оставаться на месте и повел в атаку первую и вторую. По всему фронту начался
упорный  рукопашный бой.  Тем  временем всадники  с  левого  фланга  Помпея,
сопровождаемые  пращниками  и  стрелками,  атаковали  правое  крыло  Цезаря.
Конница Цезаря была смята и отступила. Как только Цезарь это заметил, он дал
сигнал когортам образованной им четвертой линии. Те быстро  бросились вперед
сомкнутыми рядами  и  так бурно атаковали Помпеевых  всадников, что  из  них
никто не устоял; все они  повернулись и бежали. С их удалением все стрелки и
пращники  остались беззащитными и были перебиты. Не прерывая атаки,  когорты
обошли левое  крыло  и  напали на помпеянцев с  тыла.  В то же время  Цезарь
приказал  третьей  линии,  которая  до  сих  пор спокойно стояла  на  месте,
броситься вперед. Этой двойной атаки помпеянцы не  могли уже выдержать и все
без исключения обратились в бегство. Сам  Помпей через задние ворота бежал в
Ларису. Оттуда с немногими друзьями и в сопровождении тридцати  всадников он
добрался до  моря, сел на  корабль и отплыл в  Египет. В Пелусии Помпей  был
коварно  убит  по приказу  царя  Птолемея.  Всего  в  сражении  при  Форсале
помпеянцы  потеряли 15 000; еще 24 000, укрывшиеся на какой-то горе, сдались
на другой день Цезарю. Большинство из них он включил в свои легионы (Цезарь:
"Гражданская война"; 3; 88, 89, 92-94, 96, 99).
     Еще не зная  о смерти своего врага, Цезарь двинулся на восток. Отправив
войско в Азию, он переправлялся в  лодке возчика через Геллеспонт, как вдруг
встретил Луция Кассия с десятью военными кораблями помпеянцев. Вместо  того,
чтобы  обратиться  в  бегство,  Цезарь,  подойдя  вплотную  к  Кассию,   сам
потребовал его сдачи, и тот покорно перешел к  нему (Светоний: "Юлий";  63).
Услыхав, что  Помпей отправился в Египет, Цезарь отплыл  за ним (Аппиан: 14;
88, 89). С собой он взял два легиона (в обоих было всего 3200 человек) и 800
всадников. Только прибыв в Александрию, он узнал о смерти Помпея.
     Поскольку  ничего  его  здесь  больше  не задерживало,  Цезарь  мог  бы
вернуться в  Италию.  Но он остался  в Александрии  еще на  некоторое время.
Во-первых,  его  отплытию  препятствовали противные  ветры, а  во-вторых, он
решил вмешаться в междоусобную войну, которая шла в это время в Египте между
Птолемеем ХШ  и его сестрой Клеопатрой VII. Цезарь объявил,  что спор  между
царем  и  царевной  подлежит  решению римского консула (Цезарь: "Гражданская
война"; 3; 106, 107),  и тайно вызвал  Клеопатру из изгнания.  Покоренный ее
красотой  и  обходительностью,  Цезарь решил примирить царицу  с  ее братом.
Молодой  царь,  совсем еще  мальчик, неожиданно  увидев  сестру  во  дворце,
вскипел гневом и, выскочив на улицу, стал вопить, что его предали, и в конце
концов  на глазах у собравшейся  толпы  сорвал  с  головы царскую  диадему и
швырнул ее на землю. Так как из-за этого возникло большое смятение, то воины
Цезаря схватили  Птолемея; египтяне,  однако, уже  поднялись.  С первого  же
натиска они  могли  бы  взять  дворец, напав одновременно с  суши  и с моря;
римляне  не  были  в  состоянии  оказать   им  сопротивление,  поскольку  не
позаботились ни о чем, полагая, что  находятся среди друзей. И это случилось
бы,  если бы Цезарь не вышел бесстрашно  к  египтянам и, стоя  в  безопасном
месте, не  пообещал  им  сделать все, что они хотят. Затем Цезарь появился в
многолюдном собрании, поставил рядом  с  собой Птолемея и Клеопатру и прочел
завещание их отца, в  котором было написано, чтобы они по египетскому обычаю
вступили друг с другом в брак и царствовали бы совместно, а римский народ их
опекал. Царство он отдал им  обоим и  таким  образом  в  тот момент водворил
спокойствие. Но  потом  снова  началось  возмущение,  так  как  евнух  Потин
постоянно настраивал египтян  против Цезаря и  Клеопатры.  Ахилла со  своими
солдатами двинулся от Пелусия на Александрию (Дион: 42; 35--36).
     Первоначально египтяне  имели над римлянами огромный численный перевес.
Ахилла занял всю Александрию, а в руках Цезаря остался прилегавший к Большой
гавани  царский дворец и театр. Он расположил  свои  когорты в узких  улицах
перед  стенами дворца и  отразил  все  атаки  врагов  (Цезарь:  "Гражданская
война";  111).  Ахилла  попытался  овладеть  гаванью,  где стояло  множество
кораблей, и  таким  образом  лишить  Цезаря  подвоза  продовольствия. Цезарь
принужден был, отражая опасность, устроить пожар (Плутарх: "Цезарь"; 49). Он
сжег все египетские корабли, вместе с теми,  которые находились в доках, так
как  не  мог   охранять  такого  большого   района  малыми  силами  (Цезарь:
"Гражданская война"; 111)  Распространяясь со стороны верфи, пожар уничтожил
огромную Александрийскую библиотеку  (Плутарх:  "Цезарь"; 49).  Часть солдат
Цезарь  послал  захватить  Фаросский маяк  и  узкий  вход  в  гавань,  чтобы
подкрепления  и провизия  могли  безопасно подходить к  нему  морским  путем
(Цезарь: "Гражданская война"; 112).
     В  последующие дни Цезарь расширил  и укрепил свои позиции в прибрежной
части  города.  Солдаты  строили  шанцы,  насыпали рвы  и пробивали  тараном
проходы  в стенах  домов. Тем временем  младшая сестра  Клеопатры,  Арсиноя,
попыталась захватить власть. Она приказала убить Ахиллу и поставила во главе
eгипетского войска своего воспитателя, евнуха Ганимеда. Впрочем, в положении
Цезаря  это  ничего  не  изменило,  так  как  Га-нимед  руководил   военными
действиями с такой же бдительностью, как Ахилла. Прежде всего, он попробовал
отнять у Цезаря воду. Так как  собственных источников в Александрии не было,
город  снабжался по водопроводу  нильской  водой.  Ганимед приказал заложить
подземные каналы и  пустить в водопроводы нижней части города морскую  воду.
Но все  усилия египтян пропали  даром:  обнаружив,  что вода  в водопроводах
испорчена, Цезарь приказал рыть  колодцы и вскоре имел в своем  распоряжении
достаточно хорошей воды.
     На  помощь  осажденным  в  Александрию  переправился еще  один легион с
большим   запасом  продовольствия.  Это  обстоятельство  направило   энергию
Ганимеда в  другую сторону.  Понимая, что сохранивший  контроль над портом и
господствовавший на море Цезарь будет постоянно наращивать силы, он приказал
собирать  ото всюду корабли  и готовиться к морскому сражению.  Лучшая часть
египетского флота  была уже сожжена Цезарем, но александрийцы свели к городу
сторожевые корабли, а также отремонтировали  несколько старых и вскоре имели
в своем распоряжении около тридцати судов -- примерно  столько же, сколько у
римлян.  Узнав об  этом,  Цезарь  решил  не избегать морского  сражения:  он
объехал со  своим флотом Фарос и напал на  египтян в  гавани Эвносте.  Успех
сопутствовал ему  и здесь: римляне захватили два  корабля, а три потопили --
остальные поспешно отступили к Фаросу под защиту своих солдат.
     Видя это, Цезарь  решил овладеть  Фаросом. Сам он напал со своим флотом
на одну часть острова, а на  другую переправил с  дамбы десять когорт. После
упорного боя большинство защитников острова бежало,  а 6000 из них сдались в
плен. На  следующий день  римляне  захватили  и  мост, соединявший остров  с
городом. Проход для кораблей Цезарь велел  завалить камнями и таким  образом
запер египетский флот в гавани. Египтяне  немедленно попытались отбить такую
важную позицию. Часть из них высадилась с кораблей в тылу у римлян,  и затем
мост был  атакован с  двух сторон. Легионеры не выдержали натиска и бежали к
кораблям,  но  многие  из  них были  перебиты или  утонули ("Александрийская
война"; 1,  4,  9, 10;  12,  13,  16--20). Сам Цезарь сел в ближайшую лодку,