слишком правоверным путешественником по Египту в те эпохи, когда
чтение иероглифов еще не было забыто, или после 1822 года, когда
оно было только-что восстановлено Шамполлионом и когда Египет был
еще трудно посещаемой страной для европейца, и потому  было  мало
вероятности для критической проверки черпаемых из него сведений.

     Я никогда не позволил бы себе высказать последней  мысли, -
продолжает Морозов, -- если бы у меня с  давних  лет  не  осталось
воспоминания о рассказе одного русского путешественника в  первой
половине XIX века, настолько поразившем меня в то время, что  это
место и до сих  пор  осталось  в  памяти. Насколько  помню, это
находится в  книге  Базили -- ``Путешествие  русского  моряка  по
Египту, Сирии и Греческому архипелагу'', напечатанной в 40-х годах
XIX века.

     Автор рассказывает там, что  когда  он  посетил  с  чувством
почти  религиозного  умиления  гробницы  и  постройки, описанные
Шамполлионом, то НЕ НАШЕЛ И СЛЕДА ОТ МНОГИХ (! -- Авт.) ПРИВОДИМЫХ
ИМ РИСУНКОВ, и на вопрос, -- ``кто их стер? '' -- сопровождавший  его
араб ответил, будто
                         САМ ШАМПОЛЛИОН.

     На новый изумленный вопрос моряка: зачем же? -- он получил от
араба, ЕЩЕ ПОМНИВШЕГО Шамполлиона, лаконичный ответ:

     Для того, чтобы его книги оставались ЕДИНСТВЕННЫМ документом
для  позднейших  исследователей  и  люди  не  могли  бы  без  них
обойтись''...

     Исследование, -- резюмирует Морозов, -- СТЕРТЫХ в  египетских
надписях СОБСТВЕННЫХ ИМЕН и замена их на  вытертом  кем-то  месте
НОВЫМИ ИМЕНАМИ неизбежно наводит на предположение, что  тут  БЫЛА
СДЕЛАНА УМЫШЛЕННАЯ МИСТИФИКАЦИЯ и, может быть сделана ИМЕННО ТЕМ,
КТО ПЕРВЫЙ ОПУБЛИКОВАЛ ЭТИ НАДПИСИ, особенно, если  опубликование
было в первую половину XIX века'' [37], с. 1029.

     А  вот  и  совсем   откровенные   свидетельства   очевидцев,
фактически поймавших Шампольона за руку.

     Вот  что  сообщает  Петер  Элебрахт   о   посещении   Египта
архитектором Гессемером: `` ``Мне очень не повезло, что  я  попал  в
Фивы  СРАЗУ  ПОСЛЕ  ШАМПОЛЬОНА... ''.  Эту  неутешительную  весть  о
положении дел осенью 1829 года дармштадский архитектор Фриц  Макс
Гессемер передал своему покровителю, дипломату  и  коллекционеру
Георгу  Августу  Кестнеру   (1777-1853), основавшему   Немецкий
археологический  институт  в  Риме... Что  же   сделал   ПОВСЮДУ
ПРЕВОЗНОСИМЫЙ ШАМПОЛЬОН?

     Гессемер -- Кестнеру: ``Ученость  Шампольона   я   всячески
почитаю, однако должен сказать, что  как  человек  он  выказывает
такой характер, какой может весьма сильно повредить ему в  глазах
людей! Найденная Бельцони гробница в Фивах БЫЛА ОДНОЙ ИЗ  ЛУЧШИХ;
по крайней  мере  она  ПОЛНОСТЬЮ  СОХРАНИЛАСЬ  И  НИГДЕ  НЕ  БЫЛА
ПОВРЕЖДЕНА.

     Теперь же, -- продолжает Гессемер, -- ИЗ-ЗА ШАМПОЛЬОНА, ЛУЧШИЕ
ВЕЩИ В НЕЙ УНИЧТОЖЕНЫ. ПРЕКРАСНЫЕ, в натуральную величину РОСПИСИ
ЛЕЖАТ, РАЗБИТЫЕ, НА ЗЕМЛЕ... ТОТ, КТО ВИДЕЛ ЭТУ ГРОБНИЦУ  ПРЕЖДЕ,
НЕ СМОЖЕТ ТЕПЕРЬ УЗНАТЬ ЕЕ.

     Я  БЫЛ   ДО   КРАЙНОСТИ   ВОЗМУЩЕН, КОГДА   УВИДЕЛ   ТАКОЕ
СВЯТОТАТСТВО'' '' [129], с. 34.

     Наивный Гессемер, как мы  сейчас  увидим, НЕ  ПОНЯЛ -- ЧЕМ
ИМЕННО ТУТ ЗАНИМАЛСЯ ШАМПОЛЬОН. Гессемер простодушно  решил  (или
кто-то услужливо подсказал ему эту мысль), будто, круша  молотком
надписи, Шампольон был движим ``тщеславным  намерением'', -- как
пишет Гессемер, -- перевезти эти изображения  во  Францию. Якобы,
``чтобы  вырезать  одно  изображение, РЕШИЛИ  ПОЖЕРТВОВАТЬ  ДВУМЯ
ДРУГИМИ (? -- Авт.). Но разрезать камень оказалось невозможным, И
ВСЕ БЫЛО ИСПОРЧЕНО'' [129], с. 34.

     Такое ``объяснение'' в принципе можно было бы допустить. НО -
ПОСЛЕ ТОГО, ЧТО НАМ ТЕПЕРЬ СТАНОВИТСЯ ИЗВЕСТНО, трудно отделаться от
мысли, что мотивы были иными.

     Оказавшись  в  1824  году  в  ИТАЛЬЯНСКОМ, -- то есть -- В
ЕВРОПЕЙСКОМ, -- архиве города Турина, Шампольон, по  некоторым
свидетельствам, демонстрирует, якобы, совсем другое  отношение  к
``древне''-египетским папирусам. Французский ученый Ж. Позенер писал
об изучении Шампольоном египетских документов  в  Турине  в  1824
году: ``Шампольон... занимается  многочисленными   папирусами...
ПЕРЕПИСЫВАЕТ ЧАСТИ ТЕКСТОВ, ОСОБЕННО ДАТЫ И  ИМЕНА  ПРАВИТЕЛЕЙ...
Шампольон  начал изучать обрывки фрагментов, ОБРАЩАЯСЬ С  НИМИ  С
БЕСКОНЕЧНОЙ ОСТОРОЖНОСТЬЮ'' [112], с. 16-17.

     Не потому ли, что тут уже не было столь насущной  и  спешной
необходимости в ``корректировке'' древней истории? Ведь в Европе, -
как мы начинаем понимать, -- эта  операция  была  уже  с  успехом
проведена некоторыми предшественниками Шампольона.

     Кстати, а все ли  документы, ``переписанные'' Шампольоном  в
Турине (и других местах), уцелели до наших дней?

     Наивная мысль об уничтожении надписей с целью ``сделать  СВОИ
РИСУНКИ единственными первоисточниками для потомков'', -- кажется
понятной. Но не исключено, что  дело  тут  не  в  простом  (и  в
общем-то объяснимом) тщеславии, а в куда более серьезных мотивах.

     Итак, наша гипотеза такова.