призывало выйти из этого жестокого мира страданий. Тогда в Азии и
восторжествовала "Желтая вера".

БОН

В настоящее время бон исповедуется в Сиккиме, отчасти в бутане, в
юго-западных провинциях Китая - Сычуани и Юннани, южнокитайскими
народностями мяо, поло, лису и другими, а также в Западном Тибете.
Материалы по бонской религии весьма скудны. Это записки моравского
миссионера Франке [†109] и дипломатического агента Белла [†110] и, наконец,
подлинная бонская рукопись, доставленная Сарат Чандра Дасом и частично
переведенная на немецкий язык Лауфером [†111]. Наиболее полные современные
исследования по бону содержатся в работах Гофмана [†112] и Стейна [†113].
Сведения, которые даются по бону в европейских работах, противоречивы и
туманны. Что же касается описания бона в тибетских источниках, составленных
буддистами, то тут приходится считаться с возможностью заведомой
фальсификации фактов.

Божество, почитаемое бонцами, носит название Кунту За-нпо (кун ту бзанг
по), буквально "Всеблагой". Но так как ничто не может, по мнению бонцев,
появиться на свет без отца и матери, то рядом с этим божеством существует
богиня, выступающая то как нежная "Великая мать милосердия и любви", то как
гневная "Славная царица трех миров", управляющая всем миром, включая Китай,
Тибет, Шаншун и Ли (Хотан) [†114]. Эта богиня почитается даже больше, чем
ее муж, так как ее сила связана с землей, вследствие чего она в Западном
Тибете называется Земля-мать [†115].

Согласно бонской космологии, мир устроен из трех сфер: небесная область
богов - белого цвета, земная область людей - красного цвета и нижний мир
водяных духов - синего цвета. Мистическое мировое дерево прорастает все три
вселенные и является путем, по которому миры сносятся между собой. По одной
из бонских версий, в мире, в котором не было ни формы, ни реальности,
появился чудесный человек между бытием и небытием, который стал называться
"Сотворенный, владыка сущего". В мире тогда не было времен года, сами собой
росли леса, но не было животных. Затем возникли свет белый и свет черный,
после чего появляется черный человек, олицетворение зла, создатель раздоров
и войн. Но появляется также и белый человек, окруженный светом, которого
называют "Тот, кто любит все сущее". Он дает тепло солнцу, приказывает
звездам, дает законы и т.п. [†116].

Тибетцы знают много сортов демонов, весьма разнящихся между собой. Это лха,
небожители, добрые духи белого цвета, большей частью мужчины. Они
животворны, хотя бог войны Далха (Дграл-ха) яростен и силен, как величайший
бес. Мелкие духи этого сорта используются как защитники ламаизма. Землю
населяет злые духи цан (бцан), мужчины красного цвета. Обычно это мстящий
дух жреца, недовольного своей смертью. Обитают они преимущественно в
окрестностях храмов. Главные враги людей - демоны дуд (бдуд, мара), в
большинстве мужчины черного цвета и очень злобные. Самые злые из них - де
(дре) или лхаде (лха 'дре), мужчины и женщины. Прочие духи значительно
уступают по силе и размаху вышеописанным. Перечисляются бесы звезд - дон
(гдон), пестрые, причиняющие болезни; демоны-людоеды - синпо (срин по) и
многие другие.

Аналогичная система демонологии, хотя и не столь развитая, отмечена по всей
Северной Евразии. Это роднит между собой мировоззрение азиатских
кочевников, несмотря на то, что они исповедуют разные религии: ведь демоны
не являются объектом поклонения, от них нужно только защищаться. Поскольку
это обстоятельство не учитывалось многими этнографами, ставившими знак
равенства между верованием и религией, то молчаливо бытовала концепция,
согласно которой бон - это тибетская разновидность шаманизма. Тут опять
произошло смешение двух понятий: шаманизм - практика экстаза с
натурфилософской основой, а бон - религия. Оба эти понятия несоизмеримы.

ВЕРА, НО НЕ РЕЛИГИЯ

Кроме вышеизложенных верований, которые мы смело можем считать религиозными
представлениями, в сознании монгола XIII в. гнездилось много других, не
имеющих прямой связи с догматикой и традицией. К числу их относятся вера в
колдовство, гадание и приметы.

Часто эти явления помещают в область религии, но я оснований к тому не
вижу. Религия ставит своей целью общение с богом и объяснение отношений
человека к богу. Колдовство, т.е. магия, основано на принципах: 1) в мире
все взаимосвязано и 2) сходное порождает сходное [†117]. Наличие бога для
колдуна не обязательно, так же как и духовных сил.

Равным образом, когда человек гадает, безразлично, употребляет ли он для
этого баранью лопатку, бобы или карты, он не призывает никакой
сверхъестественной силы.

Приметы же - самый яркий пример того, что не всякое убеждение связано с
религией. Всем известна дурная примета: прикурить третьему от спички - к
смерти или большой беде. Она годилась во время англо-бурской войны, когда
бурские снайперы безошибочно били по огоньку спички, если он задерживался
хоть на мгновение. Но эта примета весьма распространена во всей Европе,
хотя и никак не увязывается с мировоззрением как материалистическим, так и
христианским. Но ведь и языческим это верование не назовешь. Тут нет ни
поэтического мифа, ни фантастической демонологии, ни проникновенного, хотя
и неправильного, осмысления сил космоса и хаоса. Здесь просто дурно понятая
закономерность на принципе post hoc, ergo propter hoc [любой точки зрения надо назвать суеверием. А суеверие характерно для всех
эпох.

У монголов под страхом смерти запрещалось летом купаться или мыть одежду.
Веселовский пытался это антигигиеническое законодательство истолковать как
проявление шаманистского почитания воды [†118] (?!). Но мне думается, что
тут мы имеем дело с приметой. Рашид ад-дин объясняет это запрещение тем.
что купанье, по монгольским верованиям, вызывает грозу [†119]. Гроза в
степи - большое несчастье, так как молния поражает вертикально стоящие
предметы, т.е. людей и скот. Два-три совпадения могли создать примету,