покое. Это  дало ему возможность сосредоточить свое  внимание на событиях  в
Италии,  где  постепенно  набирали  силу  его  враги.  Помпей  за  годы  его
отсутствия приобрел колоссальное влияние, сравнимое с тем, каким пользовался
в свое  время Сулла:  он управлял провинциями,  в его подчинении  находились
войска,  по его  указке избирались консулы.  Сенат,  ненавидевший  Цезаря  и
видевший  в  Помпее  единственную  защиту   против   него,   оказывал  этому
необъявленному диктатору всемерную поддержку.
     Оба  консула  50  г.  до Р.Х.  -- Mapцелл и Павел -- были  противниками
Цезаря. Марцелл начал свое консульство с того,  что предложил послать Цезарю
преемников в Галлию,  так как  срок его  полномочий истекал.  Очевидно было,
что,  как только Цезарь  распустит войска  и станет  частным  человеком, его
немедленно  привлекут  к  суду  по делу о  его  первом  консульстве.  Цезарю
пришлось дать Павлу огромную взятку в 1500 талантов только за то, чтобы  тот
прямо не выступал против него. Точно так же Цезарь  заплатил долги народного
трибуна Куриона, ища его заступничества. В противовес Марцеллу Курион внес в
сенат  предложение,  чтобы  и  Пом-пей  в  свою очередь, вместе  с  Цезарем,
отказался от наместничества и  войска. Он указывал на то, что оба полководца
с  недоверием   относятся  друг  к   другу,  следовательно,   спокойствие  в
государстве не наступит до тех пор, пока они не превратятся в частных людей.
Но  когда это  предложение  было  поставлено  на голосование  и  большинство
сенаторов стало склоняться к нему, Марцелл распустил  сенат (Аппиан: 14; 26,
27, 30, 32).
     В  это  сложное время Цезарь решил поставить  себе на  службу не только
чужое, но  и  свое собственное красноречие.  В 51 г. до  Р.Х. он  написал  и
опубликовал "Записки о Галльской войне". Очень любопытные по содержанию, они
отличались красотой и  сжатостью слога, а также  ясностью изложения.  Уже  в
античности  "Записки" считались классическим художественным произведением, а
их  автор -- выдающимся  историком  и писателем. Так  Гирций, выражая  общее
восхищение, писал  в  своем продолжении к "Запискам": "С каким  старанием не
обрабатывали другие  писатели  свои  сочинения, но, по общему признанию,  ни
одно из них  не может сравниться по изяществу формы с  этими записками.  Они
были изданы с целью сообщить будущим историкам достаточные сведения  о столь
важных деяниях;  но  они встретили  такое единодушное  одобрение, что, можно
сказать,  у историков предвосхищен материал для работы,  а не сообщен им. Но
этому обстоятельству мы имеем  право удивляться более,  чем кто-либо другой:
все другие знают красоту и обработанность его сочинений, а мы знаем также, с
какой легкостью и быстротой он их написал" ("Галльская война"; 8).
     В конце года Цезарь с  одним легионом переправился через Альпы и прибыл
в Равенну, последний пункт, на который распространялась его  власть.  Отсюда
он  отправил  в  сенат  письмо  с  просьбой  разрешить  ему  сохранять  свои
полномочия  в Предальпийской Галлии и Иллирике, с  правом командования двумя
легионами,  еще в течение  года, до  тех пор,  пока он вторично  не выступит
соискателем на консульских выборах (Плутарх: "Цезарь"; 31). Помпей готов был
согласиться на  это предложение, но новый  консул Лутул добился его провала.
Таким  образом,  положение  сделалось   безвыходным,   а  гражданская  война
неизбежной.
     В начале  49  г. до  Р.Х.  Курион  передал  сенату  письмо  Цезаря. Оно
содержало торжественный  перечень  всего того,  что совершил  Цезарь за годы
своей  службы  Риму,  а также его заявление,  что он хотел  бы отказаться от
власти вместе с Помпеем; но так как тот не соглашается  на его  предложения,
то  и он не сложит с себя полномочий и скоро явится мстителем за отечество и
за  себя  самого.  Едва  письмо  это  было  прочитано,  все  сенаторы громко
закричали, что принимают его за объявление  войны. Негодование их было столь
велико,  что сторонники  Цезаря  вынуждены были спасаться бегством, опасаясь
расправы. Народные трибуны Антоний и Кассий, а также  Курион бежали из Рима,
переодевшись рабами (Аппиан: 14; 32, 33).
     Узнав об  этом,  Цезарь  созвал  своих  солдат  и  обратился к  ним  со
страстной речью: в начале он обвинял  сенат и Помпея в происках против него,
а в  конце попросил солдат  защитить его доброе  имя.  Легионеры единодушным
криком заявили, что они готовы защищать своего полководца  от  обид (Цезарь:
"Гражданская война"; 1; 7).
     Под рукой у Цезаря  в  этот  момент было всего 5000 солдат,  но  он, по
своему обыкновению, начал действовать смело и решительно. Несколько надежных
центурионов с небольшим отрядом храбрых солдат, одетых в гражданское платье,
он  выслал вперед, поручив им занять Аримин -- первый город в Италии по пути
из Галлии (Аппиан: 14; 35). Между  тем,  чтобы не возбуждать подозрений,  он
продолжал заниматься  обычными делами: присутствовал  на народных  зрелищах,
обсуждал  план  устройства   гладиаторской  школы,  а  затем  отправился  на
многолюдный ужин.  Но когда закатилось солнце, он с  немногими спутниками, в
повозке,  запряженной мулами с  соседней мельницы,  тайно тронулся  в  путь.
Факелы  погасли,  он  сбился  с дороги, долго блуждал  и только  к рассвету,
отыскав проводника, пешком, по узеньким  тропинкам вышел  наконец  на верную
дорогу. Он настиг когорты у реки Рубикона, границы его провинции, которую он
не имел права переходить. Здесь он помедлил  и, раздумывая, на какой  шаг он
отваживается, сказал, обратившись к спутникам: "Еще не поздно  вернуться; но
стоит перейти этот мостик, и  все будет  решать оружие"  (Светоний:  "Юлий";
31). Он помолчал, некоторое время обдумывая свой замысел, но затем, отбросив
все  колебания, воскликнул:  "Пусть будет брошен жребий!" -- и направился  к
переходу  (Плутарх:  "Цезарь"; 32). Быстро подойдя к  Армину, Цезарь на заре
захватил  его  и  двинулся дальше,  оставляя  части  своего войска в удобных
местах. Все ближайшее население он  привлек на свою сторону либо силой, либо
гуманным  отношением.  Начались  бегство  и  переселение из  всех мест; люди
бежали в испуге, с плачем. Никто ничего не  знал в точности, все думали, что
Цезарь  идет  с бесчисленным войском (Аппиан:  14;  35).  Рим  был  затоплен
потоком беглецов из окрестных  селений, здесь царили  разброд  и паника. Все
уже столько месяцев говорили о гражданской войне, но, когда она вспыхнула на
самом  деле,  оказалось,  что  ничего к ней не  готово. Помпей,  который был
ошеломлен  стремительностью своего врага  не  менее  других, поверил  ложным
слухам, что война  уже у ворот, что она охватила всю  страну,  и, поддаваясь
общему настроению, объявил публично, что в городе восстание  и безвластие, а
затем  покинул Рим, приказав следовать за собой  сенаторам и всем  тем,  кто
предпочитает  свободу  и отечество тирании (Плутарх: "Цезарь";  33). Консулы
выехали за ним. Сенаторов же долго удерживало сомнение,  и они ночевали  все
вместе  в здании сената. Однако на другой день большая часть  их отправилась
вслед за  Помпеем (Аппиан:  14; 37). Цезарь включил  в состав своего  войска
всех набиравшихся  для  Помпея  воинов,  которых  он  захватил  в италийских
городах, и  с  этими силами,  уже  многочисленными и  грозными,  двинулся на
Помпея к Капуе. Но тот не  стал дожидаться его прихода, бежал в Брундизий, а
оттуда отплыл в Диррахий. Цезарь хотел тотчас же поспешить за ним, но у него
не было  кораблей, и потому он  вернулся в Рим. В течение  шестидесяти дней,