разграбили. Наконец, чтобы перебрать все пессимистические  варианты, скажем,
что гробница могла принадлежать вовсе не  царю, а какому-нибудь  придворному
или жрецу.
     По мере того как продвигалась  работа,  возрастало и  волнение Картера.
Ступенька  за  ступенькой  высвобождались из-под мусора  и  щебня, и  к тому
времени,  когда  внезапно, как всегда  в Египте,  зашло солнце,  все увидели
двенадцатую  ступеньку,   а  за  ней  "верхнюю  часть  закрытой,  обмазанной
известкой   и   запечатанной   двери".    "Запечатанная    дверь!    Значит,
действительно... Это мгновение могло взволновать и бывалого археолога".
     Картер   осмотрел  печати:   это   были  печати   царского   некрополя.
Следовательно,  там,   в  гробнице,  покоился  прах  какой-то  действительно
высокопоставленной особы. Поскольку жилища рабочих уже со времен XX династии
закрывали вход  в гробницу,  она, во всяком  случае с  этого времени, должна
была  стать  недоступной для  воров. Картер, дрожа от нетерпения, проделал в
двери небольшое  отверстие такого размера,  чтобы туда можно было  просунуть
электрическую  лампочку,  и обнаружил, что  весь проход по ту сторону  двери
завален камнями и щебнем; это лишний раз доказывало,  что  гробницу пытались
максимально обезопасить от непрошеных гостей.
     Когда  Картер, оставив раскоп под  охраной самых  верных  своих  людей,
возвращался при  свете  луны домой, ему пришлось вступить в тяжелую борьбу с
самим собой.
     "За этим ходом  могло находиться  все, буквально  все что угодно, и мне
пришлось  призвать  на  помощь все  мое  самообладание,  чтобы  не предаться
искушению сейчас  же взломать дверь и продолжать поиски", - записал Картер в
своем  дневнике  после  того, как  он  заглянул  в проделанное  им  в  двери
отверстие. Теперь,  когда он  верхом  на ослике спускался  по склону  Долины
царей, им овладело  жгучее нетерпение. Внутренний голос нашептывал  ему, что
после шести  лет  бесплодного  труда он  наконец стоит  на  пороге  великого
открытия;  и  все-таки он  - трудно не восхищаться  этим - принимает решение
засыпать  раскоп  и  ждать  возвращения  лорда Карнарвона,  своего  друга  и
сотрудника.
     Утром 6 ноября Картер посылает Карнарвону телеграмму: "Наконец  удалось
сделать замечательное открытие в Долине. Великолепная гробница с нетронутыми
печатями;  до  Вашего  приезда все снова засыпано. Поздравляю". Восьмого  он
получает два ответа:
     "Приеду  по   возможности  быстро";   "Предполагаю  двадцатого  быть  в
Александрии".
     23 ноября лорд Карнарвон вместе со своей дочерью прибыл в Луксор. Более
двух недель провел Картер в жгучем нетерпении, в  томительном ожидании перед
вновь засыпанной  гробницей. Уже  через  два  дня  после  открытия  на  него
обрушился град поздравлений, но с чем, собственно, его поздравляли - с каким
открытием, чьей гробницы? Этого Картер не знал. Если бы он продолжил  раскоп
буквально  на   несколько  сантиметров,  он  бы  увидел  абсолютно  ясный  и
отчетливый оттиск печати Тутанхамона. "Я бы лучше спал по ночам и избавил бы
себя от трех недель мучительной неопределенности".
     Ко второй половине дня 24 ноября  рабочие очистили все ступеньки. Сойдя
с последней, шестнадцатой,  Картер  очутился перед  запечатанной дверью.  Он
увидел оттиск печати с именем  Тутанхамона и одновременно то, с чем пришлось
столкнуться  чуть  ли  не  всем  исследователям  гробниц: следы  грабителей,
которые  и здесь сумели  опередить  ученых;  здесь, так  же  как и  в других
местах, воры успели сделать свое дело.
     "Так  как теперь была видна вся дверь,  мы сумели  увидеть  то, что  до
этого было скрыто  от наших взоров, а  именно:  часть замурованного  прохода
дважды вскрывали и вновь  заделывали; ранее найденные нами печати -  шакал и
десять  пленников -  были приложены  к  той части  стены, которую открывали,
печати же Тутанхамона, которыми и  была первоначально  запечатана  гробница,
находились  на  другой,  нижней,  нетронутой  части  стены.  Таким  образом,
гробница  вовсе не была, как мы надеялись, совершенно  нетронутой. Грабители
побывали  в  ней,  и  даже  не  раз.  Хижины,  о которых  мы уже  упоминали,
свидетельствовали  о  том,  что грабители  действовали  еще  до царствования
Рамсеса  VI,  а  то  обстоятельство,  что  гробница была  вновь  запечатана,
говорило о том, что грабителям не удалось очистить ее полностью".
     Но это  еще  не  все. Сомнения  и беспокойство, охватившие Картера, все
усиливались.  Когда последние ступеньки были  очищены от мусора  и грязи, он
нашел большое количество  черепков и  разбитые сундуки с  именами  Эхнатона,
Сменхкара и Тутанхамона,  скарабей Тутмеса III  и часть другого  скарабея  с
именем  Аменхотепа III. Свидетельствовало  ли это множество  имен фараонов о
том,  что  вопреки  ожиданиям здесь  находилась  не  одиночная  гробница,  а
захоронение нескольких царей?
     Ясность в этот  вопрос можно  было внести,  только  открыв  дверь.  Все
последующие дни и были заполнены этой  работой. За дверью - Картер установил
это  еще  тогда, когда  заглянул  в  проделанное им  отверстие, -  находился
проход,  заваленный  камнями  и  щебнем.  По расположению  щебня  можно было
отчетливо определить,  где  именно в  этот  проход проникли  грабители  (они
прорыли  узкий туннель)  и каким  образом  они  снова  засыпали  его.  После
многодневной работы  археологи наткнулись на глубине примерно  десяти метров
на вторую дверь.  Здесь также были печати  Тутанхамона и царского некрополя,
но и здесь были отчетливо видны следы незваных гостей.
     Основываясь  на том,  что  все это  сооружение очень  напоминало тайник
Эхнатона, который был найден неподалеку  от  этого места, Картер и Карнарвон
уже почти не сомневались,  что перед ними  не гробница, а тайник. А много ли
можно ожидать от тайника, да еще такого, в котором побывали грабители?
     Надежд оставалось мало, и тем не  менее, по мере  того как перед второй
дверью уменьшалась куча щебня, напряжение все  нарастало. "Наступал решающий
момент, -  пишет Картер, - дрожащими руками мы проделали маленькое отверстие
в левом верхнем углу..."
     Взяв  железный прут.  Картер пропустил его  сквозь отверстие;  прут  не
встретил  преграды. Тогда  Картер  зажег спичку  и поднес  ее  к  отверстию:
никаких признаков газа. Он принялся расширять отверстие.
     Теперь вокруг него столпились все: лорд Карнарвон, его дочь леди Эвелин
Герберт и египтолог Кэллендер, который, едва узнав о новой находке, поспешил
предложить свои услуги в качестве помощника.  Нервно чиркнув спичкой. Картер
зажигает свечу и  трепетной рукой подносит ее  к отверстию,  но горячий  ток
воздуха, вырывающийся  из отверстия, чуть было не задувает ее, и  в мерцании
света  Картеру  не сразу удается разглядеть  то, что  находится  за  дверью.
Постепенно глаза его привыкают, и он различает сначала контуры, потом первые
краски, и,  когда  наконец  ему  становится  ясно  видно содержимое  камеры,
расположенной  по ту  сторону  двери,  победный  крик застывает  у  него  на
устах... он молчит. Для тех, кто стоит в ожидании рядом с ним, это мгновение
кажется  вечностью.   "Видите  ли  вы  там  что-нибудь?"  -  спрашивает  его