СОВМЕСТИМОСТЬ
    - вид отношения между понятиями и суждениями. Два понятия называются совместимыми, если их объемы совпадают полностью или частично, т. е. имеют хотя бы один общий элемент. Напр., понятия "политик" и "спортсмен" частично совпадают по своему объему: имеются люди, которые одновременно являются и политиками, и спортсменами, т. е. включаются в объем и первого, и второго понятия, следовательно, эти понятия совмести-


[315]
мы. Понятия "первоклассник" и "политик" не имеют общих элементов в своем объеме, т. е. нет ни одного человека, который одновременно является первоклассником и политиком, следовательно, они несовместимы. Совместимые понятия могут быть: равнообъемными, подчиненными и подчиняющими, перекрещивающимися.
   Совместимыми называют такие суждения, которые могут быть вместе истинными, т. е. истинность одного не исключает истинности другого. Напр., суждения "Некоторые люди - блондины" и "Некоторые люди - не блондины" оба истинны, следовательно, они совместимы. В традиционной логике совместимыми считаются общеутвердительное и частноутвердительное, общеутвердительное и частноотрицательное, частно-утвердительное и частноотрицательное суждения. В математической логике совместимыми называют предложения, которые вместе истинны хотя бы при одном наборе значений переменных. Напр., предложения А & В и А -> В совместимы, так как они одновременно истинны в том случае, когда А истинно и В истинно.
   СОВРЕМЕННАЯ ЛОГИКА
    - одно из имен для обозначения нынешнего этапа в развитии (формальной) логики, начавшегося во второй половине XIX в. - начале XX в. В качестве других имен этого этапа в развитии логики используются также термины математическая логика и символическая логика. Определение "математическая" подчеркивает сходство С. л. по используемым методам с математикой. Определение "символическая" указывает на употребление в С. л. специально созданных для целей логического анализа языков формализованных, являющихся, так сказать, "насквозь символическими". Определением "современная" новый этап противопоставляется традиционной логике, отличительной чертой которой было то, что она пользовалась при описании правильных способов рассуждения обычным, или естественным, языком, дополненным немногими специальными символами. Традиционная логика и С. л. не являются разными научными дисциплинами, а представляют собой два последовательных периода в развитии одной и той же науки. Основное содержание традиционной логики вошло в С. л., хотя многое при этом оказалось переосмысленным.
   С. л. с особой наглядностью показала, что развитие логики тесно связано с практикой теоретического мышления и прежде всего с развитием науки. Конкретные рассуждения дают логике материал, из которого она извлекает то, что именуется логической формой, логическим законом и т. п. Теории логической правильности оказы-


[316]
ваются в конечном счете очищением, систематизацией и обобщением практики мышления.
   С. л. активно реагирует на изменения в стиле и способе научного мышления, на осмысление его особенностей в методологии науки. Сфера приложений С. л. в изучении систем научного знания непрерывно расширяется.
   С. л. явилась основой для формирования широкой концепции логики научного познания (логики науки), занимающейся применением идей, методов и аппарата логики к анализу не только дедуктивных, но и всех иных систем научного знания.
   В 30-40-е годы логика науки интенсивно разрабатывалась в рамках философии неопозитивизма, сделавшей логический анализ языка науки основным средством борьбы с "дурной метафизикой" и порождаемыми ею "псевдопроблемами". Неопозитивизм принял идею о безоговорочной применимости С. л. не только к математике, но и к опытному знанию и резко противопоставил свою логику науки традиционному философскому и методологическому исследованию познания. С точки зрения неопозитивизма, научное знание беспредпосылочно, полностью сводимо к непосредственному опыту и не зависит ни от "метафизики", ни от того социокультурного контекста, в котором существует; научная теория рассматривается только в статике, анализ ее возникновения и развития выносится за рамки методологии; факты считаются независимыми от теории и в совокупности составляющими тот безусловный фундамент, к которому должны сводиться теоретические положения. Все эти особенности неопозитивистской методологии науки - изоляционизм, отказ от исследования научного знания в динамике, наивный индукционизм, эмпирический фундаментализм и редукционизм - сказались не только на самой этой методологии, но и на направляемом ею логическом анализе научного знания. Претенциозная программа сведения философии науки к логическому анализу ее языка потерпела крах. Причина этого краха не в принципиальной неприменимости С.л. к опытному знанию, а в порочных философско-методологических установках, связанных с фетишизацией формальных аспектов познания, абсолютизацией языка и формальной логики.
   Неопозитивистское расширительное истолкование возможностей С.л. в исследовании науки было преодолено только в конце 50-х - начале 60-х годов, когда стало очевидно, что задачи, которые выдвигались перед С.л. неопозитивизмом, плохо поставлены и не имеют решения.
   Сейчас логический анализ научного знания с использованием С. л. активно ведется в целом ряде как давно освоенных, так и новых областей. Самым общим образом их можно обозначить так.

[317]
   1. Методология дедуктивных наук.
Этот раздел достаточно глубоко разработан, многие результаты, полученные здесь (например, Гёделя теорема о неполноте достаточно богатых формализованных языков и др.) имеют принципиальное философское и методологическое значение.
   2. Применение логического анализа к опытному знанию.
    К этой сфере относятся изучение логической структуры научных теорий, способов их эмпирического обоснования, исследование различного рода индуктивных процедур (индуктивный вывод, аналогия, моделирование, методы установления причинных связей на основе наблюдения и эксперимента и т. п.), трудностей применения теорий на практике и т. д. Особое место занимают проблемы, связанные с изучением смыслов и значений теоретических и эмпирических терминов, с анализом семантики таких ключевых терминов, как закон, факт, теория, система, измерение, вероятность, необходимость и т. д. В последнее время существенное внимание уделяется логическому исследованию процессов формирования, роста и развития знания. Они имеют общенаучный характер, но пока изучаются преимущественно на материале естественнонаучных теорий. Были предприняты, в частности, попытки построения особой диахронической логики для описания развития знания.
   3. Применение логического анализа к оценочно-нормативному знанию.
    Сюда относятся вопросы семантики оценочных и нормативных понятий, изучение структуры и логических связей высказываний о ценностях, способов их обоснования, анализ моральных, правовых и др. кодексов и т. д.
   4. Применение логического анализа в исследовании приемов и операций, постоянно используемых во всех сферах научной деятельности.
    К ним относятся объяснение, понимание, предвидение, определение, обобщение, классификация, типологизация, абстрагирование, идеализация, сравнение, экстраполяция, редукция и т. д.
   Этот перечень областей и проблем логического исследования научного знания, опирающегося на С. л., не является исчерпывающим. Он показывает как широту интересов. С. л., так и сложность стоящих перед нею задач.
  Логика науки, не является ни "ветвью", ни "разделом" С. л., в отличие от таких разделов последней, как, напр., многозначная логика или логика времени. Логика науки не является и особой "дисциплиной", существующей наряду с С. л., а есть лишь особый аспект логики, связанный с приложением логических систем к практике научного теоретизирования и выделяемый только по контрасту с чистым


[318]
исследованием формальных построений (исчислений). В С. л. нет разделов, как-то по-особому связанных с наукой; вместе с тем все разделы С. л., включая и центральный - теорию логического следования, так или иначе связаны с логическим анализом научного познания.
   С. л. взаимодействует с наукой прежде всего через методологию научного познания, поэтому обычно говорят не просто о "логике науки" ("логике научного познания"), а о "логике и методологии науки" или о "логико-методологическом анализе науки". В рамках такого анализа С. л. сама по себе не решает каких-либо конкретных проблем методологии науки, но логическое исследование представляет собой, как правило, необходимую предпосылку, рассмотрения таких проблем.
   С. л. не только используется в методологическом анализе, но и сама получает важные импульсы в результате обратного воздействия своих приложений. Имеет место взаимодействие логики и методологии в анализе научных теорий, а не простое применение готового аппарата к некоторому внешнему для него материалу. Особенно заметным это стало в последние годы, когда смещение центра интересов методологии науки, от анализа готового знания к исследованию роста и развития знания, постепенно ведет к соответствующему изменению проблематики как логики науки, так и С. л.
СОДЕРЖАНИЕ И ФОРМА, см.: Логическая форма.
СОДЕРЖАНИЕ ПОНЯТИЯ, см.: Понятие.
   СОРИТ (от греч. soros - куча)
    - цепь сокращенных силлогизмов, в которых опущена или большая, или меньшая посылка. Различают два вида С.: 1) С., в котором начиная со второго силлогизма в цепи силлогизмов пропускается меньшая посылка; 2) С., в котором начиная со второго силлогизма в цепи силлогизмов пропускается большая посылка. Пример структуры С. (1): "Все A суть В", "Все В суть С", "Все С суть D, все D сутъ Е; следовательно, все A суть Е". Следующий конкретный по содержанию С. имеет приведенную выше структуру:
3 - нечетное число.
Все нечетные числа - натуральные числа.
Все натуральные числа - рациональные числа.
Все рациональные числа - действительные числа.
3 - действительное число.
Восстановим этот С. в цепь полных силлогизмов, где получаемые заключения становятся явно сформулированными меньшими посылками.

[319]
Первый силлогизм имеет вид:
Все нечетные числа - натуральные числа.
3 - нечетное число.______________
3 - натуральное число.
Второй силлогизм имеет вид:
Все натуральные числа - рациональные числа.
3 - натуральное число.
3 - рациональное число.
Третий силлогизм имеет вид:
Все рациональные числа - действительные числа.
3 - рациональное число.
3 - действительное число.
Примером С. (2) может быть следующий:
Все рациональные числа - действительные числа.
Все натуральные числа - рациональные числа.
Все нечетные числа - натуральные числа.
3 - нечетное число.
3 - действительное число.
   СОФИЗМ
    - рассуждение, кажущееся правильным, но содержащее скрытую логическую ошибку и служащее для придания видимости истинности ложному утверждению. С. является особым приемом интеллектуального мошенничества, попыткой выдать ложь за истину и тем самым ввести в заблуждение. Отсюда "софист" в одиозном значении - это человек, готовый с помощью любых, в том числе недозволенных, приемов отстаивать свои убеждения, не считаясь с тем, истинны они на самом деле или нет.
   Обычно С. обосновывает какую-нибудь заведомую нелепость, абсурд или парадоксальное утверждение, противоречащее общепринятым представлениям. Примером может служить ставший знаменитым еще в древности С. "Рогатый": "Что ты не терял, то имеешь; рога ты не терял; значит, у тебя рога".
   Другие примеры С., сформулированных опять-таки еще в античности:
   "Сидящий встал; кто встал, тот стоит; следовательно, сидящий стоит".


[320]
   "Но когда говорят "камни, бревна, железо", то ведь это - молчащие, а говорят!"
   "Знаете ли вы, о чем я сейчас хочу вас спросить? - Нет. -Неужели вы не знаете, что лгать нехорошо? - Конечно, знаю. - Но именно об этом я и собирался вас спросить, а вы ответили, что не знаете; выходит, что вы знаете то, чего вы не знаете".
   Все эти и подобные им С. являются логически неправильными рассуждениями, выдаваемыми за правильные. С. используют многозначность слов обычного языка, омонимию, сокращения и т. д.; нередко С. основываются на таких логических ошибках, как подмена тезиса доказательства, несоблюдение правил логического вывода, принятие ложных посылок за истинные и т. п. Говоря о мнимой убедительности софизмов, древнеримский философ Сенека сравнивал их с искусством фокусников: мы не можем сказать, как совершаются их манипуляции, хотя твердо знаем, что все делается совсем не так, как это нам кажется. англ. философ Ф.Бэкон сравнивал того, кто прибегает к С., с лисой, которая хорошо петляет, а того, кто раскрывает С., - с гончей, умеющей распутывать следы.
   Нетрудно заметить, что в С. "Рогатый" обыгрывается двусмысленность выражения "то, что не терял". Иногда оно означает "то, что имел и не потерял", а иногда просто "то, что не потерял, независимо от того, имел или нет". В посылке "Что ты не терял, то имеешь" оборот "то, что не терял" должен означать "то, что ты имел и не потерял", иначе эта посылка окажется ложной. Но во второй посылке это значение уже не проходит: высказывание "Рога - это то, что ты имел и не потерял" является ложным.
   В С., доказывающем, что сидящий будто бы стоит, подмена одного выражения другим проходит почти незаметно из-за сокращенной формы рассуждения. О том, кто встал, действительно можно сказать, что он стоит. Но о сидящем неверно утверждать, что он тот, кто уже встал.
   С. нередко использовались и используются с намерением ввести в заблуждение. Но они имеют и другую функцию, являясь своеобразной формой осознания и словесного выражения проблемной ситуации. Первым на эту особенность С. обратил внимание Гегель.
   Ряд С. древних обыгрывает тему скачкообразного характера всякого изменения и развития. Некоторые С. понимают проблему текучести, изменчивости окружающего мира и указывают на трудности, связанные с отождествлением объектов в потоке непрерывного изменения. Часто С. ставят в неявной форме проблему доказательства: что оно представляет собой, если можно придать видимость убедительности утверждениям, явно несовместимым с фактами и здра-
[321]
вым смыслом? Сформулированные в тот период, когда логика как наука еще не существовала, древние С., хотя и непрямо, ставили вопрос о необходимости ее построения. В этом плане они непосредственно содействовали возникновению науки о правильном, доказательном мышлении.
   Употребление С. с целью обмана является некорректным приемом аргументации и вполне обоснованно подвергается критике. Но это не должно заслонять того факта, что С. представляет собой также неизбежную на определенном этапе развития мышления неявную форму постановки проблем (см.: Проблема).
   СПОР
    - столкновение мнений или позиций, в ходе которого стороны приводят аргументы в поддержку своих убеждений и критикуют несовместимые с последними представления другой стороны. С. является частным случаем аргументации, ее наиболее острой и напряженной формой. С. - важное средство прояснения и разрешения вопросов, вызывающих разногласия, лучшего понимания того, что не является в достаточной мере ясным и не нашло еще убедительного обоснования. Если даже участники С. не приходят в итоге к согласию, в ходе С. они лучше уясняют как позиции другой стороны, так и свои собственные. Искусство ведения С. наз. эристикой.
   Используемые в С. аргументы, или доводы, могут быть, как и в случае всякой аргументации, корректными и некорректными. В первых может присутствовать элемент хитрости, но в них нет прямого обмана и тем более вероломства. Вторые ничем не ограничены и простираются от умышленно неясного изложения и намеренного запутывания до угрозы наказанием и самого применения грубой физической силы.
   Целью С. может быть обнаружение истины или достижение победы. С., направленный не на истину, а на победу, - это всегда С. о ценностях, об утверждении каких-то собственных оценок и опровержении несовместимых с ними оценочных суждений другой стороны. Честность, равенство, справедливость, сострадание, любовь к ближнему и т. п. - все это ценности, и С. о них - это всегда С. о ценностях. Личные планы и планы социальных групп, нормы государства и принципы морали, традиции, идеалы и т. д. -все это также ценности. Все С. о ценностях являются С., цель которых не истина, а победа. Даже С. об истинности тех или иных утверждений становится С. о ценностях, когда он ориентируется не на истину саму по себе, а на победу одной из сторон. Было бы ошибкой поэтому говорить, что в С. всегда нужно бороться не за утверждение собственного или коллективного мнения, а только за уста-

[322]
новление истины. Истина - не единственная цель С., другой его целью может быть ценность и, соответственно, победа как утверждение одних ценностей в противовес другим. Подавляющее большинство обычных С. - это как раз С. не об истине, а о ценностях. С. об истине встречается по преимуществу в науке, но и здесь он нередко переходит в С. о ценностях. Слово "победа", используемое применительно к С., прямо относится только к С. об оценках и выражаемых ими ценностях. Победа - это утверждение одной из противостоящих друг другу систем ценностей. В С. об истине о победе одной из спорящих сторон можно говорить лишь в переносном смысле: когда в результате С. открывается истина, она делается достоянием обеих споривших сторон, и "победа" одной из них имеет чисто психологический характер.
   Объединение деления С. на корректные и некорректные с делением их по их цели на преследующие истину и преследующие победу над противником (С. об описаниях и С. об оценках) дает четыре разновидности С.
   Дискуссия
    - С., направленный на достижение истины и использующий только корректные приемы.
   Полемика
    - С., направленный на победу над противоположной стороной и использующий только корректные приемы.
   Эклектика
    - С., имеющий своей целью достижение истины, но использующий для этого и некорректные приемы.
   Софистика