Князь Идар жаловался, что коней  нечем  кормить,  что  пора  кочевать
дальше на север, где в низинах еще сохранилась трава. Алк  уговаривал  его
подождать, пугал гневом князя Святослава. Идар уходил недовольный и каждый
раз повторял,  что  эта  отсрочка  -  последняя:  он  не  может  рисковать
табунами, слабеют кони и помирают...
     Худо было осаждающим, но защитникам Саркела - еще хуже. Наемники-гузы
давно съели своих коней и теперь варили  в  котлах  сырые  кожи,  благо  в
амбарах кожевников оказались большие  запасы.  Колодцы  в  крепости  почти
пересохли, а добывать воду из близкого Дона удавалось  редко:  тропинки  к
реке сторожили лучники князя Идара. Люди  в  осажденном  Саркеле  тоскливо
смотрели на безоблачное небо, молили богов о  благодатном  дожде.  Тщетно!
Однажды небо нахмурилось тучами, но  дождь  пролился  за  Доном,  будто  в
насмешку обронив на пыльной городской площади несколько крупных капель.
     Царь  Иосиф  заперся  в  высокой  башне,  которая  стояла  посередине
цитадели. Возле узких, всегда запертых  дверей,  прорезанных  в  кирпичной
толще, стояли свирепого вида арсии. Остальные горожане  давно  иссохли  от
голода и жажды, а усатые лица арсиев лоснились,  могучие  плечи  распирали
кольца доспехов. Это казалось удивительным: иссыта-сытые, здоровые!
     Немногие  в  Саркеле  знали,  что  в  глубоких  подвалах  башни   еще
сохранились запасы пищи и вино в больших глиняных кувшинах.  Тяготы  осады
не коснулись царя Иосифа и его верных телохранителей.
     Царская башня была крепостью в крепости, со  своим  гарнизоном  и  со
своими запасами. Иосиф надеялся, что она выдержит приступ, если даже руссы
ворвутся  за  крепостные  стены  Саркела.  Стены  башни  были  толстыми  и
крепкими, бойницы так узки, что сквозь них не сумел бы  протиснуться  даже
ребенок, а крутые лестницы, которые вели  наверх,  к  жилищу  царя,  легко
защищать даже немногим воинам. Руссы захлебнуться в крови, если  попробуют
штурмовать башню. А до нее ведь  еще  две  мощные  стены  -  внутренняя  и
наружная - да два рва. Только бы продержаться  до  морозов.  Зимовать  под
крепостью руссы не будут, уйдут.
     Перед заходом солнца Иосиф выходил на верхнюю площадку башни и стоял,
прямой и неподвижный, в белой длинной одежде, пока солнце не скрывалось за
горизонтом.
     Защитники Саркела верили, что царь беседует с богами, и надеялись  на
чудо, и эта надежда поддерживала их решимость обороняться.
     А на что надеялся сам Иосиф? Чего он ждал?
     На этот вопрос мог ответить только он сам,  но  в  крепости  не  было
человека, который бы осмелился спросить царя.
     Обитатели жилищ внешнего города и войлочных юрт цитадели страдали  от
голода и жажды, умирали от ран, изнемогали в несменяемых караулах у бойниц
и тоже чего-то ждали. Может, смерти, ибо ничто,  кроме  смерти,  не  могло
избавить людей от нестерпимых мучений осады.



                         13. МУДРОСТЬ ПОЛКОВОДЦА

     Молчаливые дружины руссов вошли  в  Итиль  на  следующее  утро  после
битвы. Они миновали глинобитные жилища западной части  города,  где  зимой
жили кочевые беки со своими родичами и рабами, а летом по  пустым  улицам,
заросшим пыльной, скудной травой, бродили верблюды и овцы. Не  здесь  было
главное богатство Итиля, а на  острове,  где  были  дворцы  Кагана  и  его
приближенных, и на другом берегу - в Хазаре, который еще называли Сарашек,
то есть Желтый город, место обитания купцов, рынков и складов с товарами.
     Возле наплавного моста уже не было сторожевых арсиев. Небольшой отряд
наемников преградил дорогу руссам только  на  площади  перед  дворцом.  Не
рассудок, но отчаяние вывело их  под  русские  мечи.  Короткая  схватка  и
последние защитники  Итиля  полегли  на  каменные  плиты.  Руссы  вырубили
секирами двери дворца и ворвались внутрь.
     Целый  караван  верблюдов,  тяжело  нагруженных  золотом,   серебром,
драгоценными камнями, дорогим оружием и  амфорами  с  редкостными  винами,
привел в стан князя Святослава воевода Свенельд,  которому  было  доверено
собрать лучшую добычу. Дружинники вывозили добро из купеческих  амбаров  и
караван-сараев, из домов богатых горожан.
     А  когда  руссы  покинули  город,  в  Итиль  ворвались  буйные   орды
печенегов. Они грабили все подряд. Всадники в черных шапках рассыпались по
улицам, вламывались в жилища, убивали жителей трехгранными кривыми мечами,
тащили на волосяных арканах пленников. Город окутался дымом пожаров. Князь
Святослав расплатился со своими временными союзниками хазарским добром!
     Потом впереди русского войска полетит добрая молва о том,  что  князь
руссов беспощаден только к врагам, не убивает мирных жителей  и  не  берет
последнего, и другие хазарские города предпочтут сдаваться без боя,  чтобы
их не отдавали на растерзание свирепым печенегам...
     А поход продолжался. От  разоренного  печенегами  Итиля  руссы  пошли
дальше на юг, к древней столице Хазарии - Семендеру. Здесь,  в  предгорьях
Северного Кавказа, жили оседлые люди, разводили сады и виноградники, сеяли
хлеб. В Семендере был свой царь, по имени Селифан, он подчинялся  хазарам,
но имел своих вельмож, свое войско и свои крепости, и хазары не входили  в
его владения, довольствуясь данью и покорностью.
     Царь Селифан дерзнул встретить руссов с оружием в  руках  и  потерпел
сокрушительное поражение. Остатки его  войска  рассеялись  по  укрепленным
поселкам; таких поселков, обнесенных каменными стенами, здесь было  много,
потому что завоеватели неоднократно приходили в  эту  страну.  Беззащитный
Семендер сдался на милость победителей.
     Князю Святославу город не понравился. Жалкие постройки в виде  шатров
из жердей, переплетенных камышом и обмазанных  глиной...  Хищные  минареты
мечетей... Бурые караван-сараи... Пыльные вихри на площадях... Душный зной
и зловоние из переполненных нечистотами  рвов...  Бедно  одетые  униженные
люди...
     Вельможи и богатые горожане бежали в  горы,  увозя  во  вьюках  и  на
двухколесных повозках, запряженных волами, все  ценности.  Раздосадованный
Святослав отдал Семендер печенегам.
     Стремительно пролетели дни, но еще стремительнее было движение войска
Святослава через земли аланов и касогов, жителей предгорий.
     Взята копьем сильная  крепость  Семикара,  построенная  хазарами  для
защиты сухопутной дороги к устью реки Дона.
     Вперед! Только вперед!
     Нечастые дневки на берегах  речек  и  у  степных  колодцев  почти  не
задерживали войско. Одни дружины  отдыхали,  другие  продолжали  двигаться
вперед, расчищая путь мечами и  копьями  и  захватывая  свежих  коней  для