народа   всегда  сопровождается  стремлением  к   созданию   монументальных,
штурмующих небо сооружений. Если  рассматривать  интересующую нас проблему с
этой точки зрения, нетрудно уловить, несмотря на все  различия, определенную
связь  между  вавилонским  зиккуратом,  романоготическими  соборами Запада и
египетскими пирамидами. Все они  стоят у истоков той или иной  цивилизации и
относятся к  тем временам,  когда  колоссальные  сооружения  воздвигались  с
поистине чудовищной  силой;  вспомним: ранние готические  соборы были  столь
огромными, что нередко их не могло заполнить даже все население того города,
где они  были  воздвигнуты.  Сила  эта  не  признавала никаких  препятствий,
благодаря  ей  из темных глубин сознания внезапно  рождались  арифметические
выкладки законов статики и из постепенного познания  природы - первые законы
небесной механики.
     Девятнадцатый век, век технического прогресса,  не верил в  возможность
этого.  Представители  западноевропейской технической мысли  не  могли  себе
представить,  что  подобные  сооружения   были  построены   без  машин,  без
полиспастов   и,   вероятно,  без   воротов  и   кранов.  Но   стремление  к
монументальности преодолело  все, и  количественная сила  ранней цивилизации
оказалась равной качественной силе позднейших цивилизаций!
     Пирамиды были  построены при помощи мускульной  силы. В просверленные в
скалах отверстия забивали колья и  поливали их водой до тех пор, пока они не
разбухали; так в горах  Моккатама добывали необходимый для постройки пирамид
камень.
     На катках и  тачках эти каменные  глыбы доставляли  к месту назначения.
Так постепенно, слой  за слоем, пирамида вздымалась ввысь. По одному проекту
или  по  нескольким  сооружалась  она  -  один  из  академических   вопросов
археологии. Лепсиус  и  Питри придерживались в этом вопросе разного  мнения;
современная наука склонна принять точку зрения Лепсиуса, который считал, что
пирамиды строились по нескольким проектам.
     Качество работы этих строителей, живших сорок семь столетий назад, было
таково, что,  как отмечал Питри,  несовпадение горизонтальных и вертикальных
линий пирамиды  не превышает ширины большого пальца. Камни настолько  плотно
пригонялись один  к другому, что еще  восемьсот лет назад арабский  писатель
Абд  аль-Латиф  с  удивлением  заметил  (сейчас  это  может  в большом  зале
Хеопсовой  пирамиды установить с  помощью блица  и фотокамеры любой турист):
здесь работали  мастера - камни подогнаны так, что между ними  не  просунешь
даже  иголки. И не  прав тот современный критик, который  утверждает,  что с
точки   зрения   законов   статики   древние   мастера  проявляли   излишнюю
добросовестность,  оставляя  над гранитным перекрытием  погребальной  камеры
пять  пустых помещений: как показала проверка,  для облегчения перекрытий за
глаза  хватило бы и  одного.  Он забывает, что сегодня  мы оставляем  пяти-,
восьми- и двенадцатикратный запас прочности, причем не только при сооружении
мостов.
     Пирамиды простоят  еще  долго.  У  Хеопсовой  пирамиды  обломилась лишь
верхушка,  где образовалась площадка  примерно  в десять квадратных  метров,
почти  полностью  слезла  гладкая  облицовка  из  прекрасного  моккатамского
известняка, обнажив желтоватый плотный  известняк  местной породы - основной
материал,  использовавшийся при сооружении  пирамиды; однако она стоит,  и с
ней  рядом  стоят другие. Но где те фараоны, которые искали  в  них убежища,
которые видели в  пирамидах безопасное  место для своего мертвого тела и его
"Ка"?
     Именно  здесь  высокомерие  фараонов  обернулось  для  них  заслуженной
трагедией.  Тем, которые лежали не в  каменных крепостях,  а в мастаба,  под
землей, или  в простых могилах  в песке, повезло  значительно больше, чем их
повелителям:   многие   из  этих  захоронений  оказались   вне  поля  зрения
грабителей. А вот гранитная  гробница Хеопса изуродована и  пуста, и мы даже
не знаем, с  каких пор. Бельцони  еще в 1818 году разыскал саркофаг Хефрена:
крышка его была сломана, а сам саркофаг чуть  не до краев наполнен щебнем; у
богато орнаментированного  базальтового  саркофага Микерина уже  в тридцатых
годах прошлого столетия, то есть когда полковник Визе обнаружил погребальную
камеру,  где  находился  саркофаг,  не  было  крышки,  а  куски  деревянного
внутреннего  гроба  лежали  в  другом  помещении  вместе  с остатками  мумии
фараона. Этот саркофаг затонул около испанских берегов вместе с кораблем, на
котором его везли в Англию.
     Миллионы  каменных  плит должны  были служить  броней  для мертвых  тел
фараонов;  замурованные ходы,  хитроумная маскировка архитектурными деталями
должны  были  служить  препятствием  для  тех,  кто  задумал бы  разбогатеть
неправедным путем. Ведь погребальные  камеры были полны богатств, неоценимых
сокровищ; царь и мертвый оставался царем, и его "Ка", который возвращался  в
мумию,  чтобы  возродиться  к новой  жизни в потустороннем мире, нуждался  в
украшениях,  роскошных  предметах  обихода, привычной драгоценной  утвари  и
верном  оружии из  золота  и благородных металлов,  украшенном  лазуритом  и
самоцветами. Послужили ли  пирамиды  в  самом деле защитой?  Увы, нет. Жизнь
показала,  что  их размеры не только не отпугивали  грабителей, а  наоборот,
привлекали. Камни  охраняли, но размеры  пирамиды  говорили совершенно ясно:
"Нам  есть  что скрывать". И грабители  принимались за дело.  Это началось в
древнейшие  времена, это продолжается и сегодня. С хитростью  грабителей, их
выдержкой и коварством пришлось в полной мере ознакомиться Питри, когда он в
гробнице Аменемхета пережил свое первое разочарование.
     Необходимо хотя бы вкратце остановиться на том вопросе, который вот уже
на  протяжении  ста  лет вновь  и  вновь  поднимается различными газетами  и
журналами,  в том числе и специальными, в статьях под интригующим заголовком
- "Тайна Большой пирамиды". Нам  хорошо  известно,  что  там, где не хватает
знаний,  всегда существует широкий  простор для  всякого  рода умозрительных
спекуляций. Необходимо, однако, отличать умозрительные спекуляции от научной
гипотезы. Гипотеза входит  в арсенал научных  методов любой  отрасли знания,
она  исходит  из  уже  известных  достоверных  данных,   она  не  решает,  а
предполагает.  Умозрительные  же  спекуляции  не  имеют  никаких  границ.  В
большинстве  случаев даже в посылках желаемое принимается  за достоверное, а
что  касается так называемых  следствий, то  это уже всегда  чистейшей  воды
фантазия, блуждающая по самым окольным тропинкам метафизики, по самым темным
дебрям  мистики,   по  самым  таинственным  областям  неверно  истолкованных
положений  Пифагора  и каббалы. Самые  опасные  из  них те,  которые кажутся
логически обоснованными, ибо для логики у нас, людей двадцатого иска, всегда
наготове овации.
     Египетские находки вызвали  к  жизни  немало  умозрительных  теорий:  о
некоторых из них мы уже упоминали,  когда рассказывали  о  дошампольоновских
интерпретациях иероглифов. Мы  можем  привести здесь  еще  один пример. Речь
идет  о недавно вышедшей  книге сэpa  Галахада  (за  этим  именем скрывается
женщина)  "Матери и  амазонки",  где  автор  не  в  порядке дискуссии,  а  в
совершенно категорической форме утверждает, будто у египтян и в исторические