоследствии название С. прилагалось вообще к трактатам или руководствам
разнообразного содержания,  в  роде  индийск.  ars  аmandi,  медицинских
сочинений и т. д. Имя С.  носят  также  и  буддийские  священные  книги,
составляющие второй большой отдел священного канона "Трипитака".
   Сухарева башня - готическое трехъярусное здание в Москве (высотой  30
саж.).  Построена  Петром  Великим  в  1692  г.  в  честь   Сухаревского
стрелецкого полка, единственного оставшегося верным во время бунта  1689
г. В С. башне в 1700 г. было открыто училище математических и навигацких
наук, в 1715 г. переведенное в Петербург; после него в башне  помещалась
московская  адмиралтейская  контора;  с  давнего  времени  башня  служит
складочным  местом  вещей,  заготовляемых  для   балтийского   флота   и
Архангельского порта. В среднем этаже  ее  московский  генералгубернатор
князь Д. В.  Голицын  устроил  обширный  водный  резервуар  (мытищинский
водопровод).
   Сyxoвo-Кобылин  (Александр   Васильевич)   -   известный   драматург,
принадлежащий к тому немногочисленному разряду писателей, которых  можно
назвать "авторами одного произведения". Эти писатели сразу  развертывают
все свое дарование, дают произведение, которое  обеспечивает  им  имя  в
истории литературы и потом либо совершенно замолкают, либо  пишут  вещи,
не идущие ни в какое сравнение с первым проявлением их таланта. Таков из
русских писателей Грибоедов, с поразительным контрастом между  "Горе  от
Ума"   и   позднейшими   пьесами.   Таков   Чаадаев,   занявший    своим
"Философическим  Письмом"  одно  из  первых  мест  в   истории   русской
общественной мысли и затем проживший  еще  20  лет  в  полном  обладания
блестящего ума, но не написавший более почти ни одной строки.  Таков  из
второстепенных талантов Гирс, возбудивший началом романа "Старая и новая
Poccия" очень большие надежды и ничем их не оправдавший. Таков, наконец,
С. Кобылин, автор неувядаемой "Свадьбы Кречинского", созданной пятьдесят
лет тому назад, в течение которых  даровитый  автор  не  написал  ничего
кроме двух пьес совершенно второстепенного значения  ("Дело"  и  "Смерть
Тарелкина"). До  известной  степени  столь  редкая  в  истории  истинных
талантов   непродуктивность   С.   Кобылина   может    быть    объяснена
обстоятельствами личной  его  жизни;  все  три  его  пьесы  написаны  по
случайным мотивам, чуждым чисто литературных побуждений.  Сам  автор,  в
предисловии к драме "Дело", говорит о себе, что "класс литераторов также
мне чужд, как и остальные четырнадцать", и тут же  спешит  заявить,  что
его пьеса не есть, как некогда говорилось, плод досуга, ниже,  как  ныне
делается,   поделка   литературного   ремесла,   а   есть    в    полной
действительности сущее и из самой реальнейшей жизни с  кровью  вырванное
дело. Эти слова являются отголоском очень тяжелого испытания, которое С.
Кобылину пришлось перенести в молодости, когда он, несчастным  стечением
обстоятельств, был вовлечен  в  дело  об  убийстве  француженки  Диманш.
Корыстолюбие судебных и полицейских властей, почуявших,  что  тут  можно
хорошо поживиться, привело к тому, что и сам С. Кобылин,  и  пятеро  его
крепостных, у  которых  пыткой  вырвали  сознание  в  мнимом  совершении
преступления, были накануне каторги. Только огромные связи и еще большие
огромные денежные "дачи" освободили молодого  помещика  и  его  слуг  от
незаслуженного  наказания.  Ужасы  лично  им  вынесенных   дореформенных
порядков С. Кобылин и старался изобразить во второй из своих пьес
   - "Деле". Отсюда слишком мрачная окраска пьесы; не  лишенная  кое-где
колоритности и силы, она в  общем  производит  впечатление  недостаточно
художественного и крайне озлобленного шаржа. Гораздо счастливее связан с
печальными   испытаниями   молодости   автора   литературный    первенец
Сухово-Кобылина - "Свадьба Кречинского". Сидя в тюрьме, он  от  скуки  и
чтобы немного отвлечься от мрачных мыслей,  разработал  в  драматической
форме ходивший в московском обществе рассказ об известном тогда светском
шулере, который получил у ростовщика большую сумму под залог  фальшивого
солитера. Как бы сами собою создались у С. Кобылина такие яркие  фигуры,
который сделали ничтожный анекдот основанием одной  из  самых  сценичных
пьес русского репертуара. "Свадьба Кречинского" не  выдерживает  критики
если ее рассматривать с точки зрения правдоподобия. Она  написана  почти
по правилам ложно-классического триединства; все совершается  в  течение
одного  дня  и  все  концентрируется  так,  что   результаты   поступков
действующих лиц немедленно обнаруживаются  перед  зрителем.  Но  в  этих
нереальных рамках автор достиг  полной  правды  психологической,  дав  в
замечательно сжатой  и  сгущенной  форма  полный  душевный  очерк  своих
героев. Таков прежде  всего  Кречинский,  несомненно  даровитая  натура,
которого увлекает не столько корыстолюбие,  сколько  сама  артистичность
проделки а также широкие  перспективы  будущих  шулерских  подвигов.  Не
просто мелкий мошенник и Расплюев, "работающий" для того, чтобы "таскать
пищу в гнездо", т. е. кормить своих детей. Ни Кречинского, ни  Расплюева
нельзя назвать типами; это по преимуществу характеры, т. е.  лица,  мало
связанный с условиями быта  -  что,  между  прочим,  обеспечивает  пьесе
долгую жизнь. Чрезвычайный интерес придает Кречинскому и Расплюеву также
яркая колоритность их речи; многие словечки пьесы вошли в обиходную речь
("была игра", "сорвалось", "это настоящий маг и волшебник", "вы пред ним
мальчишка и щенок" и  др.).  Драматическая  сила  "Свадьбы  Кречинского"
особенно  ясно  выступает  при  сравнении  ее  с  "Делом"   и   "Смертью
Тарелкина",  в  которых  автор  неудачно  старался   развить   некоторые
положения и характеры, в основной пьесе только  намеченные,  но  зато  с
большой  яркостью.  В  результате   получился   какой-то   драматический
комментарий,  где  первое  место  занимают  пояснения,   рассуждения   и
подчеркивания. "Дело", с его мрачным колоритом,  в  общем  гораздо  выше
"Смерти Тарелкина", где есть претензии на веселость. Постановка на сцене