[реальностью царство Иоанна и что было бы, если бы оно возникло в результате
поражения Чингисхана? Зная о широком распространении в XIX-XX вв. западного
христианства - католичества и протестантизма в Китае, Корее, Японии, и
наблюдая протестантских проповедников во всем мире, историк ставил
мысленный эксперимент по поводу возможности распространения в Степи
несторианства или православия - через Сибирь. В лекциях о народах мира он
отвечал на эти вопросы.

[Древнемонгольская религия (Л, 1968), Этнос и категория времени (Л., 1970).

[олицетворение Солнца и добра. Злым духом, дэвом, был противоположность
Ахура-мазды - Ариман.

[России, так и за рубежом. Сделан огромный шаг в понимании этого сложного
мировоззрения. Мировую науку заинтересовали особенно сибирские и северные
народы и древние тюрки, и из объектов полевых этнографических изучений они
превратились сегодня в носителей самой оригинальной мировоззренческой
картины мира или верований, без реконструкции которых невозможны дальнейшие
открытия в антропологии, этнологии и биологии развития человечества.

[вся гамма векторов этнического поведения была им распределена как
положительные этнические системы (императивы), так и отрицательные -
антисистемы. Ложь как принцип поведения - этническая, социальная и
культурная мимикрия, предательство и создание утопических антиэкологических
концепций были в дальнейшем рассмотрены им в монографии "Этногенез и
биосфера Земли". Ученый уделял внимание разным факторам "положительного" и
"отрицательного" поведения этнических коллективов, от него не ускользнуло,
например, что солдатские императоры Рима и легионеры I--III вв. в империи,
которая еще казалась вечным Римом, проникались верованиями митраизма -
иранского бога Митры, поскольку клятва именем этого солнечного бога
означала верность в бою и честность в отношениях друг с другом. А какую еще
религиозную доминанту могли принять солдаты до того времени, пока
христианство не стало мировоззрением Запада и Востока?

[дан замечательный очерк истории взаимоотношений шаманизма, митраизма и
бона.

[

Трилистник мысленна древа

13. Опыт преодоления самообмана

МЫСЛЬ ИЗРЕЧЕННАЯ

Для начала вернемся к проблеме значения для нас и нашего времени сочинений
древних авторов. Кроме элементарно антикварного похода, целью которого
является эстетическое восприятие, или, сказать по-русски, любование,
возможны два познавательных аспекта, оба равно научных: источниковедческий
и исторический.

В первом случае сочинение рассматривается как источник информации - иными
словами, мы стремимся извлечь из него крупицу сведений и заполнить ею
бездну нашего невежества. Как правило, это удастся, но эффект, как мы уже
видели, всегда меньше ожидаемого, потому что либо информация бывает
неполноценна, либо мы сами воспринимаем ее неадекватно. Но избегнуть этого
подхода нельзя, ибо только таким путем мы получаем первичные сведения,
обрабатываемые затем приемами исторической критики.

Во втором случае, применяемом крайне редко, мы будем рассматривать
литературное произведение как исторический факт или событие. В самом деле,
чем отличается опубликование, например, тезисов Лютера, вывешенных 31
октября 1517 г. на дверях собора в городе Виттенберге, от битвы при
Мариньяно, происшедшей на два года раньше?

Если судить по размаху последствий, то один бедный монах сделал больше, чем
вся французская армия во главе с королем Франциском I. Но, даже если
отвлечься от оценок, и то и другое для историка - факт, т.е. эталон
исторического становления. Вот с этой позиции мы попробуем подойти к
произведению древнерусской литературы "Слово о полку Игореве", отнюдь не
собираясь соперничать с филологами-литературоведами, работающими другими
методами и ставящими себе другие задачи. Мы посмотрим на предмет изучения
глазами историка-номадиста, из глубины азиатских степей, чего до сих пор не
делал никто.

С момента появления из мрака забвения "Слово о полку Игореве" (в дальнейшем
- "Слово") начало вызывать споры. Сложились три точки зрения. Первая,
господствующая ныне в литературоведении: "Слово" - памятник XII в.,
составленный современником, а возможно, даже участником описываемых в нем
событий [†1]. Вторая: "Слово" - подделка XVIII в., когда началось увлечение
экзотикой древности. Эта концепция и в настоящее время не умерла и
представлена работами французского слависта А.Мазона [†2] и советского
историка А.А.Зимина [†3], книга которого пока не опубликована и потому не
может быть предметом обсуждения. Третья: "Слово" - памятник древнерусской
литературы, но составлено после XII в. - мнение, выдвинутое Свенцицким и
А.Вайяном [†4], предложившими в качестве вероятной даты XV в., и
Д.Н.Альшицем, относившим его к первой половине XIII в.

История вопроса столь обширна [†5], что рассматривать ее здесь
нецелесообразно, а достаточно наметить верхнюю границу возможной датировки.
Д.С.Лихачевым доказано, что "Задонщина" содержит элементы заимствования из
"Слова ", - значит, "Слово" древнее Куликовской битвы [†6]. Тем самым
отпадают все более поздние датировки, но самый факт наличия дискуссии