Подобно тому как за сто лет до этого поступили "люди Чако" (мы используем
этот термин за неимением более точного), новые пришельцы, пробыв здесь на
протяжении жизни одного поколения, покинули восстановленное ценой тяжких
усилий пуэбло и канули около 1252 г. в неизвестность так же, как их
предшественники.

И снова не сохранилось никаких видимых указаний на причины такого бегства.
Можно лишь предполагать, что основную роль играло здесь новое ухудшение
водного режима. Весьма возможно, что это были предвестники
катастрофического изменения погоды и становившаяся все более ощутимой
нехватка осадков. Действительно, жесточайшая засуха, которая поразила
страну подобно "египетской казни", впервые наступила два десятилетия спустя
и продолжалась как раз с 1276 по 1299 г. На протяжении этих 23 лет долина
реки Сан-Хуан, которая прежде отличалась таким плодородием и, возможно,
могла бы стать колыбелью высокой североамериканской цивилизации, совершенно
обезлюдела.

Сегодня от Ацтека сохранились лишь развалины, и только тщательно
восстановленная кива дает нам возможность судить о единственной в своем
роде культуре, которой была отмечена жизнь этого исчезнувшего народа.

5. МУМИИ, МУМИИ...

Однажды маленькая шестилетняя девочка записала в своем дневнике: "Я хотела
бы разыскивать зарытые сокровища и заниматься исследованием жизни индейцев.
А еще я очень хотела бы носить ружье и учпться в колледже"1.

Почти все, о чем она мечтала, сбылось. Она поступила в колледж и изучала
антропологию. Она исследовала прошлое индейцев и делала открытия,
разыскивала "сокровища". Время от времени в стране индейцев навахо ей
приходилось ноешь ружье.

Ибо девочка, любившая приключения, стала женой Эрла X. Морриса.

Она была удивительной женщиной. Чрезвычайно благоразумная и рассудительная,
она в то же время отличалась удалью, переносила невероятные трудности и
лишения, оставаясь при этом любящим наблюдателем сложнейшей работы мужа,
человеком, тонко чувствовавшим поэзию дикой природы Юго-Запада. Она
оставила нам очаровательную книгу. Книга эта появилась в 1933 г. и
называлась "Раскопки на Юго-Западе". То, что книга не была ни научным
докладом, ни беллетристикой, становится ясным при ознакомлении с
библиографией по археологии п по истории американской литературы. Сегодня
она так же полностью забыта, как и роман Банделье. И так же несправедливо.
Подобно роману Банделье, она представляет собой несомненную ценность как
документ, дающий, в частности, объяснение той сдержанности и осторожности,
которые характеризовали в 1933 г. подход ко многим археологическим
проблемам Юго-Запада.

Триста страниц книги содержат занимательный рассказ о пережитых ею вместе с
мужем во время раскопок волнениях, рассказ остроумный, свидетельствующий о
духовном богатстве и критическом складе ума его автора. В то же время ее
рассказ полон любезных шпилек, отпускаемых как бы между прочим в адрес
педантичных коллег специалистов. Одновременно ои обнаруживает явное
преклонение перед их трудом. Сегодня, как п во время ее появления, эта
книга остается занимательным чтением, а для начинающих студентов и
неспециалистов нет, пожалуй, лучшего и более увлекательного рассказа,
вводящего в атмосферу первых дней работы первых археологов Юго-Запада. Вот,
например, выдержка из этой книги, рассказывающая о трудностях, с которыми
сталкивались специалисты при выработке определений.

"Я вспоминаю об одном случае, когда виднейшие археологи, работавшие на
Юго-Западе, собрались одновременно в одном месте и потратили два бесценных
дня на обсуждение вопроса о том, "когда кива не является кивой". Они не
только не смогли прийти к единому мнению по этому вопросу, но даже, что
было намного хуже, так и не смогли решить в позитивном смысле, что же
следует считать кивой. И это - о чем можно сообщить, к их стыду и
неудовольствию, - в то время, как любой мужчина, любая женщина и даже
ребенок из их среды сразу же узнавали киву, как только она попадалась им на
глаза". И чтобы как-то прояснить сложность проблемы определения, она здесь
же делает сухую, но полную лукавства сноску.

"Типичная кива представляет собой подземную, имеющую форму круга культовую
постройку, предназначавшуюся исключительно для мужчин. Случается встречать
их сооруженными и на поверхности. Реже - имеющими прямоугольную форму.
Совсем редко - предназначенными для выполнения светских функций, куда
иногда допускались и дамы" 2.

То, что мы цитируем миссис Моррис в нашей небольшой, посвященной мумиям
главе, имеет свое основание. Дело в том, что она сама посвящает многие
страницы книги этой теме, особенно в связи с раскопками в так называемой
"Пещере мумий". Не следует путать эту пещеру с "Долиной мумий", которая
находится в штате Кентукки, где также были найдены мумии. Среди них
обнаруженное в 1875 г. хорошо сохранившееся женское тело, известное под
названием "маленькая Алиса", которое было тем не менее украдено и продано.
Оно было позже еще раз выставлено перед Мамонтовой пещерой, а затем
бесследно исчезло. Поскольку мы здесь и впредь будем широко употреблять
слово "мумия", видимо, следует объяснить это понятие. В североамериканской
археологии в целом существует отрицательное отношение к его применению.
Так, Мак-Грегор вообще не включает это слово в предметный указатель своей
книги "Археология Юго-Запада". Если оно кое-где и появляется, то в
большинстве случаев берется в кавычки с тем, чтобы подчеркнуть
сомнительность обозначения.

Тем не менее такое отрицательное отношение следует считать преувеличенным,
а нередко и совершенно неверным. Обычно при слове "мумия" вспоминают о
хорошо сохранившихся древнеегипетских мумиях, покоившихся в гробах или
саркофагах. Египтяне довели технику мумифицирования до уровня искусства. В
основе обычая лежала глубокая вера в возможность загробной жизни. По их
убеждениям, следовало сохранить тело с тем, чтобы после смерти "Ка" - "дух"
или "душа" умершего могла снова вселиться в телесную оболочку. Технически