Более удачными представляются попытки уточнить понятие Н.в. путем выявления внутренней структуры выражаемых норм и исследования многообразных разновидностей норм.
   Структура и логические связи Н. в. изучаются деонтической логикой (логикой норм). Она исходит из представления, что все нормы, независимо от их конкретного содержания, имеют одну и ту же структуру. Каждая норма включает четыре "элемента": содержание - действие, являющееся объектом нормативной регуляции; характер - норма обязывает, разрешает или запрещает это действие; условия приложения - обстоятельства, в которых должно или не должно выполняться действие; субъект - лицо или группа лиц, которым адресована норма. Не все эти структурные элементы находят явное выражение в языковой формулировке Н. в. Но это не означает, что они не обязательны. Без любого из них нет нормы и, значит, нет выражающего ее Н. в.
   Область норм крайне широка; между нормами и тем, что ими не является, нет ясной границы. Самым общим образом нормы можно разделить на правила (правила игры, грамматики, логики и математики, обычая и ритуала и т. п.), предписания (законы государства, команды и т. п.), технические нормы, говорящие о том, что должно быть сделано для достижения определенного результата. Помимо этих основных групп к нормам относятся также обычаи ("Принято, чтобы младшие приветствовали старших первыми"), моральные принципы ("Не будь завистлив") и правила идеала ("Солдат должен быть стойким"). Эти виды норм занимают как бы промежуточное положение между главными видами.
   Сложность отличения Н. в. от высказываний иных видов, и прежде всего от высказывания описательного, во многом связана с существованием высказываний, выполняющих сразу несколько функций или меняющих свою функцию от ситуации к ситуации. В частности, нормы почти не встречаются в научных теориях, ко-

[227]
торые не ставят своей специальной задачей их выработку и обоснование. В обычные теории нормы входят, как правило, в виде "смешанных", описательно-нормативных (или дескриптивно-прескриптивных) утверждений. Очевиден, в частности, двойственный характер наиболее общих принципов теории. Не являются нормативно нейтральными и все иные законы теорий и даже лежащие в их основе факты.
   Нормы представляют собой частный случай оценок: это социально апробированные и социально закрепленные оценки. Средством, превращающим позитивную оценку действия в норму, требующую его реализации, является угроза наказания, или санкции. "Обязательно действие А" можно определить как "Делать A хорошо, и позитивно ценно, что воздержание от этого действия ведет к наказанию". Н. в. является, таким образом, особым случаем оценочного высказывания.
   Нормы как оценки, стандартизированные с помощью санкций, являются частным и довольно узким классом оценок. Нормы касаются действий или вещей, тесно связанных с деятельностью человека, в то время как оценки могут относиться к любым объектам. Нормы направлены всегда в будущее, оценки могут касаться также как прошлого и настоящего, так и того, что существует вне времени.
   Как и всякое оценочное высказывание, Н.в. не является ни истинным, ни ложным. Истина характеризует отношение между высказыванием описательным и действительностью. Нормы не являются дескриптивными, они не употребляются для описания и описывают постольку, поскольку это необходимо для выполнения основной функции - предписания.
   Вопрос о том, приложимы к нормам термины "истинно" и "ложно" или нет, был и остается предметом споров. Во многом они связаны с тем, что значительное число языковых выражений имеет двойственный, описательно-нормативный характер. Таковы, в частности, моральные нормы, которые не только предписывают определенное поведение, но и опосредствованно описывают сферу моральной жизни.
   Как говорит "Юма принцип", из высказывания со связкой "есть" невыводимо логически высказывание с "должен". Положение, что нормативное заключение не может быть выведено из чисто описательных посылок, деонтическая логика дополнила утверждением о невыводимости описаний из норм. Отсутствие между Н. в. и описательными высказываниями связи логического следования не означает, конечно, что между этими типами высказываний вообще нет связи.
   
[228]

О
   ОБОБЩЕНИЕ (лат. generalisatio)
    - мыслительная операция, переход от мысли об индивидуальном, заключенной в понятии, суждении, норме, гипотезе, вопросе и т. п., к мысли об общем; от мысли об общем к мыслям о более общем; от ряда фактов, ситуаций, событий к их отождествлению в каких-то свойствах с последующим образованием множеств, соответствующих этим свойствам (см.: Индуктивное обобщение). Путем индуктивного О. образуются не только понятия, но и суждения.
   Под аналитическими понимаются О., осуществляемые на основе анализа соответствующих языковых выражений, определений, применения правил дедукции и не требующие обращения к опыту. Примерами могут быть мысленные переходы от понятия "механическая форма движения материи" к понятию "форма движения материи", от суждения "Киты - млекопитающие" к суждению "Киты - позвоночные", от вопроса "Разрешима ли данная проблема в данном случае?" к вопросу "Разрешима ли данная проблема в общем случае?", от юридической нормы "кража запрещена" к норме "хищение запрещено". Под синтетическими (или индуктивными) понимаются О., связанные с изучением опытных данных. Они используются при формировании и развитии различных понятий, суждений (в том числе законов), научных теорий.
   В традиционной логике под О. понятия понимается переход от понятия меньшей общности к понятию большей общности путем отбрасывания признаков, принадлежащих только тем элементам, которые входят в объем обобщаемого понятия (переход от понятия "прямоугольный треугольник" к понятию "треугольник"). Противоположной О. является операция ограничения понятия. Боль-


[229]
шую роль в синтетических О. играет абстракция отождествления. Процесс О. широко используется при образовании понятий не только в научном познании, но и, напр., в процессе формирования художественных образов.
   ОБОЗНАЧЕНИЯ ОТНОШЕНИЕ
    - отношение между именем и его денотатом, т. е. объектом, к которому относится имя; то же, что и отношение именования. О. о. является одним из фундаментальных отношений семантического анализа. Теория О. о. базируется на следующих принципах: 
   1) однозначности: каждое имя обозначает только один объект; 
   2) предметности: предложение говорит о предметах, обозначенных входящими в предложение именами; 
   3) взаимозаменимости: если два имени обозначают один и тот же предмет, то истинностное значение предложения не изменится, если одно из этих имен заменить другим.
   Казалось бы, эти принципы являются совершенно естественными, однако их последовательное проведение встречает значительные трудности. Во-первых, в неэкстенсиональных контекстах нарушается принцип взаимозаменимости, напр. предложение "Н. не знал, что Пушкин был автором "Евгения Онегина"" может быть истинным, но едва ли его можно заменить предложением "Н. не знал, что Пушкин был Пушкиным". Во-вторых, возникают проблемы, связанные с использованием пустых имен, таких, как "Пегас", "Зевс" и т. п. Напр., два предложения "Круглый квадрат кругл" и "Круглый квадрат не кругл" являются истинными, хотя и противоречат друг другу, следовательно, нарушается закон противоречия. В-третьих, встают проблемы, связанные с использованием единичных отрицательных высказываний существования, напр.: "Не существует простого числа между 7 и 11". Из утвердительного единичного высказывания следует высказывание существования, напр. из высказывания "Дунай - европейская река" следует "Существует такой х, что х - европейская река". Однако если мы возьмем высказывание "Пегас не существует", то из него будет следовать "Существует такой х, который не существует". И наконец, четвертая группа проблем, возникающая в связи с принципами О.о., относится к анализу утверждений тождества: как отличить высказывания "а = а" и "а=b"?
   Решение перечисленных проблем дает мощный стимул развитию логической семантики.
   ОБОСНОВАНИЕ
    - процедура проведения тех убедительных аргументов, или доводов, в силу которых следует принять к.-л. утверждение или концепцию. О. является, как правило, сложным процессом, не сводимым к построению отдельного умозаключе-


[230]
ния или проведению одноактной эмпирической проверки. О. обычно включает целую серию мыслительных действий, касающихся не только рассматриваемого положения, но и той системы утверждений, той теории, составным элементом которой оно является. Существенную роль в механизме О. играют дедуктивные умозаключения, хотя лишь в редких случаях процесс О. удается свести к умозаключению или цепочке умозаключений.
  Все многообразные способы О., обеспечивающие в конечном счете "достаточные основания" для принятия утверждения, делятся на абсолютные и сравнительные. Абсолютное О. - это приведение тех убедительных или достаточных оснований, в силу которых должно быть принято обосновываемое положение. Сравнительное О. - система убедительных доводов в поддержку того, что лучше принять обосновываемое положение, чем иное, противопоставляемое ему положение. Совокупность доводов, приводимых в поддержку обосновываемого положения, называется основанием О. Общая схема, или структура, абсолютного О.: "A должно быть принято в силу С", где A - обосновываемое положение и С- основание О. Структура сравнительного О.: "Лучше принять A, чем В, в силу С". Напр., выражение "Следует принять, что небо в обычных условиях голубое, поскольку в пользу этого говорит непосредственное наблюдение" - это абсолютное О., его резюмирующая часть. Выражение же "Лучше принять, что небо синее, чем принять, что оно красное, основываясь на положениях физики атмосферы" - это результирующая стадия сравнительного О. того же утверждения "Небо голубое". Сравнительное О. иногда наз. также рационализацией: в условиях, когда абсолютное О. недостижимо, сравнительное О. представляет собой существенный шаг вперед в совершенствовании знания, в приближении его к стандартам рациональности. Очевидно, что сравнительное О. несводимо к абсолютному: если удалось обосновать, что одно утверждение более правдоподобно, чем другое, этот результат невозможно выразить в терминах изолированной обоснованности одного или обоих данных утверждений.
   Требования абсолютной и сравнительной обоснованности знания (его обоснованности и рациональности) играют ведущую роль как в системе теоретического и практического мышления, так и в сфере аргументации. В этих требованиях пересекаются и концентрируются все другие темы эпистемологии, и можно сказать, что обоснованность и рациональность являются синонимами способности разума постигать действительность и извлекать выводы, касающиеся практической деятельности. Без данных требований ар-

[231]
гументация теряет одно из своих сущностных качеств: она перестает апеллировать к разуму тех, кто ее воспринимает, к их способности рационально оценивать приводимые аргументы и на основе такой оценки принимать их или отбрасывать.
   Проблема абсолютного О. была центральной для эпистемологии Нового времени. Конкретные формы этой проблемы менялись, но в мышлении данной эпохи они всегда были связаны с характерным для нее представлением о существовании абсолютных, непоколебимых и непересматриваемых оснований всякого подлинного знания, с идеей постепенного и последовательного накопления "чистого" знания, с противопоставлением истины, допускающей О., и субъективных, меняющихся от человека к человеку ценностей, с дихотомией эмпирического и теоретического знания и др. "классическими предрассудками". Речь шла о способе или процедуре, которая обеспечивала бы безусловно твердые, неоспоримые основания для знания.
   С разложением "классического" мышления смысл проблемы О. существенно изменился. Стали очевидными три момента:
   о никаких абсолютно надежных и не пересматриваемых со временем оснований и теоретического и тем более практического знания не существует и можно говорить только об относительной их надежности;
   о в процессе обоснования используются многочисленные и разнообразные приемы, удельный вес которых меняется от случая к случаю и которые несводимы к какому-то ограниченному, каноническому их набору, представляющему то, что можно назвать "научным методом" или более широко - "рациональным методом";
   о само О. имеет ограниченную применимость, являясь прежде всего процедурой науки и связанной с нею техники и не допускающей автоматического перенесения образцов О., сложившихся в одних областях (и прежде всего в науке), на любые другие области.
   В современной эпистемологии "классическая" проблема О. трансформировалась в задачу исследования того лишенного четких границ многообразия способов О. знания, с помощью которого достигается приемлемый в данной области - но никогда не абсолютный - уровень обоснованности. Поиски "твердых оснований" отдельных научных дисциплин перестали быть самостоятельной задачей, обособившейся от решения конкретных проблем, встающих в ходе развития этих дисциплин.
   О. и аргументация соотносятся между собою как цель и средство: способы О. составляют в совокупности ядро всех многообразных приемов аргументации, но не исчерпывают последних. В аргумента-


[232]
ции используются не только корректные приемы, к которым относятся способы О., но и некорректные приемы, подобные лжи или вероломству и не имеющие ничего общего с О. Кроме того, процедура аргументации как живая, непосредственная человеческая деятельность должна учитывать не только защищаемый или опровергаемый тезис, но и контекст аргументации, и в первую очередь ее аудиторию. Приемы О. (доказательство, ссылка на подтвердившиеся следствия и т. п.), как правило, безразличны и к контексту аргументации, и, в частности, к аудитории.
   Приемы аргументации могут быть и почти всегда являются более богатыми и более острыми, чем приемы О. Но все приемы аргументации, выходящие за сферу приемов О., заведомо менее универсальны и в большинстве аудиторий менее убедительны, чем приемы О. (см.: Аргументация эмпирическая, Аргументация теоретическая, Аргументация контекстуальная, Целевое обоснование, Достаточного основания принцип).
   ОБОСНОВАНИЕ ОЦЕНОК
    - приведение доводов (аргументов) в поддержку высказываемых оценок с намерением убедить аудиторию в их приемлемости. Напр., в качестве аргумента в поддержку оценки "Хорошо, когда солдат дисциплинирован" можно сослаться на утверждение "Армия, состоящая из недисциплинированных солдат, обязательно потерпит поражение"; оценку "N. должен быть честным" можно обосновать ссылкой на то, что она вытекает из посылок "N. - человек" и "Всякий человек должен быть честным".
   Способы аргументации делятся на универсальные, применимые во всякой аудитории, и контекстуальные, успешные лишь в некоторых аудиториях. Универсальная аргументация подразделяется далее на эмпирическую, включающую ссылку на то, что дано в опыте, и теоретическую, опирающуюся гл. обр. на рассуждение. Эта классификация способов обоснования в случае оценочных высказываний требует важного уточнения: эмпирическое обоснование в случае оценок имеет иной смысл, чем в случае описательных (дескриптивных) высказываний. Оценки не могут поддерживаться ссылками на то, что дано в непосредственном опыте. Вместе с тем имеются такие способы О. о., которые в определенном отношении аналогичны способам обоснования описаний и которые можно назвать поэтому квазиэмпирическими. К ним относятся различные индуктивные рассуждения, среди посылок которых имеются оценки и заключение которых также является оценкой. В числе таких способов - неполная индукция, аналогия, ссылка на образец, целевое обоснование (подтверждение), истолкование акта понимания как индуктивного свидетельства в пользу его посылок и др.

[233]
   Ценности не даны человеку в опыте. Они говорят не о том, что есть в мире, а о том, что должно в нем быть, и их нельзя увидеть, услышать и т. п. Знание о ценностях не может быть эмпирическим, процедуры его получения могут лишь внешне походить на процедуры получения эмпирического знания.
   Самым простым и вместе с тем самым ненадежным способом индуктивного О. о. является неполная (популярная) индукция. Ее общая схема:
S1 должно быть Р.
S2 должно быть Р.
.........................
S1 должно быть Р.
S1, S2, ..., Sn - все являются S.
Все S должны быть Р.
   Здесь первые я посылок являются оценками, последняя посылка представляет собой описательное утверждение; заключение является оценкой. Напр.:
Суворов должен был быть стойким и мужественным.
Наполеон должен был быть стойким и мужественным.
Эйзенхауэр должен был быть стойким и мужественным.
Суворов, Наполеон и Эйзенхауэр были полководцами.
Каждый полководец должен быть стойким и мужественным.
   Популярным способом индуктивной аргументации в поддержку оценок является аналогия. Общая схема оценочной аналогии:
Предмет A имеет признаки а, b, с и является позитивно (негативно, нейтрально) ценным.
Предмет В имеет признаки а, b, с.
Предмет В также является, вероятно, позитивно (негативно, нейтрально) ценным.
   В этом рассуждении сходство двух предметов в каких-то признаках оказывается продолженным, и на основании того, что первый предмет имеет определенную ценность, делается вывод, что и второй предмет обладает такой же ценностью. Напр.: "Книга А - антиутопия, написанная хорошим языком, имеющая занимательный сюжет, заслуживает похвалы; книга В также является антиутопией, написанной хорошим языком и имеющей занимательный сюжет; значит, книга B также, по-видимому, заслуживает похвалы".


[234]
   Часто аналогия с оценочной посылкой предстает в форме: "Предмет А имеет свойства а, b, с и должен быть d, предмет В обладает свойствами а, b, с; значит, предмет В, вероятно, должен быть d". Напр.: "Хороший автомобиль имеет колеса, мотор и должен быть экономичным; хороший трактор имеет колеса и мотор; значит, хороший трактор тоже, по-видимому, должен быть экономичным". Только в самых редких случаях оценочная аналогия выступает в такой прозрачной форме, как в приведенных примерах. "Человек по сравнению с божеством так же ребячлив, - говорил Гераклит, - как ребенок по сравнению с человеком". В этой свернутой аналогии речь идет о том, что человек, в сравнении с более высокой ступенью развития (какой является божество), должен казаться ребячливым, поскольку ребенок, во многом подобный взрослому человеку (и имеющий его более высокой стадией своего развития), должен казаться ребячливым. В "Дон Кихоте" Сервантеса проводится такая ясная аналогия: "Странствующий рыцарь без дамы - это все равно, что дерево без листьев, здание без фундамента или тень без тела, которое ее отбрасывает". Поскольку дерево, лишенное листвы, здание без фундамента и тень без тела внушают подозрение и не могут оцениваться положительно, такую же реакцию вызывает и странствующий рыцарь без дамы.
   Еще одним способом индуктивного О. о. является апелляция к образцу, т. е. ссылка на то примерное поведение отдельного лица или группы лиц, которому надлежит следовать.
   Наиболее важным и распространенным способом О. о. является целевое обоснование оценок, наз. также мотивационным или телелогическим.
   Способы теоретической аргументации в поддержку оценок включают дедуктивное их обоснование, системную аргументацию (в частности, внутреннюю перестройку теории), демонстрацию совместимости обосновываемой оценки с другими принятыми оценками и соответствие ее определенным общим оценочным принципам, методологическое обоснование и др. Можно сказать, что теоретическая аргументация в поддержку оценочных утверждений, в том числе норм, во многом параллельна теоретическому обоснованию описательных утверждений: почти все способы аргументации, применимые в случае описаний, могут использоваться также для обоснования оценок. Исключение составляет анализ утверждения с точки зрения возможности эмпирического их подтверждения и опровержения: от оценок нельзя требовать, чтобы они допускали принципиальную возможность опровержения эмпиричес-
[235]
кими данными и предполагали определенные процедуры своего подтверждения такими данными.
   Дедуктивное обоснование оценок состоит в выведении обосновываемого оценочного утверждения из иных, ранее принятых оценок. Исследованием дедукции одних оценок из других занимаются оценок логика и деонтическая (нормативная) логика.
   Системное О. о. представляет собой включение их в представляющуюся хорошо обоснованной систему оценочных утверждений в качестве ее составных элементов.
   Важным шагом в теоретическом обосновании оценочных утверждений является демонстрация их совместимости с имеющимися в рассматриваемой области оценками и их системами. Новая оценка должна быть в согласии не только с уже принятыми и устоявшимися оценками и их системами, но и с определенными общими принципами, подобными принципам простоты, привычности, красоты и т. д.
   Определенное значение в обосновании оценочного утверждения может иметь, далее, методологическая аргументация, заключающаяся в ссылке на то, что оценка получена с помощью метода, уже неоднократно продемонстрировавшего свою надежность.
   Каждый успешный акт понимания сообщает известную дополнительную поддержку той общей оценке или норме, на основе которой он осуществляется.
   Особую роль в обосновании оценочных утверждений играют контекстуальные способы обоснования, включающие аргументы к интуиции, к традиции, к здравому смыслу, к вкусу и др.
   В процессе аргументации в поддержку оценок обычно используются самые разные способы обоснования, начиная с дедуктивного обоснования и кончая обращением к интуиции и традиции. Чаще всего используются не универсальные, а контекстуальные аргументы, поскольку оценки меняются от одного круга людей к другому и только немногие из оценок представляются общепринятыми. Характерным примером в этом плане являются принципы морали. Если мораль и держится в определенной мере на аргументации, то на аргументации, включающей все возможные ее способы, а не какие-то избранные, особо подходящие для обоснования морали приемы.
   ОБРАЗЕЦ
    - поведение лица или группы лиц, которому надлежит следовать. О. принципиально отличается от примера: пример говорит о том, что есть в действительности, и используется для поддержки описательных утверждений; О. говорит о том, что должно быть, и употребляется для подкрепления общих оценоч-

[236]
ных утверждений. В силу своего особого общественного престижа О. не только поддерживает оценку, но и служит порукой выбранному типу поведения: следование общепризнанному О. гарантирует высокую оценку поведения в глазах общества.
   О. играет исключительную роль в социальной жизни, в формировании и упрочении социальных ценностей. Человек, общество, эпоха во многом характеризуются теми О., которым они следуют, и тем, как эти О. ими понимаются. Имеются О., предназначенные для всеобщего подражания, но есть и рассчитанные только на узкий круг людей. Своеобразным О. является Дон Кихот: ему подражают именно потому, что он был способен самоотверженно следовать О., избранному им самим. О. может быть реальный человек, взятый во всем многообразии присущих ему свойств, но в качестве О. может выступать и поведение человека в определенной, достаточно узкой области: есть О. любви к ближнему, любви к жизни, самопожертвования и т. д. О. может быть также поведение вымышленного лица: литературного героя, героя мифа и т. п. Иногда такой герой выступает не как целостная личность, а демонстрирует своим поведением лишь отдельные добродетели. Можно, напр., подражать Ивану Грозному или Пьеру Безухову, но можно также стремиться следовать в своем поведении альтруизму доктора П. Ф. Гааза или любвеобильности Дон Жуана. Безразличие к О. само способно выглядеть как О.: в пример иногда ставится тот, кто умеет избежать соблазна подражания. Если О. выступает целостный человек, имеющий обычно не только достоинства, но и известные недостатки, нередко бывает, что его недостатки оказывают на поведение людей большее воздействие, чем его неоспоримые достоинства. Как заметил Б. Паскаль, "пример чистоты нравов Александра Великого куда реже склоняет людей к воздержанности, нежели пример его пьянства - к распущенности. Совсем не зазорно быть менее добродетельным, чем он, и простительно быть столь же порочным" (Мысли, 257).